Сергей Карпущенко - Рыцарь с железным клювом
- Проходите, - сказал Володя, стараясь унять волнение. - Может, чайку хотите?
- А почему бы и не испить чайку? - весело обратился Белорус к Киту, угрюмому и неказистому. - Давай, Володька, угости нас чаем. На дворе такая мокрая погода, и согреть желудки нам не помешает.
Володя провел "гостей" на кухню, дрожащими руками достал стаканы и разлил по ним заварку. Через две минуты Белорус и Кит уже хлебали горячий чай, а Кит даже принялся за недоеденный Володин бутерброд с яйцом. Утерев рот краешком полотенца, Белорус сказал:
- Спасибо тебе, Володя, за чаек, а теперь давай о деле потолкуем.
- Ну что ж, давайте, - согласился мальчик, - если вы считаете, что нужно.
- Нужно, очень нужно! - махнул рукой Белорус. - Ну, слушай... Спектакль ты, Володя, отрежиссировал отлично и свою маму убедить вполне сумел в том, что я первостатейный негодяй и вор. Твоя мама от меня ушла и даже оставила мне на память все мои подарки - что ж, женщина с характером. Но мне тоже хотелось бы получить за эту потерю компенсацию. Разве у нас с тобой не было мужского уговора и разве ты не обещал мне за маму отдать "Святого Иеронима", на которого ты, мальчик, претензий иметь не можешь? Да и на что тебе картина? Продать ты её в России не сумеешь - тебя накроют тут же или тебя попросту обманут покупатели, отняв полотно да и все. Ты за неё не получишь и рубля, а большие неприятности нажить сумеешь, так то...
- Ну и что вы предлагаете? - разгрызая кусочек сахара, спросил Володя.
- А вот что, - наливая в стакан заварку, сказал Петрусь Иваныч. - Ты добровольно отдаешь нам полотно, а я тебе вручаю гонорар, за труды, так сказать, - пять тысяч долларов. Ты понимаешь, я ещё иду тебе навстречу: мало того, что я, - и Белорус вздохнул, - пожертвовал любимой, я прощаю тебе твой гнусный обман, твою комедию да ещё и денег даю в придачу, целое состояние - пять тысяч долларов!
И в подтверждение своих слов Белорус вынул из потайного кармана своего нарядного с искрой пиджака целую пачку зеленых американских банкнот.
- Во, гляди! - радостно сказал Петрусь Иваныч. - Все твои будут, столько купишь на них...
- У меня больше нет картины, - тихо и спокойно перебил словоизлияния Белоруса Володя.
- Это как же, позволь-ка?.. - насупил брови Петрусь Иваныч. - Ты что, снова нас хочешь провести?
- Слушай, Петро! - резко вмешался в разговор Кит. - Этого мальца нужно поскорей мочить и не вести с ним эти дурацкие трали-вали! Он нас парит, как девочек, а мы сидим, уши по плечам развесив! Давай его кончать!
Володя не то что испугался - его охватил панический ужас, потому что он догадался о серьезности намерений Кита по злому выражению его гнусной рожи и по крепко сжатым кулакам.
- Как... как кончать? - пролепетал Володя. - Но у меня на самом деле нет картины, не вру я, правда!
- А где она? - спросил Белорус. - Знаешь, Вова, ты брось-ка водить нас за нос! Ты хоть и сын моей бывшей любимой женщины, но я не смогу отказать в удовольствии своему другу, и он на самом деле строго накажет тебя самым неинтеллигентным образом, потому что является человеком малокультурным.
- Ну, это уж ты перегнул малехо... - буркнул обиженный Кит.
А Володя сказал:
- Нет, на самом деле, нет больше у меня картины! Она мне и не нужна была! Вы же знаете, я при помощи "Иеронима" маму свою возвратить хотел, полотно сыграло свою роль, и я вчера подарил картину подруге своей, Иринке! Да вы же, Петрусь Иваныч, помните ее! Она в музее вашем вместе со мной и мамой была!
Белорус смотрел на Володю глазами, полными ненависти.
- Да помню, помню я твою Ирину! - буквально трясясь от злости, сказал Петрусь Иваныч. - Да, симпатичная особа, но ты же не псих, ты не шизофреник и понимаешь, что можно подарить одеколон французский, серьги, в конце концов, но дарить полотно Боттичелли, цена которого там, у них, на Западе не меньше миллиона долларов, нельзя, никак нельзя! Или ты нас опять надуваешь?!
- Да конечно, опять динамо крутит, щенок зеленый! - воскликнул Кит. Давай-ка я его, Петро, немножко за пальчики подергаю - вмиг заговорит!
И Кит, быстро схватив Володю за руку, так вывернул ему пальцы, что мальчик заорал благим матом:
- О-о-ой! Не надо! Не надо! Покажу вам, где она висит! Покажу!
Белорус, который, видно, на самом деле не любил рукоприкладства, сделал знак Киту:
- Довольно, маэстро, довольно! Володя сейчас нам все расскажет. Правда, Вова?
- Да, все расскажу и покажу, - потирал Володя свои пальцы, скорчив гримасу боли и страха. - Только не выкручивайте пальцы, хорошо?
