Николай Кудрявцев - Государево око. Тайная дипломатия и разведка на службе России
Блистательный дипломат Обресков хорошо знал особенности султанского двора, действовал хитростью, лестью и даже подкупом. Он сумел наладить отношения с капризным султаном Мустафой III и не раз предотвращал происки против России послов других европейских государств. С началом русско-турецкой войны 1768–1774 гг. Обресков вместе с 11 членами посольства был арестован и заключен в Семибашенный замок (Едикуле). В марте 1769 г. А. М. Обресков и все члены русского посольства в Константинополе выехали из Едикуле в ставку великого визиря. Русских дипломатов унижали и запугивали, а перед палаткой Обрескова «водрузили в землю копия с торчащими на них почернелыми уже и смрадными головами». Большие утомительные переходы, строгий караул, походная жизнь были чрезвычайно тяжелы для 50-летнего Обрескова. Тем не менее, он находил способы сообщать в Петербург о ходе военных операций, передавая ценные сведения.
Летом 1771 г. Алексей Михайлович по представлению австрийского и прусского послов был освобожден и в августе прибыл в Петербург. Екатерина II щедро наградила Обрескова: он был назначен членом Коллегии иностранных дел, получил орден Св. Александра Невского и 200 тыс. рублей.
В результате военного поражения Порта была вынуждена начать переговоры с Россией, которые происходили в Фокшанах с 27 июня 1772 г. Россию на переговорах представляли А. М. Обресков и Г. Г. Орлов, Турцию — Осман-эфенди и шейх Яссини-заде. Обресков имел статус лишь второго уполномоченного на переговорах. Первым, к большому неудовольствию Н. И. Панина, Екатерина II назначила своего фаворита Григория Орлова.
Будучи человеком опытным, знающим и независимым, Алексей Михайлович на Фокшанском конгрессе начал действовать с крайней осторожностью. К главной проблеме переговоров — самостоятельности Крыма и переходу под власть России берегов Керченского пролива — он намеревался подойти постепенно, сломив сопротивление османских дипломатов по менее важным вопросам. «Я, милостивый государь мой, — писал он Панину, — не вступаю в объяснения резонов, для чего я таким или иным образом каждое дело предлагаю. Зная прямую цель, добираюсь до оной теми способами, которые мне способность моя дозволяет». На переговорах у Обрескова сразу же обнаружились расхождения с Орловым и той группировкой, которая стремилась немедленно решить в пользу России проблемы, обсуждавшиеся на конгрессе, не учитывая реальной обстановки. Алексей Михайлович Обресков шел к той же цели иными средствами. Он затягивал переговоры с целью получить бóльшую свободу действий. Обресков пытался объяснить графу Г. Г. Орлову, что при дипломатических переговорах нужна постепенность. Однако Орлов настаивал на быстрой развязке, тем более что ему стало известно о перемене его положения при дворе. Считая, что он выполняет волю Екатерины II, и в значительной мере действуя по ее желанию, Орлов в ультимативной форме настаивал на самостоятельности Крыма. Несмотря на все усилия Обрескова, переговоры были сорваны, как считал Панин, из-за «бешенства и колобродства Орлова».
Международная обстановка для России в 1772 г. была весьма сложная. Народ устал от тягот затянувшейся войны. Спохватившись, Екатерина II послала предписание избегать разрыва переговоров, ибо в случае затяжки войны «дела империи будут находиться в самом важном кризисе, какого со времен императора Петра I для России не настояло». Но было поздно. Послы покинули Фокшаны.
Совместными усилиями Н. И. Панину, П. А. Румянцеву, А. М. Обрескову, которые боролись против «предприятий, — по определению Панина, — в действе несбытошных, а в теории ластательных», удалось добиться возобновления переговоров. Они состоялись в октябре 1772 г. в Бухаресте. Обресков на этих переговорах был единственным представителем России и действовал умело, руководствуясь директивой Панина: «Мы поставлены теперь в наикритическое положение через сей разрыв, возобновляющий войну старую и ускоряющий новую. Вам поручается извлечь отечество из такого жестокого кризиса». Трезво оценивая обстановку, Обресков действовал с чрезвычайной осторожностью. Добиваясь своих целей, он умышленно затягивал переговоры, решая, казалось, второстепенные вопросы. Действуя таким образом, Алексею Михайловичу удалось согласовать в Бухаресте 10 статей, которые вошли позже в Кючук-Кайнарджийский договор. Обресков добился не только принятия Портой правительственного проекта договора, ему даже удалось включить дополнительные статьи, которыми регулировались отношения Турции с подвластными ей народами. Эти статьи расширяли права славян, грузин, румын, молдаван, греков и др., что способствовало развитию освободительного движения и дружественных отношений этих народов с Россией.
