Николай Шпанов - Поджигатели. Цепь предательств
Глобочник: - Нет, его здесь нет, его вызвали на совещание.
Геринг: - Каково его настроение?
Глобочник: - По-моему, у него есть свои сомнения в необходимости вызова в Австрию партийных отрядов, находящихся сейчас в империи.
Геринг: - Мы говорим не об этом. Командует ли он, собственно, положением сейчас?
Глобочник: - Да, сударь.
Геринг: - "Да, сударь, да..." Говорите же, чорт возьми! Когда он сформирует новый кабинет?
Глобочник: - Кабинет... О, возможно, часов через пять.
Геринг: - Кабинет должен быть сформирован через час!
Глобочник: - Слушаю, сударь.
Геринг: - Государственный секретарь Кепплер послан мною для этой цели.
Глобочник: - Докладываю дальше: отряды СА и СС уже мобилизованы в качестве вспомогательной полиции.
Геринг: - Вот как! Гм... В таком случае нужно также потребовать, чтобы партии немедленно разрешили действовать легально.
Глобочник: - Слушаю, сударь. Будет сделано.
Геринг: - Это должно быть сделано. Со всеми ее организациями - СС, СА и союзом гитлеровской молодежи.
Глобочник: - Слушаюсь, господин генерал-фельдмаршал! (Тут голос в усилителе сделался умоляющим.) Мы просим вас, господин генерал-фельдмаршал, об одном: не возвращать сейчас сюда отрядов, эмигрировавших в империю.
Геринг: - Хорошо, они прибудут лишь через денек-другой.
Глобочник: - Зейсс-Инкварт имеет в виду, чтобы они прибыли лишь после плебисцита.
Геринг свирепо рявкнул:
- Что?!
Глобочник: - Он полагает, что выдвинутая после этого программа будет осуществлена Гитлером.
Геринг: - Во всяком случае, назначенный Шушнигом плебисцит на послезавтра должен быть отменен.
Глобочник: - О, да! Он уже отменен. Это уже не подлежит сомнению.
Геринг: - Учтите, что новый кабинет должен быть безусловно национал-социалистским кабинетом.
Глобочник: - Слушаю, сударь. В этом также нет никаких сомнений.
Геринг: - Через час вы доложите мне, что кабинет сформирован. У Кепплера есть список лиц, которые должны быть в него включены.
Глобочник: - Слушаю, сударь. Простите меня, сударь, но Зейсс-Инкварт хотел просить об одном: чтобы эмигрировавшие отряды прибыли в Австрию не сейчас, а позже.
Геринг: - Мы обсудим этот вопрос позднее.
Глобочник: - Благодарю вас, господин генерал-фельдмаршал.
Геринг: - Послушайте, нет никаких недоразумений в отношении легализации партии?
Глобочник: - О, нет! Этот вопрос совершенно ясен. На этот счет не может быть никаких сомнений.
Геринг: - Со всеми ее формированиями?
Глобочник: - Да, со всеми отрядами здесь, в Австрии.
Геринг: - В форме?
Глобочник: - В форме.
Геринг: - Тогда все в порядке.
Глобочник: - СА и СС уже полчаса как дежурят. Не беспокойтесь об этом.
Геринг: - Что же касается плебисцита, то мы специально пошлем к вам кого-нибудь, чтобы он передал вам, какого рода плебисцит должен состояться.
Глобочник: - Значит, торопиться незачем?
Геринг: - Незачем. Что подразумевал Зейсс-Инкварт, когда говорил, что отношения между Германией и Австрией будут развиваться на новой основе?
Глобочник: - Что он подразумевал под этим? Он считает, что независимость Австрии останется незатронутой. Не так ли? Но все, что здесь делается, будет осуществляться национал-социалистами.
Геринг: - Мы еще посмотрим. Теперь слушайте. В интересах самого Зейсс-Инкварта получить абсолютно надежные отряды, которые будут целиком в его распоряжении.
Глобочник: - Зейсс-Инкварт обсудит с вами этот вопрос.
Геринг: - Да, он может поговорить со мной об этом.
Глобочник: - Слушаю, сударь.
Геринг: - Я забыл упомянуть Фишбека. Он должен получить портфель министра торговли и промышленности.
Глобочник: - Ну, конечно. Это само собой разумеется.
Геринг: - Кальтенбруннер получит органы безопасности, а Лор - армию. Сейчас на время Зейсс-Инкварт пусть сам возьмет армию. С министерством юстиции уже решено. Вы знаете кто?
Глобочник: - Да, конечно.
Геринг: - Назовите мне имя.
Глобочник: - Это ваш шурин, не так ли?
Геринг: - Он. Слушайте, будьте осторожны. Всех работников печати следует немедленно удалить, наши люди должны стать на их место.
Глобочник: - Слушаю, сударь. А лицо, о котором вы упомянули в связи с министерством безопасности...
