Владимир Грызун - Как Виктор Суворов сочинял историю
Таким образом, принимая за начало Второй мировой войны нападение Рейха на Польшу 1 сентября 1939, необходимо учитывать, что оно произошло бы и без пакта Молотова—Риббентропа от 23 августа 1939, поскольку соглашение Германии с СССР, с точки зрения Гитлера, не являлось обязательным условием развязывания агрессии.
Полагать обратное — незаслуженно льстить полякам: одна из великих держав опасается в одиночку напасть на ничтожное и слабое государство (преимущественно равнинное, т. е. идеально подходящее для действий авиации и танковых частей) с крайне невыгодным географическим положением относительно агрессора (вермахт наступал в сентябре 1939 на Польшу с запада, юго-запада, северо-запада, юга и севера), чья независимость и чьи границы гарантированы известными на 1939 год своим пацифизмом правительствами Англии и Франции! Только в союзе с СССР робкий фюрер мог решиться на подобное! Интересно, тайный сговор с какой державой помог Германии в одиночку завоевать Данию, Норвегию, Бельгию, Нидерланды и Люксембург, почти половину Франции?
Итак, ни СССР, ни лично товарищ Сталин, ни пресловутое заседание Политбюро 19 августа 1939 не имеют к этому событию того мифического отношения, которое им приписывает Суворов.
Заключение
Наше путешествие по книгам В. Суворова окончено. Теперь вам тоже ясно, что представляет собой его вклад в изучение нашего прошлого, сколько стоят его «труды» и «концепции». Они не имеют никакого отношения к реальности. Остается только один вопрос: как суворовские пасквили сумели завербовать себе столько сторонников, ведь ложь автора лежит на поверхности, а его опусы несут весьма оскорбительный для нас смысл? Здесь, по выработавшейся на научных статьях привычке, мы предлагаем вам некоторые выводы, к которым мы пришли в ходе ощипывания перышек нашей заморской птички. Вот «система лжи» Виктора Суворова: сухой остаток его трудов, фальшивые «выводы» и те исторические истины, которые ему потребовалось исказить.
Главный тезис: СССР — виновник развязывания Второй мировой войны.
Тезис № 1: СССР более агрессивен, чем гитлеровская Германия.
Для того, чтобы это доказать, Суворов стремится отыскать «врожденную» агрессивность советского режима и, с другой стороны, умолчать об агрессивности гитлеровской Германии.
Врожденная агрессивность большевиков, за неимением лучшего, отыскивается в ходе любого мало-мальски заметного движения «красных орд» от центра страны, например контрнаступления РККА в Польшу в 1920 году, или наступательной фазе боев на Халхин-Голе. А чтобы придать требуемый агрессивный характер продвижению РККА, следует исказить все факты, свидетельствующие об отсутствии агрессии с советской стороны, например, избирательно забыть оборонительное начало этих боев.
Также нужно придать какую-то особую подлость заключенному 23 августа 1939 года советско-германскому договору о ненападении. Для этого следует утверждать, что именно этот договор развязал войну, хотя Гитлер не ставил нападение на Польшу в зависимость от договоренностей с кем бы то ни было. Необходимо забыть, что для Сталина на тот момент пакт с немцами был отличным шансом подольше остаться вне начинающейся независимо от его воли войны, и постараться найти криминал в желании Вождя (абсолютно правильном!) уберечь страну от полномасштабных боевых действий.
Кроме того, как враждебный акт в направлении Германии со стороны Советского Союза требуется выставить присоединение Западной Украины, Западной Белоруссии, Бессарабии и Прибалтики к СССР в 1939–1940 годах, а также финскую войну. Для подгонки событий под требуемый злобный колорит следует забыть, что каждое из этих внешнеполитических действий проходило согласно советско-германским договоренностям, под наблюдением германской стороны, и не вызывало ее протестов.
Для поддержания образа СССР как априори агрессивной страны требуются также многочисленные намеки на то, что:
А) советские люди гораздо хитрее всех остальных от природы и (следовательно) представляют большую опасность для немцев (и всего «свободного мира»), чем немцы для них;
Б) советский режим гораздо более скрытный, безжалостный и коварный, чем любой другой, в том числе и гитлеровский.
