Кирилл Резников - Мифы и факты русской истории. От лихолетья Смуты до империи Петра
Намеренные свидетельства всегда содержат элементы мифологии, нередко придуманные авторами. Работая с ними, т. е. имея в качестве источников мифы, историк создаёт свою версию событий, по сути, новый миф, который принято называть нарративом.[26] Нарративами являются исторические портреты героев Смутного времени, хотя историки стараются подкрепить свою версию документами. На основе нарративов историков пишутся художественные произведения, которые далеко не всегда отстоят дальше от истины, чем версия историка. Художественное произведение, если оно талантливо, становится частью национальной мифологии, что произошло с пьесой А. С. Пушкина «Борис Годунов». Ниже даны исторические и литературные портреты наиболее известных персонажей Смутном времени.
1.7. Борис Годунов
Современники о Годунове. В истории России нет правителя, которому приписали столько низких преступлений как Годунову. По словам современников, коварство и тайные убийства Бориса были хуже тиранства. Если перечислить, что о нём писали и говорили, то получится длинный список. Путь цареубийцы Борис начал, тайно умёртвив вместе с Богданом Бельским царя Ивана. При царе Фёдоре Годунов сослал в Углич царевича Дмитрия; сослал и повелел удушить князя Ивана Мстиславского; князя Ивана Шуйского заточил в монастырь и тайно удушил; умертвил в тюрьме князя Андрея Шуйского; обманом заманил в Россию племянницу Грозного – Марью Старицкую и сослал в монастырь, а её дочь приказал убить. Устроил убийство царевича Дмитрия и, чтобы отвлечь народ, поджег Москву и навел на столицу крымского хана.
Ослепил отравленным вином царя Семёна Бекбулатовича. Уморил доброго царя Фёдора вместе с дочерью Феодосией, своей племянницей. Родную сестру Ирину (в иночестве Александру) отравил, чтобы не прокляла за убийство мужа. Обманом и насилием захватил престол. Заточил пятерых братьев Романовых и троих из них тайно уморил. Преследовал многие славные боярские роды. Вконец опостылел всем: «чиноначальникам земли» – за то, что разорял и избивал их, крестьянам – за отмену «Юрьева дня», духовенству и купцам – за потворство чужеземцам. Он же, Борис, уморил жениха своей дочери, а когда появился самозванец, то не смог его вынести и отравился сам.
Те же современники восхваляли разум Годунова и стремление к благу государства. Князь Иван Хворостинин писал, что Борис, хоть и «лукав нравом», зато «боголябив», борец с мздоимством и укротитель лихоимцев. Старец Авраамий Палицын отмечает, что он был «разумен в царских правлениях». Иван Тимофеев обличал Годунова, но воздавал должное его правому суду и миролюбию. Одним словом, по словам русских современников, Годунов был худородный выскочка, запятнанный убийствами членов царской семьи и знатных бояр, но как правитель, он был мудр, справедлив и много сделал для России.
Не отставали от русских жившие в России иностранцы. Они признавали коварство Годунова и считали, что беды, свалившиеся на Россию, в последние годы его царствования – это Божья кара за грехи. Как пишет Конрад Буссов, Борису пришлось узнать, что хитрые уловки не помогут ему перед Богом, и хотя все его начинания были разумными, ни одно не кончилось добром: «Заключённые им союзы… ни к чему не привели, все труды и старания, которые он с великим разумением положил на улучшения в стране, мало кем ценились, неслыханно обильная милостыня, которую он раздавал во время длившейся несколько лет… дороговизны, не спасла бедный народ от сильного голода и мора в его стране, и люди гибли тысячами».
Иностранцы признают ум и способности Бориса. Исаак Масса размышляет о причинах его успешного правления: «Могут подумать, каким образом Борис, не умевший ни читать, ни писать, был столь ловок, хитер, пронырлив и умен. Это происходило от его обширной памяти, ибо он никогда не забывал того, что раз видел или слышал; также отлично узнавал через много лет тех, кого видел однажды». Хвалит его правление и Буссов: «… он многие неисправные дела привел в полный порядок, многие злоупотребления пресёк, многим вдовам и сиротам помог добиться справедливости».
Начало карьеры Бориса. Борис Фёдорович Годунов родился в 1552 г. в семье помещика средней руки из обедневшего рода костромских бояр Годуновых. Происхождение Годуновых от ордынского мурзы Чета скорее всего миф. О самом татарском мурзе известно из «Сказания о Чете», составленном в Ипатьевском монастыре в начале XVII в. Монахи явно хотели угодить царю княжеской кровью ордынского предка. Слова Шуйского из пушкинского «Бориса Годунова» – «вчерашний раб, татарин, зять Малюты», не могли тогда прозвучать, ибо иметь в роду знатных ордынцев считалось почётным.
