Владимир Корнеев - Россия: движение вспять. От государственного социализма к периферийному капитализму
Решение о «разгоне» Съезда и Верховного Совета России у Ельцина возникло давно. Согласно воспоминаниям начальника службы президентской безопасности А.В.Коржакова, первый раз замысел ликвидации высшей законодательной власти страны появился в конце марта 1993 года. Как было сказано выше, в ответ на введение т. н. ОПУСа депутаты поставили вопрос об импичменте Ельцина, и вот тогда то президент поручил начальнику Главного управления охраны РФ М.И.Барсукову подготовить план соответствующих силовых действий. При этом Коржаков весьма откровенно пишет о том, что «…если бы даже импичмент состоялся, президент бы власть не отдал…».[109]
Б.Ельцин же в своем дневнике утверждает, что впервые желание разогнать Съезд и Верховный Совет страны у него возникло 5 июня 1993 г. во время работы Конституционного совещания. Тогда ему не понравилось, что Председатель Верховного Совета Р.И.Хасбулатов[110] на этом совещании самолично взял слово, после чего без санкции Президента РФ пытались выступить и другие депутаты.[111] В любом случае, замысел и вариант ликвидации Съезда и Верховного Совета РСФСР у президента возникли до сентября 1993 года,[112] т. е. силовой вариант разрешения конфликта со стороны Б.Ельцина был, по-сути, запрограммирован. А к середине сентября решение Ельцина, видимо, уже окончательно созрело. Не случайно, 16 сентября 1993 г. он прибыл в дивизию внутренних войск им. Дзержинского, где проверил боеготовность соединения с акцентом на возможность её боевого применения в городских условиях.[113] По всей вероятности, к этому времени план вооруженного разгрома Советов приобрел у Президента РФ вполне практические очертания.
Интересное, и не лишенное историко-политологических оснований суждение о предпосылке октябрьского государственного переворота высказал российский ученый В.В.Трушков. По его мнению, начало данным событиям было положено в 1990–1991 гг., когда «…в советскую государственную систему был вживлен инородный для неё институт президентства».[114] Инициатором введения в стране поста президента был М.С.Горбачев, которого поддерживали А.Н.Яковлев и В.Медведев. Ельцин же, как считает В.Трушков, «своей безудержностью» … «обнажил перед миром несовместимость президентства и Советов», кои «антагонисты по своей природе, по государственному устройству, по способам деятельности».[115] Невозможно, не согласиться с данным выводом. Действительно, советская система народовластия качественно отличалась от буржуазной государственности. Советы, которые, как известно, в нашей стране стихийно появились в годы революции 1905–1907 гг. были органами коллективистскими. Демократичность Советов была предопределена их глубинной и вековой связью с сельскими сходами, с крестьянской общиной. Советы формировали исполнительную власть, которая, была подчинена и контролировалась представительной властью. Президентская же власть всегда единолична и по сути своей является модернизированной формой монархии. Формально президент несёт ответственность перед народом, но, за редким исключением, только в моральном плане. Народ же может оценить деятельность президента только во время очередных выборов. Да и то, если его выбор не будет сфальсифицирован, либо предопределён политтехнологами. В общем, советская система народовластия и институт президентства, безусловно, различны по своей природе и сути.
С учетом проанализированной выше исторической литературы, выскажем собственное мнение о причине и характере событий сентября-октября 1993 года. По нашему глубокому убеждению, основной причиной кровавого конфликта 1993 г. стала реставрация капиталистического строя в стране, вызвавшая в свою очередь резкое падение уровня и качества жизни подавляющего числа граждан России, насильственную ломку их традиционных духовных ценностей. Пик активизации действий правительства по изменению экономических отношений пришелся на 1992–1993 гг., когда произошло формирование нового, капиталистического базиса, надстройка же, в лице советских органов власти оставалась прежней, социалистической. На языке философии это означало нарастание противоречия между новым содержанием и не соответствующей ей формой. Президентской стороне необходимо было сломать старую надстройку, чтобы прочно закрепить результаты приватизации, изменений отношений собственности. Что и было осуществлено.