В условиях продолжавшейся войны с Турцией и нестабильных отношений со Швецией Обресков считал возможным включить в договор статью о свободе плавания через проливы лишь торговых судов. Это предложение А. М. Обрескова поддержал Сенат. Большинство его членов считали, что важнее всего получить доступ в Черное море хотя бы для торгового флота. Но Екатерина II на это не согласилась. «Я ни под каким видом не хочу, чтобы мне турки предписывали, какой род кораблей мне иметь или не иметь на Черном море. Турки биты, не им предписывать законы, в противном случае еще могут отведать щастия, а законов не хочу». Переговоры вновь были прерваны. Военные действия возобновились.
После блистательных побед П. А. Румянцева и А. В. Суворова в 1774 г. переговоры возобновились в деревне Кючук-Кайнарджи. С русской стороны переговоры вели Н. В. Репнин. А. М. Обресков на подписании договора не присутствовал, хотя генерал-фельдмаршал Румянцев считал, что именно ему, «строителю русско-турецкого мира», принадлежит это право. Из-за разлива Дуная Алексей Михайлович Обресков опоздал на один день. Договор был подписан 10 июля генерал-фельдмаршалом и дипломатом князем Николаем Васильевичем Репниным.
Заслуги Обрескова на дипломатическом поприще были высоко оценены. В мае 1779 г. он был назначен сенатором.
Алексей Михайлович Обресков скончался в 1787 г. в возрасте 69 лет.
Литература
1. Анисимов Е. В. Россия в середине XVIII века. Борьба за наследие Петра. М.,1986.
2. Анисимов Е. В. Дыба и кнут. Политический сыск и русское общество в XVIII веке. М., 1999.
3. Бантыш-Каменский Д. Н. Биографии российских генералиссимусов и генерал-фельдмаршалов. Пушкино, 1990.
4. Военный энциклопедический лексикон: В 14 т. СПб., 1852–1858.
5. Гражуль В. С. Тайны галантного века. М., 1997.
6. Дипломатический словарь: В 2 т. М., 1950.
7. Заозерский А. И. Фельдмаршал Б. П. Шереметев. М., 1989.
8. Знаменитые россияне XVIII–XIX веков. Биографии и портреты. СПб., 1995.
9. История внешней политики России (конец XV-1917 г.): В 5 т. М., 1999.
10. Ключевский В. О. Исторические портреты. Деятели исторической мысли. М., 1990.
11. Молчанов H.H. Дипломатия Петра Великого. М., 1991.
12. Очерки истории Российской внешней разведки. Т. 1. М., 1996.
13. Павленко Н. Артемий Волынский // Родина. 1994. № 2. С. 26–32.
14. Павленко Н. И. Птенцы гнезда Петрова. М., 1988.
15. Русский биографический словарь. Т.2. СПб., 1900.
16. Соловьев С. М. Чтения и рассказы по истории России. М., 1989.
Часть 4
Щит и меч державы
Глава 1
Нашествие «двунадесяти языков»
В 1796 с императрица Екатерина II умерла, и на престол взошел ее 42-летний сын Павел (1754–1801). Одной из первых его реформ стала реформа армии. Суворовская школа воспитания и подготовки солдат, базировавшаяся на сознательности, высокой боевой выучке и дисциплинированности, была заменена прусской, основанной на палочной дисциплине. Маневренную тактику русских войск, которая получила развитие в 70-е гг. XVIII в., сменила устаревшая прусская линейная тактика. Преобразования в армии после вступления на престол Павла начались с введения новой формы, полностью копирующей прусскую. Вводился длинный мундир, узкие лосины, чулки с подвязками и лакированные черные башмаки. Внешний вид русского солдата дополняли: низкая приплюснутая треуголка на напудренной голове, коса установленной длины, туго перевязанная проволокой с черной лентой на конце, и пара насаженных буклей над ушами[562].
13 ноября 1796 г. Павел I издал указ об упразднении Генерального штаба и возвращении всех его чинов в армию. Вместо него была учреждена «Свита Его Императорского Величества по квартирмейстерской части», подчиненная непосредственно императору[563]. Функции свиты четко определены не были. В мирное время офицеры занимались преимущественно топографическими съемками в Финляндии и Литве. В том же году Павел I поручил генерал-адъютанту Г. Г Кушелеву учредить «Собственное Его Величества депо карт», которое хранило, составляло и издавало разного рода карты, планы и чертежи. В 1796 г. был принят новый устав русской армии. Устав гласил, что «главным предметом в учении и в маршировании долженствовал быть тот, чтобы солдат держал ружье порядочно, почти во всю руку, крепко и прямо на плече, вверху не близко к голове, а внизу недалеко от тела… дабы ружье не шевелилось»[564]. Искусству стрельбы в уставе почти совсем не уделялось места. Обучение штыковому бою, который со времен Александра Васильевича Суворова был сильной стороной русской армии, не предусматривалось. Павловский устав, как и прусский, предусматривал действия войск в линейном строю, что исключало всякое маневрирование в бою. В связи с этим на две трети было сокращено число егерских войск, т е. стрелков, действовавших обычно в рассыпном строю или небольшими группами, задачей которых являлась стрельба «с совершеннейшим прицеливанием».