После смерти отца Борис воспитывался дядей, Дмитрием Ивановичем Годуновым, и ещё подростком попал ко двору Ивана Грозного. Дядя получил там чин царского постельничего. Жизнь при дворе царя Ивана, где сменялись фавориты, кончавшие на плахе, сделала из юноши искусного дипломата. Образования он не получил, хотя, вопреки мнению современников, умел читать и писать. Скрытность и навыки ведения интриг позволили Годуновым пережить все смены переменчивых симпатий Грозного, но они же сослужили с Борисом в расцвете его карьеры злую шутку – никто не верил в его искренность и благородство.
Борис служил в ведомстве дяди и как он был опричником. Важным шагом в его карьере была женитьба на дочери всесильного опричника Малюты Скуратова. Брак этот ввёл Бориса в круг лиц близких к царю. Смерть Малюты и отмена опричнины, казалось, должны были положить конец процветанию Годуновых, но они сумели вывернуться: Дмитрий Годунов сосватал царевичу Фёдору племянницу, Ирину Годунову. Вскоре у Годуновых возник местнический конфликт,[27] и царь их поддержал. Обидчик Бориса, боярин Тулупов, был посажен на кол, а Борис получил за «бесчестье» его вотчину. Это была первая кровь на Борисе. Когда Грозный умер, Борис передал вотчину в монастырь.
Годунов при Фёдоре Иоанновиче. Под конец жизни Иван Грозный возвёл в бояре Дмитрия и Бориса Годуновых. Царь возложил на Бориса заботу о младшем сыне Фёдоре, женатом на его сестре. С юных лет слабый Фёдор привык полагаться на шурина. Несчастная гибель царевича Ивана сделала Фёдора наследником престола, но царь Иван в завещании не указал Бориса в числе его опекунов. Когда царь умер (1584), между боярами развернулась борьба за власть, и Борис вновь оказался в числе советников Фёдора. При венчании Фёдора на царство (1584) Борис получил чин конюшего, звание ближнего великого боярина и наместника царств Казанского и Астраханского. В новом туре борьбы за власть Борис победил князя Ивана Мстиславского и заставил его постричься в монахи.
В 1585 г. тяжело заболевает царь Фёдор, и Борис направляет в Вену тайное посольство с предложением после смерти Фёдора выдать Ирину за австрийского принца и возвести его на российский престол. Но Фёдор выздоровел и, узнав о тайных переговорах, был глубоко оскорблен: «В дальнейшем кроткий царь не раз прибегал к палке, чтобы проучить шурина». Положение Бориса казалось безнадёжным: в мае 1586 г. «московских людей множество» потребовало выдачи Годуновых. Бунта испугались сами бояре: перед народом выступил Иван Шуйский и сказал, что «им на Бориса нет гнева». Из толпы выступили два купца и сказали: «Помирились вы головами нашими: и вам пропасть от Бориса, и нам!». Но толпа разошлась. В ту же ночь купцы пропали без вести, Шуйские поняли, что борьба с Борисом только начинается. И тут они совершили ошибку – подали от имени бояр, митрополита, епископов и посадских, прошение Фёдору, чтобы он отправил жену в монастырь и «чадородия ради» сочетался вторым браком.
Угрозы лишиться Ирины – единственное, что не переносил Фёдор. Митрополит был лишен сана и пострижен в монахи. Оправившийся Годунов обвинил Андрея Шуйского в измене и переговорах с Литвою. Осенью 1586 г. в Москве вспыхнули волнения торговых людей в поддержку Шуйских, но Борис к ним был готов и подавил волнения. Андрея и Ивана Шуйских сослали в их вотчины, а шестерых «торговых мужиков» обезглавили. Заработали каты на Пыточном дворе, появились показания на Шуйских. Борис не спешил; только в 1588 г. он приступил к расправе. Действовал Борис в свойственной ему скрытой манере. Ивана Шуйского сослали в монастырь и заставили постричься; к нему приехал проведать подручный Годунова Туренин, и герой обороны Пскова задохся от «огненного дыма». Андрея Шуйского заточили, и он скоро умер. Младших Шуйских сослали.
В том же 1588 г. были заключены в монастырь Мария Старицкая и ее дочь Евдокия – последние потомки Калиты по линии Андрея Старицкого, двоюродного брата Грозного. Мария, вдова ливонского короля Магнуса, вернулась в Россию в 1585 г. по приглашению Годунова. Через три года мать и дочь сослали в монастырь; семилетняя девочка там скоро умерла. Затем настал черед Нагих, враждебных Борису. За связь с Шуйскими в 1588 г. был заточен в монастырь Пётр Нагой. В борьбе с Нагими Борис старался обесценить их главный козырь – возможность наследования престола царевичем Дмитрием, жившим вместе с матерью и её братьями в Угличе. Угличский двор распространял слухи, что Годуновы пытались «окормить» царевича зельем. В ответ Московский двор в 1589 г. разослал по церквам приказ с запретом упоминать на богослужении имя Дмитрия как зачатого в седьмом браке, т. е. незаконнорожденного.