Для привлечения читателей два последних утверждения выдаются за защиту Чести Родины от неких неведомых злопыхателей; по этому поводу первое маскируется под лозунг «Мы не дураки», второе прикрывается борьбой с тоталитаризмом и бесконечной апелляцией к хорошему Западу, где, якобы, ничего плохого нет и быть не может, потому что демократия.
Тезис № 2: СССР начал агрессивную войну раньше, чем гитлеровская Германия
Поскольку единственный общепринятый критерий начала войны между двумя государствами (выступление вооруженных сил одной страны против войск другой) в пользу агрессивного Советского Союза абсолютно не работает, необходимо изобрести какой-то другой критерий, указывающий на более раннюю, чем 22 июня 1941 года, дату.
Таким образом появляются утверждения о приказе Сталина начать Вторую мировую, якобы, наличествующем в тексте, якобы, сокрытой стенограммы, якобы, сверхсекретного заседания Политбюро 19 августа 1939 года.
Еще требуется «скрытая мобилизация», начатая в СССР до начала войны, обязательно поставленная без сопоставления с мобилизацией войск Германии, проходившей совершенно открыто задолго до, якобы, имевших место аналогичных, секретных и потому половинчатых мероприятий в РККА.
И, наконец, нагнетается напряжение вокруг отмечавшегося очевидцами предчувствия войны, из чего делается вывод, что мирный СССР до 22 июня 1941 года готовился исключительно к агрессии, прочие же варианты действий страны, на самом деле готовившейся к войне, агрессивно замалчиваются.
Тезис № 3: СССР гораздо более опасен, чем гитлеровская Германия.
Для обоснования сего привлекается уже упомянутый лозунг «Мы не дураки», практически везде означающий последовательное утверждение того, что советский народ значительно превосходит другие по своей способности к ведению войны, более скрытен, хитер и (следовательно) гораздо более опасен, чем все остальные.
При этом акцентируется внимание на принципиальной и патологической антигуманности всех действий советских людей: извлекаются и придумываются «немыслимые зверства», «колоссальные жертвы», «тотальные изнасилования» со стороны РККА, разумеется, в полном вакууме относительно возможных аналогий с действиями Запада и даже фашистской Германии.
Кроме того, завышаются все количественные и качественные характеристики советского оружия, об устаревших образцах старательно умалчивается. Одновременно акцентируются слабые стороны немецкой техники, с помощью надуманных аналогий на пальцах демонстрируется шапкозакидательное превосходство всего комплекса боевой техники РККА.
То же самое необходимо обнаружить и в сравнении качеств личного состава Красной Армии и вермахта. С этой целью из всего комплекса свидетельств о немецких командирах выбираются ультрапартийные авторы, поносящие военных за непослушание фюреру и проигрыш войны на Востоке. О том, что на 1941 год успехи немецкой армии были куда весомее советских — умалчивается. Также забываются хвалебные высказывания гитлеровцев о своей армии, относящиеся к началу Великой Отечественной, или же они подаются под иронический комментарий о «скором прозрении».
Далее для утверждения о превосходстве советского командования над немецким следует забыть плачевный опыт начального периода Великой Отечественной, перескакивая сразу на победный сорок пятый. Предвоенные репрессии надо подать как усиление армии; мол, это — планомерное мероприятие, оказавшее положительное влияние на обороноспособность Советского Союза.
По всему комплексу вооружения проводится специальная разграничительная черта, отделяющая «наступательное» — агрессивное, злобное оружие от «оборонительного» — честного и правильного, которое, в отличие от первого, имеют на вооружении «добрые», «хорошие» демократические страны.
Из всей недолгой истории Советской России выбираются эпизоды, с помощью которых иллюстрируется «тоталитарность», скрытность, непредсказуемость в поведении, исключительная аморальность и корыстолюбие внешней политики советского руководства, что вдобавок дополнено поистине сверхъестественной проницательностью и гениальностью лично Сталина. Утверждается, что СССР уже самим фактом своего существования создавал смертельную угрозу жизням западных людей, при этом художественно живописуются абсолютно невыносимые условия существования человека в рамках СССР и соцлагеря, с постоянным запугиванием читателя тем, что все перечисляемые ужасы «коммунисты» собирались и имели реальную возможность осуществить именно у него дома.