Для простых граждан социально-экономические изменения означали обнищание подавляющей массы населения, на фоне которого искусственно создавался класс российских капиталистов, а сам Ельцин сосредотачивал в своих руках всё больше властных полномочий, свертывая демократические нормы и процедуры. Свои протестные настроения наиболее активные граждане выплеснули на улицах Москвы, оказывая поддержку депутатам Съезда и Верховного Совета РФ, видя в них единственную защиту от произвола «ельцинистов». В конкретно исторической ситуации 1993 г. противостояние развернулось по двум коренным вопросам: сущности, содержания и последствий проводимой правительством РФ социально-экономической политики «шоковой терапии», а также формы будущего политического устройства государства. Характер же осуществленных президентской стороной деяний определил Конституционный суд РФ 21 сентября 1993 г., квалифицировавший указ № 1400 как антиконституционный, т. е. антигосударственный акт.[116]
Уничтожив огнем танковых орудий представительные органы власти, президентская сторона приступила к окончательному упразднению советской политической системы, а попутно, к выстраиванию жестко вертикальной структуры президентской власти. До начала деятельности Федерального Собрания Ельцин возложил на себя полномочия по обеспечению прямого президентского правления, а 7 октября 1993 г. установил порядок, в соответствии с которым главы администраций субъектов Федерации стали назначаться Президентом РФ по представлению Правительства России. 9 и 26 октября указами Президента РФ прекращалась деятельность Советов всех уровней, вместо них на местах предписывалось образовывать краевые и областные законодательные Собрания, городские и районные Думы, численностью депутатов от 15 до 50, полномочия которых были в значительной мере ограничены. Выборы в новые местные представительные органы назначались на период с декабря 1993 по июнь 1994 г. До выборов вся полнота власти на местах передавалась главам местных администраций.[117] В целом, советская система народовластия разрушалась до основания.
Очень точно пишет об этом периоде в своих воспоминаниях Н.И.Рыжков: «Лозунг, который позволил демократам прийти к управлению страной, — «Вся власть Советам!» выброшен на помойку Истории и взят на вооружение новый, прямо противоположный: «Долой власть Советов!».[118] Знаковыми, с точки зрения разрушения советской системы, были замена герба РСФСР царским двуглавым орлом и введение в качестве государственного гимна «Патриотической песни» (без слов) М.И.Глинки 30 ноября 1993 года.[119] В целом, в результате государственного переворота в сентябре-октябре 1993 г. Президент РФ коренным образом видоизменил политическую систему страны в сторону свёртывания реальной демократии и установления авторитаризма.
Введение новой Конституции
Разработка новой Конституции РФ началась задолго до расстрела российского парламента. Конституционная комиссия (секретарь О.Румянцев) подготовила проект Конституции парламентской республики, а народный депутат России, ученый-юрист Ю.Слободкин — проект Конституции с советским типом народовластия. Однако данные проекты не устроили Б.Ельцина и его окружение. 5 июня 1993 г. Президентом РФ было созвано Конституционное совещание, где административным порядком был утвержден президентский вариант, а другие проекты даже не рассматривались. Лиц, пытавшихся выступить, к микрофону не допускала специально расставленная в зале охрана, а депутата Ю.Слободкина, автора альтернативного проекта Конституции России, — вообще вынесли из зала на руках силой.[120]
После расстрела парламента провести «танковую» Конституцию было не сложно. 3 ноября 1993 г. состоялось последнее Конституционное совещание по обсуждению проекта предлагаемой Ельциным Конституции. Личный оператор президента РФ Александр Кузнецов описывает ход совещания и последующие события так: «…В принципе, никакого обсуждения не было, зал был почти пустой. Все мало-мальски серьёзные оппоненты пребывали в тюрьме с лирическим названием «Матросская тишина». Белый дом напоминал топку паровоза, а на Кутузовском проспекте кое-где были ещё видны следы гусениц военной техники. На трибуне восседали президент Ельцин и премьер-министр Черномырдин. Металл президентского голоса был созвучен выстрелу танка, он и определял весь ход голосования. Закалённый голос дополняло опухшее лицо. Заканчивая своё коротенькое выступление, Борис Николаевич пошутил: «Предлагается принять существующий проект Конституции, а чтобы вам было легче, я высказываю своё мнение: я — за!».
