Лев Гумилев - Конец и вновь начало. Популярные лекции по народоведению
Вот Рим, выигравший только что страшную Пуническую войну, победивший Карфаген, захвативший всю Италию. Богатый город, растущий, с дворцами, с веселыми площадями, где шутили мимы, где показывали забавные фокусы, с театрами, где великолепные актеры надевали маски, а актрисы плясали на канатах цирка… Жил в этом городе аристократ Луций Корнелий Сулла. Все у него было, и сам он был человек веселый и остроумный, и храбрый, и красивый. И приятели у него были, и еще больше приятельниц, но жизнь ему была не в сладость, потому что Рим вел войну с нумидийским царем Югуртой где-то далеко в Африке и победы одерживал там народный трибун Кай Марий.
Марий был человек коренастый, рыжеватый, с широким лицом, грубый, отнюдь не остроумный, но очень умный, прекрасный организатор, великолепный вождь; связан он был со всадниками, то есть с богатыми людьми Рима, которые давали ему деньги под эти военные операции, а он возвращал их с процентами, грабя побежденных, и себе оставлял достаточно. Марий считался первым полководцем и умнейшим человеком в Риме.
И Суллу заело – почему Марий, а не я? И вот что он сделал: попросился к Марию офицером. Ну, это можно было устроить, и ему устроили (связи у него в Сенате были большие), послали его. Марий ему говорит: «Пожалуйста, останьтесь при штабе, Луций Корнелий». А тот говорит: «Нет, а мне бы на передовую». – «Странно, но если хотите, то поезжайте».
Поехал и совершил чудеса храбрости: в атаке своей римской конницей опрокинул нумидийскую конницу. Причем, откуда он достал римлян, которые так хорошо умели ездить верхом, не знаю, никто не объясняет. Но он как-то сумел воодушевить свою конницу настолько, что она сломила свирепых берберов – предков нынешних алжирцев. Югурта бежал в Марокко к мавританскому царю Бокху. Сулла отправился туда как парламентер и потребовал выдачи Югурты, пригрозил Бокху, так сумел его запугать, что ему выдали гостя в цепях, что для Востока считалось самым страшным и позорным. Он привез несчастного Югурту в Рим. Запихали его в подземную темницу, заткнули камнем, и до сих пор Югурта там.
Какая выгода была от этого Сулле? Деньги? Нет. Деньги получил Марий. Весь поход он собирал контрибуции с населения, страшно грабил всех, все деньги попадали к нему, он их и распределял. Сулла ничего не получил, только какие-то наградные, мелочь, которые в его бюджете ничего не значили. Но он получил возможность ходить по Форуму в толпе и говорить: «Нет, все-таки Марий дурак, а герой-то я». И больше ничего!
Ну, некоторые подпевали: «Да Сулла-то наш – молодец!» А некоторые говорили: «Да ну его – хвастунишка. Вот Марий!» И Суллу это злило еще больше. Поэтому когда кимвры и тевтоны (кимвры – это галлы, кельты, а тевтоны – германцы) перешли через проходы в Альпах, ворвались в Северную Италию, чтобы уничтожить Рим, и против них были брошены все римские войска, то Сулла попросился опять. Ему сказали: «Ну, ладно, раз ты такой смелый – давай!» Он отправился, вызвал вождя кимвров на поединок и перед войском его заколол. Отчаянный жест! После этого римляне одержали победу. Сулла явился и говорит: «Ну что, видели? Ну что ваш Марий? Мешок он на ножках, а вот я!!!» И никакой другой выгоды от этого не имел.
После этого случилось для римлян несчастье. Надо сказать, что они вели себя в завоеванных странах по-хамски, обдирали население, как могли, и поэтому никакой популярности у них не было. И когда царь понтийский Митридат выступил против Рима как освободитель Востока, то ему удалось перебить огромное количество римлян, рассеянных в Малой Азии и в Греции.
Война эта была, с нашей точки зрения, странная. Понтийское царство включало в себя: восточную часть южного берега Крыма, примерно от Феодосии до Керчи, Таманский полуостров и узкую полоску южного берега Черного моря, там, где Трапезунд и Синоп, между горами и морем. И вот это царство выступило воевать против всей Римской республики, которая уже включала в себя кроме Италии, Греции и Северной Африки Испанию и часть Галлии – Южную Францию. Казалось бы, война неравная, но тем не менее Митридат имел огромные успехи.
Сулла потребовал, чтобы его послали на эту войну, и его было назначили полководцем, но тут Сенат сказал: «Хватит, дай поработать и другим». И назначили кого-то другого – ставленника Мария. Сулла обиделся, вернулся в свой лагерь, к солдатам, которых он хотел вести воевать, и обратился к своему легиону, объявив: «Солдаты! Нас отставили от похода». Те в ответ: «Как? Что? Ах, как досадно! Вот мы думали сходить на войну». (Тогда к войне было совсем иное отношение, чем сейчас, тогда люди хотели попасть на войну, а не бежали от нее.) Сулла говорит: «Что? И вы так разговариваете, квириты (то есть граждане – этим он их страшно оскорбил, он должен был их назвать милитес – воины)». Те: «Почему ты смеешь нас так называть?» – «Потому, что вы дерьмо, – сказал им Сулла, – сидят там старые идиоты в Сенате, под дудку Мария принимают решения, а мы что, терпеть будем?» Те сказали: «Нет, не будем терпеть. Веди!» И Сулла скомандовал им: «В поход! В ряды! Шагом марш на Рим».