Геринг: - Кальтенбруннер? Конечно. Он получит портфель. Примите все меры предосторожности в отношении работников печати и - давайте!
Глобочник: - Генерал-лейтенант Муфф просит разрешения поговорить с вами.
Геринг: - Пусть подождет. Я не могу тут мокнуть целый час.
Глобочник: - Мокнуть?
Геринг: - Это к вам не относится, пусть Муфф подождет.
По знаку Геринга камердинер подбежал к ванне и помог ему вылезти из воды. Не стесняясь присутствующих, Геринг, отдуваясь, пошел к дивану и подставил плечи под мохнатую простыню. В усилителе было слышно нетерпеливое покашливание Муффа. Можно было подумать, что Геринг вовсе забыл о Вене. Только усевшись на диване, он проворчал в поднесенный адъютантом микрофон:
- Алло, Муфф! Что там у вас?
Муфф: - Разрешите еще раз упомянуть о том, чтобы партийные отряды были возвращены из эмиграции лишь по требованию отсюда.
Геринг: - Да, но фюрер хочет... Впрочем, фюрер лично обсудит этот вопрос с Зейссом. Это лучшие, наиболее дисциплинированные отряды, которые будут находиться под непосредственной командой Зейсса. Это его наилучшее обеспечение.
Муфф: - Да, но впечатление за границей...
Геринг: - Без глупостей, Муфф! Внешняя политика будет формулироваться исключительно в самой Германии. Впрочем, Зейсс и фюрер обсудят этот вопрос позднее. У вас больше нет вопросов?
Муфф: - Никак нет! У телефона ваш шурин, доктор Гюбер.
Геринг: - Это ты, Франц? Что нового?
Гюбер: - Я как раз собирался сообщить тебе кое-что о себе.
Геринг: - Слушай, Франц, ты возьмешь министерство юстиции, а по настоятельному желанию фюрера примешь также на время министерство иностранных дел. Позднее мы найдем кого-либо другого для этой цели.
Гюбер: - Еще одно: Фишбек хочет поговорить с фюрером, прежде чем согласится окончательно со своим новым назначением.
Геринг: - Нет, этого не следует делать. В этом нет сейчас необходимости.
Гюбер: - Я также против этого. Пусть вызовет тебя.
Геринг: - Да, пусть он вызовет меня попозже. Сейчас не время для этого. И пусть он не придумывает никаких отговорок. Пусть он обнаружит хоть немного чувства ответственности в такой исторический момент и действует надлежащим образом. Из министерских постов пусть он оставит за собой торговлю и промышленность. Кальтенбруннер получит службу безопасности, ты министерство юстиции и на некоторое время - иностранных дел.
Гюбер: - Знает ли он уже об этом?
Геринг: - Нет, я скажу ему сам. Пусть он немедленно составляет кабинет и не прилетает сюда, потому что кабинет должен быть сформирован через час. Иначе все изменится, и нам придется пересмотреть все наши решения.
Гюбер: - Я немедленно выполню все, что ты сказал мне.
Геринг: - Да, есть еще один важный пункт, о котором я забыл упомянуть и который должен быть выполнен безоговорочно: возможно более быстрое разоружение красных, которые успели вчера вооружиться, и, конечно, без всяких нежничаний. Пусть Кальтенбруннер позвонит мне по номеру 125224.
Гюбер: - Зейсс-Инкварт пришел.
Геринг: - Скорее передай ему трубку.
Зейсс: - Положение представляется сейчас в следующем виде: президент Австрии принял отставку, но он придерживается той точки зрения, что только канцлер ответствен за Берхтесгаденское соглашение и его последствия. Он хотел бы вручить канцлерство такому человеку, как доктор Эндер. Наши люди сейчас у него - Глобочник и другие, они пытаются объяснить ему положение дел.
Геринг: - То, что вы сообщили мне, меняет всю картину. Скажите президенту или кому-нибудь еще, что эта информация коренным образом отличается от той, которую нам сообщили ранее. Глобочник докладывал мне по вашему приказу, что вы уже назначены канцлером.
Зейсс - Я - канцлер? Когда он сказал это?
Геринг: - Час тому назад. Он сообщил, что вы назначены канцлером и что партия легализована. Отряды СА и СС, заявил он, выполняют обязанности вспомогательной полиции.
Зейсс: - Все это ложь. Я предложил президенту, чтобы он назначил меня канцлером, но у него, как обычно, это займет часа три-четыре. Что же касается партии, то мы еще не в силах восстановить ее. Но отряды СА и СС уже получили распоряжение взять на себя полицейскую службу.
Геринг: - Послушайте, так нельзя действовать! Пусть кто-нибудь скажет президенту, чтобы он немедленно назначил вас канцлером и чтобы он согласился с кабинетом в том составе, в каком мы его наметили, с таким расчетом, чтобы вы получили канцлерство и армию.
Зейсс: - Господин генерал-фельдмаршал, Мюльман пришел, он уже здесь. Может ли он доложить вам?
