Наталия Ильина - Изгнание норманнов из русской истории. Выпуск 1
6. См. об этом подробнее: Сахаров А.Н. Дипломатия древней Руси. IX - начало X в. - М., 1980. С. 36-46.
7. Гильфердинг А. История балтийских славян. - М., 1855; Седов В.В. Славяне в древности. - М., 1994. С. 293-318.
8. Хордадбех Ибн. Книга путей и стран. - Баку, 1986. С. 124.
9. Васильевский В.Г. Древняя торговля Киева с Регенсбургом // ЖМНП, 1888, июль. С. 123.
10. ПВЛ. Ч. 1. С. 20.
11. Там же. С. 54.
12. Татищев В.Н. История Российская с самых древнейших времен. Т. I. - М.-Л., 1962. С. 290.
13. Фомин В.В. Русские летописи и варяжская легенда. - Липецк, 1999; Анохин Г.И. Новая гипотеза происхождения государства на Руси // ВИ, 2000, № 3; Яманов В.Е. Рорик Ютландский и лето-писный Рюрик // ВИ, 2002, № 4; и др.
Грот Л.П. Утопические истоки норманизма: мифы о гипербореях и рудбекианизм
От внимания современной науки ускользнул тот факт, что основой норманистских концепций явились античные мифы о гипербореях в истолковании шведских историков XVI-XVII вв., стремившихся доказать, что Гиперборея находилась на территории современной Швеции, а под именем гипербореев выступали прямые предки шведов. Такой взгляд позволял шведам рассматривать себя как основоположников древнегреческой цивилизации, образовавшей фундамент европейской культуры, а заодно и как основателей крупнейшего восточноевропейского государства - Древней Руси. Не отмечен и вклад в распространении шведской «гипербореады» французских просветителей XVIII в. Рассмотрению именно этих двух вопросов и посвящена данная статья.
Связь современного норманизма с политической историей Швеции XVI в. продемонстрирована в работах А.Н. Сахарова, А. Г. Кузьмина, В. В. Фомина[1].
В работах В.В.Фомина впервые представлена развернутая аргументация, опровергающая укоренившееся в науке представление о Г. 3. Байере как родоначальнике норманизма, и рассматривается вопрос о его предшественниках. Историк показывает, что истоки норманизма уводят нас в Смутное время, а купелью его была не Германия XVIII в. и «"немецкий патриотизм", свысока взиравший на "варварскую Русь"», а Швеция XVI-XVII вв. и политическая мысль шведских придворных кругов, связанных с завоевательной политикой Швеции того периода. Одним из представителей этих кругов был дипломат и историк-любитель П. Петрей (1570-1622)[2]. Его сочинение «История о великом княжестве Московском» («Regni muschovitici sciographia»), опубликованное в 1614-1615 гг. на шведском языке в Стокгольме, а в 1620 г. также и на немецком языке в Лейпциге, характеризуется как краеугольный камень норманизма. Здесь, в рассказе о первых русских правителях, впервые в историографии была высказана мысль, что варяги русских летописей были выходцами из Швеции: «...оттого кажется ближе к правде, что варяги вышли из Швеции». И если в шведском издании мысль о том, что варяги были шведы, была выражена со всей определенностью, то в немецкой версии ему была придана некая альтернативная форма: «...aus dem Konigreich Schweden, oder dero incorporirten Landern, Finland und Lieffland...»[3].
Исследователь варяжской проблемы из Финляндии А. Латвакангас отмечает неожиданность появления в «Истории о великом княжестве Московском» мысли о шведском происхождении варягов. Буквально за два года до этого сочинения П. Петрей опубликовал трактат по истории Швеции «Краткая и благодетельная хроника обо всех свеярикских и гётских конунгах» («Ееп kort och nyttigh chronica om alia Swerikis och Gothis konungar»). Здесь он постарался обрисовать, в духе времени, подвиги древних шведских конунгов и утверждал, что они завоевали полмира, достигнув пределов Азии, и собирали дань со всех земель к востоку и югу от Балтийского моря. Затрагиваются и отношения с русскими, но ни слова не говорится о шведском происхождении/ русских князей. Более того, в 1614 г., когда уже начала выходить из печати шведская версия «Regni muschovitici sciografia», было опубликовано второе издание названной хроники, в котором П. Петрей указал, что «не нашел i? русских хрониках каких-либо сведений о завоеваниях шведских конунгов, но это и понятно, поскольку хроники начинают рассказ с прихода Рюрика, Синеуса и Трувора из Пруссии в 562 г.»[4]. Тем самым П. Петрей фактически воспроизвел так называемую «августианскую» легенду, перепутав только дату призвания Рюрика.
Таким образом, создается впечатление, что рассуждения о шведском происхождении Рюрика и варягов П. Петрей внес в готовый текст «Regni muschovitici...», не успев согласовать их со своими прежними публикациями. Спрашивается, что же побудило П. Петрея в кратчайший срок между двумя публикациями перенести и варягов, и Рюрика в Швецию?
