Татьяна Микушина - Император Николай II. Крестный путь.
…страшно трудное и утомительное время. С раннего утра до поздней ночи не прекращалась лихорадочная деятельность. Вставали рано, ложились иногда в два часа ночи. В 9 часов утра Императрица каждый день заезжала в церковь Знаменья, к чудотворному образу, и уже оттуда мы ехали на работу в лазарет. Наскоро позавтракав, весь день Императрица посвящала осмотру других госпиталей.
Когда прибывали санитарные поезда, Императрица и Великие Княжны делали перевязки, ни на минуту не присаживаясь, с 9 час. иногда до 3 час. дня. Во время тяжёлых операций раненые умоляли Государыню быть около. Вижу её, как она утешает и ободряет их, кладёт руку на голову и подчас молится с ними. Императрицу боготворили, ожидали её прихода, стараясь дотронуться до её серого санитарного платья; умирающие просили её посидеть возле кровати, поддержать им руку или голову, и она, невзирая на усталость, успокаивала их целыми часами».
В обязанности младших сестёр Марии (15 лет) и Анастасии (13 лет) входило посещение раненых солдат в госпиталях. Они читали раненым вслух, писали под их диктовку письма домой, развлекали их, играя с ними в шашки, устраивая импровизированные концерты.
По свидетельствам современников, многие из высших и «образованных» слоёв общества не понимали и осуждали деятельность Императрицы.
Не каждый может понять степень сострадания и действенного милосердия, которую проявила Александра Фёдоровна в годы войны. Трудно найти в обозримой истории примеры такой самоотверженности и сострадания, как среди жён правителей прошлого, так и среди жён президентов настоящего времени.
Начало войны принесло русским успехи на фронте, и страну охватил ликующий патриотический подъём.
Но вскоре наступление наших войск остановилось, а потери стали увеличиваться. В общественных верхах – как в Ставке, так и в столице – началось очередное брожение. Неудачами на фронте воспользовались революционеры, развернувшие свою пропаганду на фронте и в тылу. Немцы быстро продвигались к центру России. Нужно было приложить неимоверные усилия, чтобы укрепить армию и улучшить положение на фронте.
Но уже в 1916 году, благодаря усилиям Императора, «погибшая» русская армия ответила мощной канонадой и крупнейшим наступлением.
Успехи России отмечал военный министр Англии Уинстон Черчилль. Он писал: «Мало эпизодов Великой войны более поразительных, нежели воскрешение, перевооружение и возобновлённое гигантское усилие России в 1916 году. К лету 1916 года Россия, которая 18 месяцев перед тем была почти безоружной, которая в течение 1915 года пережила непрерывный ряд страшных поражений, действительно сумела, собственными усилиями и путём использования средств союзников, выставить в поле – организовать, вооружить, снабдить – 60 армейских корпусов вместо 35, с которыми она начала войну».
Генерал Н.А. Лохвицкий говорил по этому поводу: «Девять лет понадобилось Петру Великому, чтобы нарвских побеждённых обратить в полтавских победителей. Последний Верховный Главнокомандующий Императорской Армии – Император Николай II сделал ту же работу за полтора года. Но работа его была оценена и врагами, и между Государем и его Армией и победой «стала революция».
«Самым трудным и самым забытым подвигом Императора Николая II, – отмечал С.С. Ольденбург, – было то, что он, при невероятно тяжёлых условиях, довёл Россию до порога победы: его противники не дали ей переступить через этот порог».
Отречение
В то время как царь вместе с армией на полях сражений воевал за независимость России, его предавали со всех сторон: как столичная аристократия, так и более низкие сословия.
Воспользовавшись отсутствием царя в столице во время боевых действий, оппозиционная аристократия усилила свою деятельность. При дворе поговаривали о целесообразности дворцового переворота. Оппозиционеры, в том числе родственники царской семьи, утверждали, что на пути победы России в войне стоят царь и царица.
События, непосредственно связанные с отречением Николая II, начались с 14 февраля 1917 года, когда недовольные скудостью жизни военного времени толпы вышли на улицы Петрограда с лозунгами «Долой войну!», «Да здравствует республика!». Народ требовал хлеба, который преступным умыслом не подвозили в город и намеренно не продавали в лавках. Начались грабежи магазинов, погромы хлебных лавок, избивали и убивали городовых. Полиция своими силами не смогла пресечь беспорядки. Начался народный бунт.
