Иосиф Сталин - Полное собрание сочинений. Том 16
Вышинский. Говорил вам Радек, что по указанию Троцкого надлежит уступить, отдать немцам Украину?
Бухарин. Насчет Украины я положительно помню, речь шла и относительно других областей, но о каких я не помню.
Вышинский. Вы показали таким образом: "что Троцкий, форсируя террор, все же считает основным шансом для прихода к власти блока поражение СССР в войне с Германией и Японией за счет территориальных уступок (немцам - Украину, японцам - Дальний Восток)". Было это?
Бухарин. Да, было.
Вышинский (к Рыкову). Вы показали на предварительном следствии и здесь на суде, что Карахан с немецкими фашистами вел переговоры о помощи вашему заговору. Факт это или этого не было?
Рыков, Мы приняли меры, благоприятствующие практической деятельности правого центра. Это реализовалось в работе, в руководстве по отношению к Белоруссии.
Вышинский. Значит, немцы беспокоились о Белоруссии в пользу кого?
Рыков. О чем беспокоились немцы, я не могу сказать.
Вышинский. Они беспокоились о том, что вы отдадите Белоруссию кому? Не немцам?
Рыков. Полякам.
Вышинский, А немцам - что? Выходит, что немцы хлопочут ради кого? Ради поляков? Немцы оказывают вам услугу, а вы взамен этого Белоруссию отдаете полякам. Они оказываются в смешном положении. (Рыков молчит).
Вышинский. Перехожу к первому вопросу. Следовательно, Карахан вел переговоры с немцами. Видимо, это происходило с ведома вашего блока. Бухарин об этом знал?
Рыков. Томский об этом сказал мне и Бухарину.
Бухарин. Я об этом узнал постфактум, потому, что Карахан...
Вышинский. Вы одобрили переговоры Карахана от имени блока с немецкими фашистами?
Бухарин. Вообще относительно переговоров... я одобрял, то есть считал, что целесообразно...
Вышинский. Не вообще, а переговоры, которые вел Карахан? Вы эти переговоры одобрили?
Бухарин. Не дезавуировала следовательно, одобрил.
Вышинский. А вы говорите, что вы об этом узнали постфактум. Разрешите спросить подсудимого Рыкова. Эти переговоры Карахан вел по собственной инициативе?
Рыков. Он вел их по поручению, по инициативе Томского, но я и Бухарин эту инициативу одобрили, когда нам докладывали об этих переговорах.
Вышинский. Одобрили не только факт переговоров, но и инициативу, то есть самое дело в целом?
Рыков. Мы оба - не маленькие люди. Если не одобрять такие вещи, тогда с ними надо бороться. В нейтралитет в таких вещах играть нельзя.
Вышинский. Итак, можно установить, что с ведома Бухарина Карахан вел переговоры с немецкими фашистами. Вы это, обвиняемый Рыков, подтверждаете?
Рыков. Да.
Вышинский. Итак, подсудимый Бухарин, вы несете ответственность за эти переговоры Карахана с немцами?
Бухарин. Безусловно.
Вышинский. Подсудимый Рыков сказал, что в тот период речь шла о том, чтобы отторгнуть Белоруссию. Так я понимаю?
Бухарин. Я себе представляю это совсем не так.
Рыков. Томский нам передал, что Карахану немцы сказали, что в придачу к экономическим уступкам немецкие фашисты настаивают на предоставлении национальным республикам права выделения. Мы тут же поняли и истолковали это так, что речь идет о расчленении СССР.
Вышинский. То есть о том, чтобы отдать Белоруссию?
Рыков. И тут же в общей форме мы приняли это.
Вышинский. Кто это "мы"?
Рыков. Я, Бухарин и Томский.
Вышинский, Правильно, подсудимый Бухарин?
Бухарин. Не совсем. Не насчет Белоруссии, а насчет Украины.
Вышинский. Ага, теперь уже насчет Украины. А ведь речь до сих пор шла насчет Белоруссии. Разрешите предъявить обвиняемому Рыкову его показания том 1, лист дела 119: "Должен однако сказать, что вопрос об ориентации на Польшу, с той точки зрения, чтобы заручиться ее поддержкой на случай нашего прихода к власти, возник значительно раньше, а именно в 1930-1931 годах". Вы подтверждаете это?
Рыков. Да.
Вышинский. Оглашаю дальше: "Общая формула, на которой мы тогда сошлись, сводилась к тому, что в переговорах с поляками, связь с которыми через Червякова уже к тому времени была установлена, мы пойдем на отторжение от СССР Белорусской советской республики". Верно? С кем вы обсуждали этот вопрос?
