Александр Дюков - «The Soviet Story». Механизм лжи (Forgery Tissue)
Когда я после встречи с комиссией ЦК вернулся в Отдел печати, мне стало известно, что дежурного цензора атакуют иностранные корреспонденты с сенсационными телеграммами об отставке наркома иностранных дел СССР. Некоторые из корреспондентов добивались, чтобы я их принял. Я решил этого не делать, хотя обычно в дни больших событий всегда беседовал с наиболее видными журналистами и помогал цензорам. Однако, вместе с тем, я считал, что не должен вовсе прятаться от корреспондентов именно в этот вечер. Это дало бы повод для предположений, которые я считал нежелательными. При отсутствии каких-либо директив цензор не пропустил бы ни одной телеграммы с комментариями по поводу отставки Литвинова, а это, полагал я, имело бы вредные последствия; широкая печать сразу же подняла бы шум, заговорила бы „о растерянности в Москве“ и даже о кризисе. Моим служебным долгом было предотвратить подобную ситуацию.
Все же я выбрал форму, наименее меня обязывающую. В пальто и шляпе я зашел в помещение цензуры, находившееся в первом этаже, с входом прямо с улицы. Обступившие стол взволнованного цензора взбудораженные корреспонденты сразу забросали меня вопросами. Я предупредил, что не имею никаких полномочий комментировать отставку Литвинова и зашел лишь для того, чтобы помочь цензору и облегчить отправку информации. Тем не менее, мне задавались вопросы, и я на них отвечал, каждый раз оговариваясь, что выражаю свое личное мнение».
Как видим, никаких танков и войск НКВД вокруг здания НКИДа не было — равно как и распоряжения Сталина «очистить синагогу».
3.13. Во время депортаций переселенцев
перевозили по 60–70 человек в одном вагоне
Рассказы о том, что в ходе депортаций 30-х — 40-х годов выселяемых перевозили в вагонах для скота по 60–70 человек в вагоне, давно уже стали в общественном сознании «общеизвестной истиной» и, как таковая, были повторены авторами фильма «The Soviet Story». Однако действительности эта «общеизвестная истина» не соответствует. Начнем с того, что перевозки осуществлялись не в «вагонах для скота», а в вагонах, оборудованных для пассажирских перевозок. Вот сделанное очевидцем описание подобного вагона: «В вагоне — железная печка, нары в три этажа, у задней стенки складываются вещи».{71} Разумеется, это не купейный комфорт, но и «скотскими» данные условия назвать невозможно. Следует также учитывать, что в каждый эшелон сопровождал медперсонал, в составах имелись санитарные вагоны для заболевших.{72}
Что же касается численности депортируемых в одном вагоне, то она варьировалась в зависимости от возможностей государства, однако до цифры в 60–70 человек дело никогда не доходило. Например, во время депортации 1941 года из Эстонии в одном вагоне перевозили 30–33 арестованных или 18–22 человека выселяемых.{73} Во время депортации чеченцев и ингушей в марте 1944 года в каждом вагоне отправляли в среднем по 42 человека. Об этом, в частности, свидетельствует докладная записка начальника конвойных войск НКВД СССР В. М. Бочкова от 21 марта 1944 года:
«Докладываю, что к погрузке переселяемых чеченцев и ингушей было приступлено в 5.00 23.2.44 г. Всего принято для конвоирования и отправлено 180 эшелонов по 65 вагонов в каждом, с общим количеством переселяемых 493 269 человек. В среднем по 2740 человек на эшелон».88
Приведенные выше цифры были закреплены позже в «Инструкции начальникам эшелона и конвоя по конвоированию выселенцев» от 2 июня 1949 года, где говорится: «Посадку выселяемых производить из расчета: в двухосный вагон по 22–24 человека и четырехосный 44–48 человек».{74}
Как видим, рассуждения о перевозке по 60–70 депортируемых в одном вагоне являются ложными.
3.14. Советский Союз убил более 20 миллионов мужчин, женщин и детей
Фильм «The Soviet Story» завершается надписью: «Советский Союз убил более 20 миллионов мужчин, женщин и детей». Нам неизвестно, откуда авторы фильма взяли подобные цифры, однако действительности они совершенно не соответствуют.