Императора Николая Александровича и до того нельзя было упрекнуть в нерешительности, а в те мятежные дни жёсткость его приказов на подавление предательского бунта в столице была поистине диктаторской. Он отдаёт приказы о направлении в Петроград для подавления бунта снятые с фронта войска, подписывает Указ о приостановке работы Государственной Думы и Государственного Совета. По замыслу Николая II власть сосредотачивается в его руках и руках его правительства с опорой на верную царю армию.
Но события развивались вопреки воле царя. Его приказы не выполнялись. Генералы не довели войска до Петербурга, распропагандированные бунтовщиками солдаты питерских запасных полков отказались подчиняться офицерам.
Дума воспротивилась указу Государя и организовала Временное правительство.
Новые документальные данные, которые до последнего времени хранились под грифами «Секретно» и «Совершенно секретно», а в ноябре 2015 года были обнародованы на выставке «Моя история: 1914-1945 годы. От великих потрясений к Великой Победе», свидетельствуют, что события февраля 1917 года были в большей степени государственным переворотом в результате заговора элит, чем революцией.
Доказательством тому являются неопровержимые свидетельства самих участников переворота, которые привёл в интервью «Российской Газете» один из устроителей выставки епископ Тихон (Шевкунов):
«Вот что писал один из главных подстрекателей февральского переворота П.Н. Милюков:
«Мы знали, что весной (имеется в виду весна 1917 года) предстояли победы русской армии. В таком случае престиж и обаяние царя в народе снова сделались бы настолько крепкими и живучими, что все наши усилия расшатать и свалить престол самодержца были бы тщетны. Вот почему и пришлось прибегнуть к скорейшему революционному взрыву».
Милюкову вторит ещё один деятель, которого смело можно назвать главным мотором февраля, – Н.И. Гучков:
«Осенью 1916 года родился замысел о дворцовом перевороте, в результате которого государь был бы вынужден подписать отречение с передачей престола законному наследнику».
А вот свидетельства князя Владимира Оболенского:
«Гучков вдруг начал меня посвящать во все детали заговора и называть главных его участников. Я понял, что попал в самое гнездо заговора. Англия была вместе с заговорщиками. Английский посол Бьюкенен принимал участие в этом движении, многие совещания проходили у него».
Однако никакое иностранное вмешательство не имело бы силы и влияния, не будь предателей внутри страны».
Заговор поддерживали генералы из Ставки и высшее командование фронтов, которые обратились к главнокомандующему «с настойчивыми советами ради блага России и победы над врагом отречься от Престола». Императорский поезд насильственно отправили вместо Могилёва на псковскую станцию с символическим названием Дно. Фактически с 28 февраля Император был блокирован заговорщиками в своём поезде.
Одни сознательно изменяли, другие трусливо покорялись изменникам, хоть и выказывали сочувствие Императору, третьи, вырывая у Императора отречение, лгали ему, что это делается в пользу наследника, на самом деле стремясь к свержению монархии в России.
Особенно сильное впечатление на царя произвёл переход его личного конвоя на сторону восставших войск.
1 марта 1917 года государь остался один, практически пленённый в поезде, преданный и покинутый подданными, разлучённый с семьёй, ждавшей и молившейся за него в Царском Селе. «Кругом измена, трусость и обман», – записал Николай Александрович в своём дневнике.
Историк О.А. Платонов отмечает в книге «Заговор цареубийц»: «Император был человек совести и души (в этом многократно убеждаешься, читая его переписку и дневники). Те моральные установки, которыми он руководствовался в своей деятельности, делали его беззащитным перед интригами, которые плелись в его окружении. Многие из его окружения преследовали собственные интересы, надеялись получить определённые выгоды, торговались с противниками царя о цене предательства. Вокруг царя всё сильнее и сильнее сжимался круг предательства и измены, который превратился в своего рода капкан ко второму марта 1917 года».
Не оказалось рядом людей, верных присяге и царю. Все выступили изменниками – от рядовых солдат питерских запасных полков до главнокомандующих фронтами, до ближайшей родни – великих князей. Никто не захотел понести с ним бремя власти, чтобы удержать Россию на краю разверзшейся пропасти.
