Вильям Похлебкин - Внешняя политика Руси, России и СССР за 1000 лет в именах, датах, фактах. Выпуск 1
Но эта скандальная история не повредила Максиму Максимовичу, как и разговоры о том, что он примыкает к "правым" - Николаю Бухарину и главе правительства Алексею Рыкову. Вместе с тем Сталин писал Ворошилову из Сочи в 1929 году, где отдыхал: "Держитесь покрепче в отношении Китая и Англии. Проверяйте во всем Литвинова, который, видимо, не симпатизирует нашей политике".
Но при этом Сталин доверял Литвинову. Не много в истории советской дипломатии найдется такого рода телеграмм, как та, которая была утверждена на заседании Политбюро в мае 1931 года. Она адресована Литвинову, участвовавшему в заседании подготовительной комиссии по разоружению в Женеве: "Ваши выступления в Женеве Политбюро считает правильными по существу и безупречными по форме и тону. Не возражаем против участия во всех названных вами Женевских комиссиях и подкомиссиях в форме, в которой вы найдете целесообразным".
Вскоре после назначения новый нарком изложил свое кредо советскому полпреду в Лондоне Майскому: "Советская внешняя политика есть политика мира. Это вытекает из наших принципов, из самих основ Советского государства. До сих пор наилучшие отношения у нас были с Германией, и в своих действиях мы старались, насколько возможно, поддерживать единый фронт с Германией или принимать во внимание ее позицию и интересы. Не сегодня завтра к власти придет Гитлер, и ситуация сразу изменится. Германия из нашего "друга" превратится в нашего врага. Очевидно, что теперь в интересах политики мира нам надо попробовать улучшить отношения с Англией и Францией, особенно с Англией, как ведущей державой капиталистической Европы".
Расчеты Литвинова на быстрое сближение с Великобританией не оправдались. Но было важно, чтобы она не противодействовала политике сближения СССР с другими странами. Уже в ноябре 1932 года был подписан договор о ненападении между СССР и Францией, аналогичные соглашения были заключены с Польшей и рядом других государств Восточной Европы.
В 1933 году по приглашению большой группы государств СССР вступил в Лигу Наций. Черчилль в своих воспоминаниях писал: "Литвинов, который представлял Советское правительство, быстро приспособился к атмосфере Лиги Наций и пользовался ее моральным языком с таким большим успехом, что он скоро стал выдающимся деятелем". Успех сопутствовал Литвинову и в другом важном начинании - установлении дипломатических отношений СССР с Соединенными Штатами Америки. Переговоры Литвинова с Рузвельтом в ноябре 1933 года не были легкими. Потребовалась неделя, чтобы добиться соглашения об установлении дипломатических отношений. Одновременно был произведен обмен нотами о невмешательстве во внутренние дела друг друга, о правовой защите граждан, о пользовании религиозной свободой для американских граждан, проживающих на территории СССР. Вернувшись в Россию, Максим Максимович, докладывая об итогах своей поездки, отметил, что признание СССР Америкой - это было "падение последней позиции, последнего форта в том наступлении на нас капиталистического мира, который принял после Октября форму непризнания и бойкота". Драматические события 1939 года стали новым поворотным пунктом в судьбе Литвинова. 3ахват Чехословакии и другие акты германской агрессии не встречали должного отпора со стороны Великобритании, Франции и других стран. Советский Союз стремился обеспечить безопасность своих западных рубежей, заключив соглашения с Англией и Францией о взаимопомощи. Однако правительства этих стран, готовя, по словам Черчилля, полумеры и юридические компромиссы, всячески затягивали переговоры. "Эта оттяжка стала фатальной для Литвинова, - писал британский премьер - Доверие к нам упало. Требовалась совершенно другая внешняя политика для спасения России".
Сообщения телеграфных агентств, известивших об Указе Президиума Верховного Совета СССР от 3 мая 1939 года о назначении В.М. Молотова наркомом иностранных дел, потрясли столицы многих государств своей неожиданностью. До февраля 1941 года Литвинов оставался членом ЦК ВКП(б). В течение нескольких дней он даже принимал участие в работе комиссии, занимавшейся чисткой Наркоминдела.
Оставшись не у дел, Литвинов жил на даче под Москвой. Он напомнил о себе... 22 июня 1941 года, когда пришел в Наркоминдел. Война поставила вопрос о скорейшем заключении союза с Великобританией и США. Приехавший в Москву личный представитель президента США Гопкинс встретился с Молотовым и Сталиным. На беседе у Сталина с Гопкинсом 31 июля Литвинов присутствовал в качестве переводчика. Это была демонстрация доверия к нему со стороны Сталина. 10 ноября Литвинов был назначен послом СССР в США и одновременно заместителем наркома иностранных дел. Через два дня он вылетел с женой и секретарем в США.
