Павел Остапенко - История тайной войны в Средние века. Византия и Западная Европа
Подробное описание того, что произошло в тот день на константинопольском гипподроме, мы встречаем у Прокопия Кессарийского, тем более, что главным «героем» этих событий стал полководец Велизарий — любимый персонаж сочинений Прокопия. «Подумав, он [т. е. Велизарий] решил, что ему следует обрушиться на народ, который стоял на гипподроме, — бесчисленное скопление людей, столпившихся в полном беспорядке. Обнажив меч и приказав сделать то же самое другим, он с криком устремился на них. Народ, стоявший нестройной толпой, увидев одетых в латы воинов, прославленных храбростью и опытностью в боях, без всякой пощады поражавших мечами, обратился в бегство. Как обычно бывает в таких случаях, поднялся большой крик. Поблизости гипподрома находился Мунд, человек смелый и энергичный, сам жаждавший принять участие в деле, но не знавший, что именно ему надлежит сейчас делать. Догадавшись, наконец (по крику), что Велизарий уже действует, он тотчас устремился на гипподром… Ипатиевы мятежники гибли, нещадно поражаемые с обеих сторон. Когда исход дела стал ясен и перебито было уже множество народа, двоюродные братья Юстиниана, Вораид и Юст, поскольку никто уже не отваживался поднять на них руку, стащили Ипатия с трона, и отведя его вместе с Помпеем во дворец, передали василевсу. В этот день погибло более тридцати тысяч человек».
Так в крови было подавлено знаменитое восстание «Ника», самое грозное и масштабное в период долгого царствования императора Юстиниана.
* * *Для современных историков причины поражения восстания «Ника» ясны. Они считают, что у византийского плебса VI века, который в значительной степени кормился за государственный счет, не было ясно осознанной цели восстания. Для истории же тайной войны несомненно одно: многое решил коварный и безусловно дальновидный план императора Юстиниана. О том, что заговор с Ипатием все-таки был, свидетельствуют события следующего за подавлением восстания дня: солдаты спешно убили и Ипатия и Помпея, а тела их бросили в море. Похоже, Юстиниан торопился избавиться от ненужных свидетелей. Но позднее, словно стремясь загладить свою вину перед ними, он вернул детям Ипатия и Помпея их прежнее положение при дворе и отдал то имущество, которое не успел раздать своим приближенным.
Глава 5.
КОВАРНАЯ ВАСИЛИСА
Феодора (500—548), жена императора Юстиниана, была, несомненно, незаурядной личностью. Бывшая константинопольская актриса, она обладала красотой, которую, по выражению Прокопия Кессарийского, бессильно описать человеческое слово. Молодость ее прошла довольно бурно и долго еще служила излюбленной темой константинопольских сплетен, тщательно собранных и переданных нам Прокопием. Став василисой, она целых 20 лет сохраняла неограниченное влияние на Юстиниана, в самые трудные минуты не раз проявляла смелую энергию и твердость воли, назначала и смещала пап, патриархов, префектов и военачальников и даже вела самостоятельную церковную политику.
Но тех, кто почему-то не угодил Феодоре, ждала неминуемая расплата. Прокопий свидетельствует: «С тех пор как существует род людской, ни один тиран не внушал такого страха, поскольку никто из досадивших ей не смог укрыться от нее. Множество соглядатаев сообщало ей о том, что говорилось и делалось в городе. Когда же она не желала, чтобы наказание виновного стало известным, она делала следующее. Если тот был именит, она, вызвав этого человека, с глазу на глаз препоручала его кому-либо из своих помощников с приказом переправить его в самые отдаленные пределы Римской державы. И тот в неурочный ночной час сажал его, закутанного с головой и связанного, на корабль и отправлялся с ним туда, куда повелела эта женщина. Там, передав своего пленника в еще большей тайне тому, кто был сведущ в подобной службе, он [подручный Феодоры] удалялся, приказав охранять этого человека самым тщательным образом и запретив говорить кому-либо о нем до тех пор, пока либо василиса не сжалится над несчастным, либо он не скончается, измученный годами медленной смерти вследствие невзгод существования в этом месте…».
Феодора со свитойНо ни время, ни мольбы не могли смягчить Феодору и унять ее гнев. Никто и никогда не видел, чтобы Феодора простила того, кто досадил ей, даже после его смерти; так что и сын, и внук ее недруга получал в наследство вражду василисы.
* * *Одним из тех, кто возбудил ненависть Феодоры, оказался Иоанн Каппадокийский, лишившийся вместе с Трибонианом должности во время восстания «Ника». Когда восстание было подавлено, оба они вернулись на прежние посты. Трибониан довольно спокойно прожил много лет и умер от чумы. Иоанн же, навлекши на себя гнев императрицы, пал жертвой мщения этой, неистовой женщины.
