Илья Захаров-Гезехус - По следам Чингиз-хана. Генетик в центре Азии
Не столько пастушеские, сколько сторожевые, монгольские собаки были и людоедами, точнее трупоедами. В Монголии, как и в Туве, покойников не хоронили, а отвозили в степь, где их съедали звери и птицы — волки и грифы. Если труп долго оставался несведенным, это значило, что покойник был неугоден высшим силам.
Вблизи крупных поселений, таких как старая столица Монголии Урга (ныне — Улан-Батор), роль диких хищников исполняли собаки.
Интересные сведения о собаках Урги приведены в книге Л. Юзефовича о легендарном безумном бароне Унгерне (стр. 235-236):
«Громадные стаи полудиких собак обитали на городских свалках и в тех местах, куда выносили трупы, по ночам их лай и вой сливались в шум, подобный резкому воющему ветру и звуку морского прибоя. В сопках между Ганданом и Да-Хурэ, где этих пожирателей мертвецов было больше всего, ночная встреча с ними могла стоить жизни одинокому путшну — иногда они нападали и на живых. Европейцы, признавая их необходимость, относились к ним с опасливым омерзением, а монголы с почтением...
Перебили их в 1924 году. Народное правительство специальным указом запретило относить мертвецов в сопки, но революционный указ, естественно, игнорировался, и тогда, как с восторгом сообщал заезжий московский журналист, «в назначенный день на улицы вышли все ревсомольцы, все партийцы, все передовые монголы, и это была собачья Варфоломеевская ночь».
Монголия — огромная по территории страна, различные ее районы существенно отличаются своими ландшафтами и климатическими условиями. Естественно, что собаки, обитающие в Монголии, не одинаковы, тем более что с ними никогда не велась сознательная селекционная работа. Монгольская овчарка — это не порода, а породная группа, с точки зрения генетики — географическая популяция, среди представителей которой можно найти достаточно сильно различающихся животных.
Экспедиция сотрудников Института общей генетики РАН в 2010 году изучала животноводство в нескольких районах Монголии. Больше всего пастушеских собак участники экспедиции встретили в Гоби. Собаки были достаточно однородны по внешности, типичная представлена на фотографии (рис. 22).
Рис. 22. Монгольский мальчик с собакой (фото Ю. А. Столповского)
Я встретился с монгольской собакой другого типа в Барнауле (рис. 23). Уртай, такова была кличка этого кобеля, «работал» охранником в зоне при городской тюрьме. Барнаульский инструктор по туризму вывез щенка из Го- во-Алтайского аймака — района на юго-западе Монголии. Щенок подрос, его стало трудно держать в доме, с семьей, и Уртай был отдан в тюремное ведомство. Когда я посетил «зону», работавшая в ней женщина-кинолог продемонстрировала Ургая и полученных от него и алтайской суки семимесячных щенков — «мальчика» и «девочку». Последняя, по кличке Бия, уже восемь лет живет у меня дома в Москве (добрейшее создание).
Более длинномордые, черные, а не черно-подпалые, как в Гоби, собаки типа Уртая, по-видимому, чаще встречаются именно на западе Монголии.
Рис. 23. Монгольская собака (Уртай)
Таких собак мы нашли в Кош-Агачском районе Горного Алтая, районе, который граничит с Монголией и Тувой. С. Каштанов вывез оттуда двух хороших собак, но взрослая свободолюбивая сука, уже в Московской области, сбежала.
II. Поиски собак в Туве
Все, что я здесь рассказал о монгольских собаках, мне стало известно позже, а в 1997 году я впервые услышал от тувинцев об их аборигенных собаках: большие, как теленок, черные, иногда белые или рыжие; «когда я была маленькой, такая собака была у бабушки, я садилась на нее верхом...».
Описание внешности собак Тувы, а также их повадок я нашел в гимнах тувинских шаманов, записанных в 1970-ые годы, но созданных, очевидно, в гораздо более старые времена (Кенин-Лопсан, 1995, с. 133):
«... Ты предана своему хозяину.
Лежишь у порога, ведя службу охраны юрты.
Ты, собака, хранительница верная стоянки,
Ведешь наблюдение за стадом домашнего скота.
Стоишь там скрыто, куда мог бы явиться волк по тропе.
Чуть заметишь шорох, сразу киваешь головой и лаешь.
Лежишь там крепко, закрывая всем телом дорогу беды.
Стою и пою, призывая собачью душу своими алгышами.
Воображаю, что глаза твои в каких-то очках.
Морда твоя предчувствует дурной запах беды.
Близость страха заставляет тебя выть протяжно.
Близость грозы заставляет тебя выскочить быстро.
Хвост твой красуется мохнатым гнездом дивно,
В твоих ушах серьги чудны и зрелищны.