Кого, собственно говоря, можно считать «убитым Советским Союзом»? По всей видимости, авторы фильма причисляют к таковым осужденных к смертной казни, умерших в лагерях и в ссылке, а также от голода 1932–1933 годов. Однако последние три категории могут считаться «убитыми» только в том случае, если будет доказано, что Кремль намеренно создавал для них условия, несовместимые с жизнью. К настоящему моменту доказательств подобного не существует.
За последние двадцать лет советская репрессивная политика детально изучена как российскими, так и зарубежными исследователями. Прекрасно известно, что за период с 1918 по 1953 год к смертной казни (высшей мере наказания) было осуждено 862 983 человека.{75} Общее же число осужденных (в том числе на минимальные сроки, высылку и т. д.) за эти годы составило примерно 5,66 миллиона человек,{76} подавляющее большинство из которых впоследствии вышло на свободу. Общее число выселенных и ссыльных за указанный период составило примерно 6 миллионов человек.{77} После смерти Сталина, как известно, размах репрессий резко снизился до «общемирового уровня».
То, что история сталинских репрессий — трагическая страница российской истории, не вызывает сомнений. Однако даже общее число репрессированных советской властью не достигает 20 миллионов. Заявления же о том, что «Советский Союз убил 20 миллионов» и вовсе являются откровенной ложью.
3.15. В России забыты жертвы сталинских репрессий
Одно из самых диких заявлений авторов фильма «The Soviet Story» — утверждение о том, что в современной России жертвы сталинских репрессий забыты.
На самом же деле ни в одной стране мира эта тема не исследуется столь тщательно и всесторонне, как в России. За последние двадцать лет были опубликованы сотни сборников документов и монографий о советских репрессиях, тысячи (а может, и десятки тысяч) научных статей.
Исследователи составляют многотомные «Книги памяти жертв политических репрессий». Общественные организации и государственные структуры устанавливаются памятники. В стране действуют законы «О реабилитации жертв политических репрессий» и «О реабилитации репрессированных народов». Президент России регулярно принимает участие в траурных церемониях, посвященных жертвам репрессий.
Если это — забвение, то непонятно что такое память.
4. МАНИПУЛЯЦИИ ВИДЕОРЯДОМ
Манипуляция видеорядом — неотъемлемый и очень важный элемент пропагандистских фильмов. «Но я же видел это своими глазами», — говорят потом зрители, не подозревающие, что видели они совсем другое.
В кинокартине «The Soviet Story» манипуляция видеорядом занимает огромное место. Мы уже упоминали о том, что в фильме фотографии пострадавших от голода в Поволжье 1921–1922 годов выдаются за снимки жертвы «голодомора», а в качестве свидетельства советских преступлений в Прибалтике демонстрируются фотографии трупов, изуродованных прибалтийскими коллаборационистами. Однако этим дело не исчерпывается.
Вот, например, сюжет о «совместном параде советских и германских войск в Бресте». На самом деле такого парада не было; был торжественный вывод из города немецких войск, за которым наблюдали советские представители.{78} Неудивительно, что кинохроники «совместного парада» не существует. Однако авторам фильма непременно нужно вбить в голову зрителя, что совместный парад был. И тогда после кадров вывода немецких войск из Бреста вставляются кадры парада советских войск на Красной площади. Буквально несколько секунд, но зритель остается убежденным, что видел и немецкие, и советские войска на параде в Бресте.
Намеренно оскорбительный характер для всех, кому дорога память о победе над нацизмом, носит монтаж кадров парада в честь 60-летней годовщины Победы с кадрами трупов, изуродованных прибалтийскими пособниками нацистов. Эта «творческая находка» авторов фильма прямо направлена на разжигание межнациональной розни — так же, как и демонстрация убитых под звуки российского гимна.
Популярной у авторов фильма оказалась еще одна манипулятивная находка. Сначала они показывают руководителей Третьего рейха, вскидывающих руку в нацистском приветствии. А потом, сразу же — советских руководителей, указывающих на что-то интересное или просто машущих кому-нибудь рукой. Монтаж сделан так, как будто Сталин или Молотов подымает руку в приветствии, аналогичном нацистскому. Разумеется, такую нарезку кинохроники можно сделать для любого политического деятеля от Черчилля или Рузвельта до действующего президента Латвии. Однако зритель не успевает над этим задуматься.
Авторы фильма берут нацистские и советские плакаты и демонстрируют их похожесть. Однако это опять — не более чем манипуляция. Пропагандистские плакаты схожи во всех обществах, независимо от того, являются ли эти общества тоталитарными или демократическими.