Главная его задача состояла в том, чтобы добиться скорейшего открытия второго фронта в Европе, обеспечения непрерывной отправки конвоев кораблей с грузами для Советского Союза, получения кредитов и размещения советских военных заказов в США. Но, несмотря на обещания, второй фронт не был открыт ни в 1942-м, ни в 1943 году. Это вызывало раздражение и недовольство советского руководства. В июне 1943 года Литвинов, уезжая в отпуск, давал понять своим американским друзьям, что в США он больше не вернется. На решение об отзыве Литвинова также повлиял и его почтенный возраст.
В начале сентября 1943 года Литвинов, будучи заместителем наркома иностранных дел, возглавил Комиссию по вопросам мирных договоров и послевоенного устройства мира. В июле 1946 года дипломату исполнилось 70 лет. Он ушел в отставку и оставшиеся пять лет жизни посвятил семье, внукам. Максим Максимович много читал, иногда посещал самых близких друзей. Умер Литвинов 31 декабря 1951 года. Похоронили его на Новодевичьем кладбище.
В.М. Молотов
Английский премьер-министр Уинстон Черчилль писал о нем: "Его улыбка, дышавшая сибирским холодом, его тщательно взвешенные и часто мудрые слова, его любезные манеры делали из него идеального выразителя советской политики". Сам о себе, он отзывался так: "Я не тот человек, который Сталину в рот заглядывал, я спорил с ним, говорил ему правду".
Вячеслав Михайлович Молотов родился 9 марта 1890 г. в слободке Кукарка Вятской губернии (с 1936 г. – г.Советск Советского района Кировской области) в большой семье приказчика Михаила Прохоровича Скрябина. Вместе со старшими братьями Вячеслав в 1902 году выехал на учебу в Казань, где поступил в Первое Казанское реальное училище. Атмосфера революционных событий 1905 года с всеобщей забастовкой и выступлениями студентов вовлекала молодежь в революционное движение. Летом 1906 года он вступил в РСДРП. В апреле 1909 года последовали первый арест и ссылка в Вологодскую губернию. Для него началась жизнь профессионального революционера.
После установления советской власти Молотов работал председателем Совета народного хозяйства Северного района, секретарем губисполкома в Нижнем Новгороде, затем в Донбассе. В 1920 году он стал секретарем ЦК компартии Украины, делегатом Х съезда РКП(б), на котором его избирают членом ЦК, кандидатом в члены Политбюро и секретарем ЦК партии. С этого времени Молотов в течение более 35 лет беспрерывно находился в высшем эшелоне власти, определявшим внутреннюю и внешнюю политику советского государства.
В декабре 1930 года он возглавил советское правительство. Молотов участвовал в борьбе против троцкистов и "правых" и наряду со Сталиным и другими руководителями государства несет прямую ответственность за массовые репрессии 30-х и последующих годов. Достаточно сказать, что только в Москве органами НКВД было расстреляно около 32 тыс. человек.
В 30-е годы Вячеслав Михайлович Молотов и как член Политбюро, и как Председатель Совнаркома должен был заниматься различными вопросами внешней политики. Он далеко не всегда был согласен с мнением и предложениями наркома иностранных дел Литвинова.
3 мая 1939 года Председатель Совнаркома Вячеслав Михайлович Молотов был одновременно назначен народным комиссаром по иностранным делам, сменив на этом посту отправленного в отставку Литвинова. Решение это было для Молотова неожиданным. Считая себя политиком, к дипломатической деятельности не готовился, иностранными языками не владел, хотя стремился изучать их в течение всей своей внешнеполитической деятельности. Он мог читать и понимать по-немецки и по-французски, а позже и по-английски.
Придя в Наркоминдел, новый нарком занялся "чисткой" аппарата. Он освободил наркомат от "всякого рода сомнительных полупартийных элементов". В результате НКИД лишился большого числа грамотных и опытных сотрудников, что отрицательно сказалось на его деятельности в условиях продолжавшегося обострения международной обстановки.
В окружении Сталина Молотов считался сторонником сближения между СССР и Германией. Еще в 1937 году торгпред СССР в Германии Канделаки вел переговоры от имени Сталина и Молотова с советником Гитлера министром Шахтом об улучшении политических и экономических отношений между Германией и СССР. Эти переговоры велись в обход наркомата иностранных дел, поэтому назначение Молотова наркомом иностранных дел было воспринято как приглашение Германии к переговорам, говорит доктор исторических наук Михаил Наринский.