Мухортая собака, шерсть у тебя темна и бархатна.
Ищу твою душу и зову твою душу, запевая свои алгыши»
Этот гимн был записан в 1976 году от сказителя С. Самбуу (1890 г. р.), жившего в селе Мугур-Аксы Монгун-Тайгинского р-на. Именно в этом селе через несколько десятилетий мы приобрели щенка Мугура, позднее ставшего одним из родоначальников московских тувинских овчарок. Внешность его точно соответствует приведенному описанию (рис. 24).
Мы собирались в первую экспедиционную поездку в Туву с С. Каштановым (в армии он работал кинологом). Решили по возможности привезти щенков. Каштанов даже взял с собой клетку.
В 1997 году мы проехали примерно 350 км от Кызыла на запад, потом на северо-запад, до горного озера Кара-Хол. Я должным образом не смог оценить красоту этого озера — после отъезда из Кызыла я почувствовал последствия пищевого отравления и ночь у озера провел скверно. Утром меня разбудили: «Недалеко есть тувинская овчарка, поехали». Голова у меня кружилась, и в какой-то момент, выйдя из машины, я даже почти потерял сознание. Собаку я толком не разглядел, мне она показалась черной; на фотографиях она получилась коричневой.
Рис. 24. Тувинская собака (Мугур)
Узнали, сколько собаке лет: нам сказали, что 16. Щенков, конечно, нет и не будет. За время всей этой поездки по Бай-Тайгинскому кожууну (району) тувинских собак мы больше не встретили. Беспородные, конечно, здесь были.
Наши коллеги, сотрудники и студенты Тувинского университета, поиски продолжили. Зимой 1998 года мне сообщили, что собаки есть в другом районе — Монгун-Тайгинском кожууне, на юго-западе республики. Несколько собак студенты сфотографировали; собаки выглядели очень внушительно.
Специальную экспедицию в Монгун-Тайгу удалось организовать в 2000 году.
29 августа, утром, мы — я, С. Каштанов, Урана Ондар с 10-летним сыном Буяном, Чодураа Доржу, студентка (ее имени я не запомнил) и Саша, выпускник университета, работавший инспектором в Упсунурском заповеднике, он же наш шофер, — выехали из Кызыла на фургончике УАЗ.
Шоссе на запад, в направлении Ак-Довурака; за городом сухая степь, безлесные невысокие горы.
Дорога шла вдоль Енисея. Через 80 километров за рекой открылась панорама скалистых гор. На 101-м километре — священная гора Хайырокан, точнее гряда скал, вытянувшаяся между дорогой и Енисеем как лежащий на земле ящер. Здесь у дороги буддийская ступа, поставленная по указанию Далай-ламы, посетившего это место.
После 170 километров пути на склонах гор появились пятна леса; вдоль дороги — тополи, березы. Остановились у реки Кара-Дыг, у ку чи камней и развешенных ленточек. Здесь же остановился автобус с артистами, едущими в Чадан на завтрашний фестиваль. Собранные на фестивале средства должны пойти на восстановление Хурээ — разрушенного храма, который когда-то был самым большим в Туве. Для нас артисты дали маленький концерт горлового пения.
За Чаданом свернули на юг, к перевалу Хондергей. На перевале — ступа, в нише — маленький Будда. Кажется, далай-лама побывал и здесь.
За перевалом горы сразу же оголились. Дорога шла вдоль границы с Монголией. Вокруг сухая тундра. Темнело. От дороги при приближении машины взлетали крупные хищные белохвостые птицы — сарычи.
В поселок Мугур-Аксы приехали около 11 вечера. На ночевку расположились в большом доме Сашиных родителей.
Когда утром я проснулся и вышел, то увидел, что дом стоит на краю поселка. Почти от самого дома тянулась пустынная долина — бывший советский аэродром. Сейчас сюда не летают. Ниже протекала река; около нее росли редкие деревья, здесь же растительности практически не было. В окрестностях поселка наиболее высокие горы были присыпаны снегом, на других лежали облака.
Сходили, посмотрели в поселке собаку — очень симпатичное черное животное на цепи во дворе. Собака была вялая — то ли больная, то ли старая.
Наш план был таков: ездить по району, от одной стоянки скотоводов к другой, искать собак, которых можно было бы приобрести.
Отъезд откладывался, так как у нашей машины оказался неисправным передний мост, а передвигаться нам предстояло по бездорожью. Саша отправился искать машину — нашел, но только «командирский» УАЗик. Пришлось выбирать в поездку одну из наших трех женщин. Выбирала, как старшая, Урана и выбрала себя. В машину с ней поместился и ее сын. Смогли выехать около 3-х часов дня.