Ненависть василисы не была безосновательной. Иоанн интриговал против и клеветал на нее Юстиниану. Василиса давно задумала погубить этого человека, но не находила подходящего повода, поскольку Юстиниан высоко ценил Иоанна. В какой-то момент намерения Феодоры стали известны Иоанну, и он, как свидетельствует Прокопий, «впал в большой страх», несмотря на то, что его охраняли тысячи копьеносцев и щитоносцев.
В 541 году полководец Велизарий, подчинив Италию, вместе со своей женой Антониной вернулся в Константинополь, намереваясь в скором времени выступить теперь уже против персов. Придворные всячески восхваляли и прославляли победоносного полководца; однако Иоанн относился к нему враждебно. Вскоре Велизарий отправился на войну с персами, а жена его осталась в столице. Она-то и стала главным действующим лицом придворной интриги, приведшей к падению Иоанна.
У Иоанна была дочь Евфимия, известная своим благоразумием, но очень молодая, а потому легковерная. Антонина потратила немало усилий, чтобы подружиться с Евфимией и даже стала поверять ей свои тайны. Однажды, оставшись с Евфимией наедине, Антонина пожаловалась девушке на судьбу, говоря, что усилиями Велизария расширяется держава, что именно он привел в Константинополь двух пленных царей и доставил сюда их великие богатства, а от Юстиниана ему достается только неблагодарность, да и в прочих отношениях государственное управление несправедливо.
Речи Антонины увлекли и обрадовали Евфимию, ибо из-за страха перед гневом василисы она и сама испытывала ненависть к существующей власти. «Но в этом, — отвечала она Антонине, — виноваты вы сами, имея возможность, вы не хотите пользоваться своей силой и влиянием». Антонина возразила: «Мы не можем, дочь моя, попытаться произвести переворот в армии, если нам в этом деле не окажет содействие кто-нибудь из тех, кто находится здесь. Если бы твой отец захотел, мы очень легко могли приступить к делу и совершить то, что угодно Богу». После этого разговора Евфимия отправилась к отцу и передала свою беседу с Антониной.
Здесь нужно сказать, что Иоанн часто обращался к колдунам, которые пророчили ему верховную власть, и тогда он, по свидетельству Прокопия, «возносился до небес в надеждах на царский престол и явно витал в эмпиреях». Право же, Иоанну не следовало витать в облаках и тешиться несбыточными надеждами, ведь рядом затаилась никогда никому и ничего не прощавшая Феодора, выжидая лишь удобного момента, чтобы нанести смертельный удар своему злейшему врагу.
Рассказ дочери чрезвычайно обрадовал Иоанна — он посчитал, что перед ним открывается предсказанный путь к царскому трону, и немедля согласился участвовать в заговоре. Иоанн велел дочери устроить так, чтобы на следующий день он мог лично переговорить с Антониной. Но хитрая Антонина заявила, что встречаться с ним теперь считает опасным, поскольку боится возбудить подозрения. Однако в скором времени она собирается отправиться на Восток к Велизарию, и вот когда она покинет Константинополь и остановится в загородном имении, пусть к ней туда прибудет Иоанн как бы для того, чтобы выразить свое почтение и проводить ее. Там они смогут переговорить обо всем и принести взаимные клятвы. Иоанн согласился. Когда же день встречи был назначен, Антонина поставила в известность обо всем Феодору. Василиса не только одобрила задуманный Антониной план, но и начала всячески поощрять жену Велизария, чтобы еще более возбудить ее рвение.
В назначенный день Антонина, предварительно посетив императрицу, выехала из города и остановилась в имении, чтобы на следующий день начать свое путешествие на Восток. Сюда же к ночи должен был прибыть Иоанн.
Между тем василиса рассказала мужу о посягательстве Иоанна на трон и, не дожидаясь реакции Юстиниана, послала в поместье Антонины евнуха Нарсеса и начальника дворцовой стражи Маркелла с большим отрядом солдат, чтобы они расследовали это дело и, если обнаружат, что Иоанн действительно пытается произвести государственный переворот, убить его и вернуться назад. Прокопий Кессарийский утверждает, что Юстиниан послал к Иоанну доверенного человека, запрещая ему тайно встречаться с Антониной. Но Иоанн не обратил внимание на предостережение василевса. Ночью он встретился с Антониной, которая заранее расставила людей Нарсеса и Маркела так, чтобы Иоанн их не заметил. Они же могли все видеть и слышать. Когда Иоанн, отбросив всякую осторожность, дал согласие совершить покушение на василевса и даже поклялся в этом, перед ним предстали Нарсес и Маркелл.