Рим был довольно далеко. Там узнали, что Сулла идет наводить порядки со своим легионом. Рим огородился баррикадами. Подошли к баррикадам вечером. Сулла приказал зажечь факелы, снял шлем, чтобы было видно, что он идет впереди штурмовать свой родной город. Сломал баррикады, не боясь ничего, вошел в Сенат, потребовал, чтобы собрались сенаторы и изменили свое решение и его, Суллу, послали бы на Восток воевать против Митридата и его войска.
Сенат послал Суллу, и он действительно победил Митридата, разрушил Коринф, захватил Афины, уничтожил массу культурных ценностей, а Марий за это время произвел государственный переворот, взял власть в свои руки и стал истреблять всех знакомых Суллы. А так как людей у Мария не хватало, то он вооружил и собственных рабов, дал им в руки оружие и велел им бить своих противников – свободных рабовладельцев. Рабы рады! Они как поймают кого, так засекают розгами до смерти – и сенаторов, и всех, кто голосовал за Суллу.
А Сулла был связан – он воюет, ему вернуться нельзя. Но когда Сулла победил, он вернулся обратно в Италию, переплыл через Адриатическое море и начал войну против марианцев со своими легионерами – ветеранами, боевыми товарищами. Он победил Мария, Марий убежал и погиб где-то в Африке, за развалинами Карфагена. И тогда Сулла сказал: «Нет! Такого безобразия, как Марий, я не допущу. Я знаю, кого надо убивать. Вот списки людей, которых надо убить, – проскрипции; вот этих можно, а всех прочих – нельзя». Но в проскрипциях было столько людей, что хватило надолго. Перебили. Сулла был объявлен пожизненным диктатором Рима. Некоторое время побыл им, и любопытно, чем он кончил? Он сказал: «Теперь порядок наведен, мне надоело вами управлять, я пойду домой. Возвращаю власть Сенату, восстанавливаю Республику». Сложил с себя власть и пошел домой пешком. Какой-то молодой хам стал его страшно поносить. Сулла только посмотрел на него и говорит: «Знаешь, из-за таких, как ты, следующий диктатор уже не снимет с себя власть». И ушел домой, где довольно быстро умер.
Тот же самый вопрос: для чего он все это затевал? Чего ему надо было? Он объяснил это сам, и Плутарх записал: зависть у него была сначала к Марию, а потом, во время Восточного похода, к Александру Македонскому. Он хотел превзойти Александра Македонского. Это, конечно, было невозможно, но, во всяком случае, желание такое у него было, и ради этого он пожертвовал и Афинами, и Пергамом, и жизнью многих греков, и своими друзьями, и своими легионерами, и всем на свете пожертвовал бы.
А потом, когда он удовлетворил свое желание и решил, что о нем уже не забудут (и ведь действительно не забыли, помним), он пошел домой. И там тихо и спокойно развлекался, как всякий богатый римлянин: вино пил, принимал у себя гостей, сам ходил в гости. И вскоре умер, потому что заразился на Востоке очень тяжелой инфекционной болезнью. Он даже жизнью пожертвовал для удовлетворения… чего? Своей прихоти? Но ведь из-за этого какие события произошли – грандиозные!
Я бегло описал две биографии людей, так сказать высокопоставленных. Это вовсе не значит, что люди этого типа и этого склада обязательно должны занимать высокое положение, просто о них сохранились сведения в истории. Забыто о массе других, которые поддерживали Александра или мешали ему, которые поддерживали Суллу или Мария. И которые тоже делали это вопреки своим интересам, потому что всегда можно было легко отстраниться от политики, не делать вовсе ничего, а сидеть дома, гонять свиней в дубравах, возделывать поле, смотреть с собственной милой женой на закат, нянчить ребятишек. Такого человека никто бы не трогал. Но почему-то появлялись люди, которые требовали для себя чего-то большего. Они-то и производили шум в истории.
Импульс один – цели различны
И если мы обратимся к более поздним временам, увидим то же самое. Вот, например, завоевание Испанией Америки. Кто шел в конкистадоры, кто ехал после Колумба за море с Кортесом, Писарро, Кесадой, Карвахалем, Вальдивией в страшные американские джунгли Юкатана, в благословенное Чили, где арауканы победили испанцев и сохранили свою независимость до освобождения Америки и до создания Чилийской республики. Самое опасное место было в Чили. Индейские женщины очень красивы, и поэтому испанцы, которые воевали против арауканов – насельников Южного Чили, женились на местных женщинах.