- Брехать не будешь - и пальцы будут целы! - гаркнул на него Кит. Снова будешь туфту нести - переломаю кости и костылей не дам!
- Хорошо, хорошо, маэстро! - успокоил Кита Белорус. - Мы поняли, что ты шутить не любишь. Ну, Володя, говори, только честно.
- Картина на самом деле у Иринки, и я её забрать не могу, но пойдемте, я покажу вам её квартиру. С улицы, то есть с лестницы дома, стоявшего напротив, вы, наверное, увидите "Иеронима". Иринка картину на видное место повесила, напротив окна.
А Белорус все недоумевал:
- Да как же она могла принять такой подарок?! Она ведь не идиотка! Видно, что музейная картина!
- Нет, - сказал Володя, - я ей соврал - говорил, что копия, а она не разбирается. Понимаете, шел к ней на день рождения, а денег на подарок не было, вот и понес... Признаться честно, сам жалею! Мне бы сейчас ваши пять тысяч зеленых... - И Володя тяжело и очень натурально вздохнул.
- Ну и шизофреник! Ну и олигофрен! - возмущался в прихожей Белорус, облачаясь в свое роскошное пальто. - Одевайся, любимец женщин! Показывай, где висит "Иероним"! А я этого дурачка ещё хотел в Оксфорд учиться отправить! Да тебя, недотепа, из российского ремесленного училища взашей выпрут!
- А вы не обзывайтесь! - огрызался Володя. - Нужен мне ваш Оксфорд! Постойте, сейчас бинокль возьму, чтобы лучше своего "Иеронима" разглядеть могли...
Володя запер квартиру вместе с "гостями" и вышел на улицу. Он жил с Иринкой в одном доме, только в разных парадных, и теперь требовалось лишь пересечь двор, чтобы попасть на нужную лестницу дома, стоявшего напротив, откуда Володя и хотел показать картину Белорусу и Киту. Вот они уже вошли в подъезд, поднялись на четвертый этаж (именно отсюда, как предполагал Володя, было видно полотно лучше всего), и Володя стал наводить бинокль на окно квартиры Иринки.
Разыскать нужное окно удалось ему не сразу, и Володя в душе перетрусил, испугавшись того, что не сумеет убедить претендентов на "Святого Иеронима" в том, что полотно висит у девочки. Наконец по желтым портьерам, откинутым к краям окна, мальчику удалось угадать окно Ирининой квартиры. Володя порезче настроил бинокль, довольно сильный, десятикратный, купленный когда-то отцом, и вдруг "поймал" картину. Да, это был "Иероним", хотя с большого расстояния детали расплывались, потому что стена квартиры оказалась неосвещенной. Однако Володя радостно воскликнул:
- Ну вот, посмотрите-ка! Это же "Иероним"! - и передал бинокль Белорусу. - Ищите второе окно от трубы на четвертом этаже. - И добавил вполголоса: - А ещё пальцы выкручивали!
- Да тебе не только пальцы, а ноги вывернуть надо, - заметил Кит, а Белорус уже искал окно.
- Не вижу ничего! Где "Иероним"? - сердился он. - А, вот, нашел, на самом деле вижу, висит! Только ведь черт его знает - может, это репродукция какая-нибудь висит, не проверишь же!
- Да какая там репродукция! - обижался Володя. - Зачем я стал бы репродукцию дарить, смеетесь!
Посмотрел в бинокль и Кит, покрутил лысоватой головой и сказал:
- А ить действительно, вроде "Иероним", а кто его знает, что это на самом деле? В общем, проверить надо...
- Как же проверить? - задумчиво спросил Белорус, садясь на подоконник. - Ты, Володя, можешь вынести нам эту картину?
- Да как же я её вынесу? - очень удивился Володя. - Разве у меня есть ключ? Да и не стану я красть подарок...
- Понятно... - кивнул Белорус. - А в квартире с этой Ирой кто ещё живет?
- Отец живет, только отец. Он днем обычно на работе.
- А сама Ирина?
- Ирина в школе, до четырех часов...
- У них есть сигнализация? - сурово спросил Кит. - Подключены они?
Володя сперва не понял, а потом отрицательно замотал головой:
- Да где там! У них и красть-то нечего, живут небогато. Отец - младший научный в лаборатории. Откуда у них сигнализация?
- Дверь двойная? - продолжал "профессиональный" разговор соратник Белоруса.
- Нет, вроде одна там дверь, - задумался Володя. - Ну да, конечно, тонкая такая и один замочек, французский, кажется. А вы что хотите?..
- Не твоего ума тут дело! - прикрикнул на него Кит. - Говори номер той квартиры, быстро говори!
- Шестьдесят четыре! - сказал Володя и для виду задрожал. Точно догадался о намерении Кита. - Так вы хотите сами дверь открыть? Да разве можно, а вдруг вернется отец Ирины?
Володю не слушали. Кит обратился к Белорусу, и желваки гуляли по его лицу:
- Петро, ну-ка отвези меня на хату. Инструменты только заберу и сразу же назад, сюда. Пока девчонка в школе, пройдем в квартирку и картиночку возьмем, все проще-простого. Чего нам дожидаться?