Рыков. Я это обсуждал с Гололедом и Червяковым, они были в курсе дела.
Вышинский. Они были в курсе дела. А Бухарин был в курсе дела?
Рыков. Да.
Вышинский. Подсудимый Бухарин, вы знали обо всем этом?
Бухарин. В 1930 году не могло стоять такого вопроса, Гитлер к этому времени еще не был у власти.
Вышинский. В 1930-31 годах были у вас разговоры с Рыковым и Томским?
Бухарина. Я не помню этого.
Вышинский. Не помните? Подсудимый Рыков, что вы скажете?
Рыков. Первое сообщение об этом было сделано Томским, он сослался на Червякова, который был у него на даче. И Тогда, по сообщению Томского, мы втроем обсуждали этот вопрос и это предложение о контакте с контрреволюционной белорусской организацией приняли. Во всяком случае, это было в присутствии Бухарина.
Вышинский. Так как это было в присутствии Бухарина, значит Бухарин это знал.
Разрешите обратиться к Шаранговичу, одному из руководителей белорусской подпольной организации заговорщиков. Что вы по этому поводу скажете, подсудимый Шарангович?
Шарангович. И Гололед, и Червяков об этой установке информировали нашу организацию, как о совершившемся факте. Причем я должен сказать, что в разговорах относительно этой установки Томский никогда не фигурировал, речь шла о Рыкове и Бухарине. При этом Червяков имел несколько разговоров с Бухариным, и он после разговоров не только меня информировал, но информировал на совещании центра нашу организацию со ссылками на Бухарина и Рыкова.
Вышинский. Следующий абзац ответа Рыкова, лист дела 120: "Червяков развернул в Белоруссии чрезвычайно активную деятельность. В своих взаимоотношениях с поляками он и связанные с ним по нелегальной деятельности сделали все практические выводы из этой нашей директивы". Вы это подтверждаете, Рыков?
Рыков. Конечно.
Вышинский. Следовательно, Червяков и люди, связанные с вами, имели систематическую связь с поляками?
Рыков. Да.
Вышинский. Какая это связь?
Рыков. Там была и шпионская связь.
Вышинский. Шпионская связь в части вашей организации имелась с поляками по вашей директиве?
Рыков. Конечно.
Вышинский. В том числе и Бухарина?
Рыков. Конечно.
Вышинский. Вы и Бухарин были обязаны?
Рыков. Безусловно.
Вышинский. Значит вы были шпионами? (Рыков молчит).
Вышинский. И организаторами шпионажа?
Рыков. Я ничем не лучше шпиона.
Вышинский. Вы были организаторами шпионажа, были шпионами?
Рыков. Можно сказать, - да.
Вышинский. Подсудимый Бухарин, вы признаете себя виновными в шпионаже?
Бухарин. Я не признаю.
Вышинский. А Рыков что говорит, а Шарангович что говорит? Вы интересовались шпионскими делами?
Бухарин. Я об этом роде деятельности не получал никаких информации.
Вышинский. Вам незачем делать постное лицо, подсудимый Бухарин, и нужно признаться в том, что есть. А есть вот что: у вас имелась группа ваших сообщников, заговорщиков в Белоруссии, возглавляемая Гололедом, Червяковым, Шаранговичем. Правильно, Шарангович?
Шарангович. Правильно.
Вышинский. И по директиве Бухарина и Рыкова, под их руководством вы связались с польской разведкой и польским генштабом? Правильно, Шарангович?
Шарангович. Совершенно правильно.
Вышинский. Следовательно, кто был организатором шпионажа, которым вы занимались?
Шарангович. Рыков, Бухарин.
Вышинский. Значит, они были шпионами, так же как...
Шарангович. Как и я сам.
Вышинский (к Рыкову). Подсудимый Рыков, в 1932 году Гололед вам рассказывал, что все сколько-нибудь крупные назначения людей на руководящие посты в Белоруссии предварительно согласовывались с польской разведкой?
Рыков. Да.
Вышинский. Бухарин об этом знал?
Рыков. Этого я не могу сказать.
Вышинский. Не знаете? Не хотите выдавать дружка? Считаете ли вы, что было бы естественно тому же Гололеду иметь разговор с Бухариным по этому вопросу или же они должны были конспирировать это от Бухарина?
![Сергей Кремлев - Великий и оболганный Советский Союз [22 антимифа о Советской цивилизации]](/uploads/posts/books/183989/183989.jpg)