В науке долго преобладало представление, будто на переговорах в Выборге 28 августа 1613 г. новгородские послы сами заявили о том, что когда-то у них был князь шведского происхождения, по имени Рюрик. В официальным отчете шведской делегации о переговорах в Выборге, хранящемся в Государственном архиве Швеции, имеется запись, что руководитель новгородского посольства архимандрит Киприан отметил, что «новгородцы по летописям могут доказать, что был у них великий князь из Швеции по имени Рюрик» («De Nougardiske kunde bewijsa af sijne Historier, at the hafwe hafft ifran Swerige en Storfurste benamndh Rurich»)[5]. Но со временем выяснилось, что «речь Киприана» - подлог, совершенный сановниками Густава II Адольфа, которые сфальсифицировали часть данных в отчете о переговорах, добавив от себя Фразу, будто был в Новгороде «великий князь из Швеции по имени Рюрик». Сличение протокола с неофициальными записями, которые также велись при встрече в Выборге и которые также сохранились в Государственном архиве Швеции, позволило восстановить подлинные слова Киприана: «...В старинных хрониках есть сведения о том, что у новгородцев исстари были свои собственные великие князья... так из вышеупомянутых был у них собственный великий князь по имени Родорикус, родом из Римской империи» («...uti gamble Cronikor befinnes att det Nogordesche herskap hafuer af alder haft deres eigen Storfurste for sig sielfue... den sidste deres egen Storfurste hafuer uarit udaf det Romerske Rikedt benemd Rodoricus»)[6]. Следовательно, архимандрит представил ту же самую «августианскую» легенду, подчеркивая древность родословия новгородских князей.
В чем же дело, каким образом одна и та же мысль вдруг и почти одновременно поразила воображение шведского дипломата и высокопоставленных сановников шведского королевского двора? Чей замысел и чье влияние подтолкнули к подлогу в официальном дипломатическом протоколе? Вопрос далеко не второстепенный, поскольку именно этот протокол и стал важнейшим источником, на который впоследствии ссылались шведские историки, уверяя, что сами новгородцы «помнили» о своем князе Рюрике «родом из Швеции».
Взгляд современной исторической мысли прошел мимо того факта, что скрытым источником вдохновения для этой фальсификации явились мифы о гипербореях, которые оказались в поле зрения ренессансной мысли Западной Европы в общем русле возрождения интереса к античным авторам. Мифами о гипербореях и вызванным ими возбуждением в ученых кругах заинтересовался первый шведский языковед и собиратель памятников рунического письма Юхан Буре (1568-1652). По предположению шведского историка Юхана Нордстрэма (1891-1967), внимание Ю. Буре привлекло сочинение нидерландского географа Иоанна Горопиуса (1527-1598) под названием «Origines Antwerpianae», опубликованное в 1569 г. Это сочинение И. Горопиус посвятил происхождению кимвров, с которыми он связывал основание Антверпена, полагая, что античные мифы о гипербореях повествуют об историческом прошлом кимвров, величайшего европейского народа, внесшего фундаментальный вклад в греко-римскую цивилизацию[7].
В Упсальской библиотеке Ю. Нордстрэм нашел экземпляр «Origines Antwerpianae», принадлежавший Ю. Буре. Книга испещрена его заметками, свидетельствующими о внимательном ее изучении. В числе прочих заключение: «Надо быть безумцем, чтобы не понять, что Гиперборея - это Скандия»[8]. Озаренный этой мыслью, Ю. Буре «восстанавливает» древнюю историю свеев, опираясь на мифы о гипербореях.
Главным культом гипербореев был культ Аполлона. Соответственно храм Аполлона усматривается в языческом храме Упсалы, о котором упоминает Адам Бременский. Отсюда делается вывод, что древнегреческие культы имеют скандинавское происхождение. С восторгом Ю.Буре отмечает, что гиперборейский мудрец Абарис, которого упоминает Геродот, поразил своей ученостью самого Пифагора. Описание морских походов гипербореев из Греции по Черному морю, затем в Скифию и далее на север оценивается как изложение великих деяний свеев, обогативших человечество, при посредстве греков, ценнейшими изобретениями[9]. Эти заметки Ю. Буре не опубликовал под собственным именем, поскольку историей как таковой не занимался. Но есть множество свидетельств тому, что его увлечение гипербореями и его трактовка гиперборейских мифов быстро получили распространение в шведском обществе. Ю. Буре был весьма влиятельной фигурой как в придворных, так и в ученых кругах Швеции. Рано начав свою придворную службу, он добился высокого положения при Карле IX и был приставлен в качестве учителя к наследнику престола Густаву Адольфу, который на всю жизнь сохранил уважение и симпатию к Ю. Буре и, взойдя на престол, постоянно осыпал его своими милостями и почетными должностями. Ю. Буре увлекался историей письменности и литературы, был инициатором перевода на шведский язык исландских саг и увековечил свое имя множеством реальных заслуг на поприще шведской словесности[10]. Можно сказать, что он был подлинным властителем дум образованных слоев шведского общества.
