Михаил Барятинский - Panzer III. Стальной символ блицкрига
Так мы впервые столкнулись с огнеметными танками.
Первая линия полка дрогнула и побежала назад.
Подоспевшие на бронетранспортерах фашисты прямо с машин открыли автоматный огонь. Другие спрыгнули на землю, устремились за отходящими бойцами, на ходу строча из автоматов. Подразделения продолжали отходить, неся огромные потери.
Я снова взглянул на поле боя. По нему гулял огненный смерч, не давая бойцам возможности организоваться, закрепиться, зацепиться, найти хоть какое-то укрытие. Немцы продолжали теснить наших, танки неудержимо двигались вперед. И в это время сделали невозможное артиллеристы дивизии. 32-й гвардейский артиллерийский полк и 4-й истребительно-противотанковый артиллерийский дивизион вывели орудия на прямую наводку и ударили по танкам. Несколько из них взорвались, как пороховые бочки. Другие сбавили ход и начали в нерешительности останавливаться. Под их гусеницы полетели связки гранат. Некоторые машины подорвались на противотанковых минах, разбросанных саперами».
Один из наиболее известных немецких танкистов периода Второй мировой войны — командир 2-го батальона 11-го танкового полка 6-й танковой дивизии майор Беке (в центре) дает последние указания подчиненным перед атакой. На заднем плане — командирский танк Pz.Bf.Wg.III Ausf.К. Курская дуга, июль 1943 года.
Танки Pz.III из 3-го танкового полка 2-й танковой дивизии, подбитые на Курской дуге. Слева — Ausf.M, справа — Pz.Bf.Wg. III Ausf.Н.
К концу 1943 года, в связи с прекращением производства, количество Pz.III в частях первой линии резко сократилось. Значительное количество танков этого типа передали в различные учебные и резервные части. Они несли службу и на второстепенных театрах военных действий, например, на Балканах или в Италии. В боевых частях первой линии к ноябрю 1944 года оставалось чуть больше 200 Pz.III: на Восточном фронте — 133, на Западе — 35 и в Италии — 49.
По состоянию на март 1945 года в войсках оставалось следующее количество танков:
Pz.III L/42 — 216;
Pz.III L/60 — 113;
Pz.III L/24 — 205;
Pz.Beob.Wg.III — 70;
Pz.Bf.Wg.III — 4;
Berge-Pz.III — 130.
Из числа линейных танков и машин передовых артиллерийских наблюдателей 328 единиц находились в Армии резерва, 105 использовались в качестве учебных, а 164 машины, находившиеся во фронтовых частях, распределялись следующим образом:
Восточный фронт — 16;
Западный фронт — 0;
Италия — 58;
Дания/Норвегия — 90.
Немецкая статистика последнего года войны заканчивается 28 апреля и цифры наличия Pz.III в войсках на эту дату почти не отличаются от приведенных выше, что свидетельствует о практическом неучастии «троек» в боях последних дней войны. Согласно немецким данным с 1 сентября 1939 года по 10 апреля 1945-го безвозвратные потери танков Pz.III составили 4706 единиц.
Опрокинувшийся в результате неудачного маневрирования Pz.III Ausf.М из состава моторизованной дивизии СС «Рейх». Курская дуга, 1943 год.
ОЦЕНКА МАШИНЫ
В 1967 году в своей книге «Конструкции и развитие боевых машин» британский танковый теоретик Ричард Огоркевич изложил любопытную теорию существования промежуточного класса «легких-средних» танков. По его мнению, первой машиной в этом классе стал советский Т-26, вооруженный 45-мм пушкой. Кроме того, Огоркевич причислил сюда чехословацкие машины LT-35 и LT-38, шведский La-10, английские «крейсера» от Mk I до Мк IV, советские танки семейства БТ и, наконец, немецкий Pz.III.
Стоит взглянуть на таблицу, чтобы убедиться, что в теории Огоркевича есть определенный смысл. Действительно, тактико-технические характеристики боевых машин достаточно близки друг другу. Во всяком случае, ярко выраженного превосходства в чью-либо пользу не наблюдается. Это тем более важно, поскольку эти танки являлись не гипотетическими противниками, а встретились на полях сражений.
Сравнительные тактико-технические характеристики «легких-средних» танков.
Pz.III Ausf.N, подбитый в ходе операции «Цитадель». Судя по эмблемам, эта машина из 3-го танкового полка 2-й танковой дивизии Вермахта. Орловское направление, август 1943 года.
Правда, к 1939 году их ТТХ немного изменились, главным образом в сторону усиления бронирования, но сохранилось главное: все эти боевые машины, в большей или меньшей степени, — своего рода легкие танки-переростки. Они как бы перешагнули верхнюю планку легкого класса, но до полноценного среднего не дотянули.
Тем не менее, в 1930-е годы, благодаря удачному сочетанию основных параметров вооружения и подвижности «легкие-средние» танки считались универсальными, одинаково способными как поддерживать пехоту, так и выполнять функции кавалерии. Однако сопровождение пехоты требовало движения со скоростью пехотинца и такие машины, имевшие относительно слабую бронезащиту, становились легкой добычей противотанковой артиллерии, что было наглядно продемонстрировано в Испании. Вторую функцию, и это подтвердилось уже в самом начале Второй мировой войны, они также не могли выполнять самостоятельно — их нужно было поддерживать или, в конечном счете, заменять танками с более мощным вооружением, например, с 75-мм пушкой, способной не только поражать технику противника, но и вести эффективный огонь осколочно-фугасными снарядами.
Впрочем, к необходимости сочетать «легкие-средние» танки с танками, вооруженными 75-мм пушкой, пришли уже в середине 1930-х годов. Только решали эту проблему по-разному: англичане устанавливали в штатные башни некоторой части своих крейсерских танков 76-мм гаубицы вместо 2-фунтовых пушек; в СССР выпустили несколько сотен артиллерийских танков БТ-7А с 76-мм пушкой в увеличенной башне; немцы же пошли по наиболее кардинальному и наиболее сложному пути, создав два разных танка. В самом деле, в 1934 году четыре немецкие фирмы получили заказ на разработку «машины командира роты» — ZW и «машины командира батальона» — BW. Само собой разумеется, что это были лишь номинальные девизы. Технические задания на них были близкими. Например, их базовая масса составляла 15 и 18 т соответственно.
Способ крепления к корпусу танка двух вариантов бортовых экранов.
Существенные различия имелись лишь в вооружении: одна машина должна была нести 37-мм, другая — 75-мм пушку. Близость техзаданий и привела к созданию двух практически идентичных по массе, габаритам и бронированию, но различавшихся по вооружению и в итоге — абсолютно разных по конструкции машин: Pz.III и Pz.IV.
Компоновка «четверки» была явно более удачной. Достаточно сравнить схемы бронекорпусов, чтобы в этом убедиться. У Pz.IV нижняя часть корпуса уже, чем у Pz.III, но компоновщики фирмы Krupp, расширив подбашенную коробку до середины надгусеничных полок, довели диаметр башенного погона в свету до 1680 мм, против 1520 мм у Pz.III. За счет более рациональной компоновки моторного отделения у Pz.IV заметно больше по длине отделение управления. Результат налицо: у Pz.III нет посадочных люков механика-водителя и стрелка-радиста. К чему это может привести в случае необходимости экстренно покинуть подбитый танк, понятно без объяснений. В целом же, при практически одинаковых габаритных размерах забронированный объем у Pz.III был меньше, чем у Pz.IV.
Тяжелое самоходное пехотное орудие StulG 33 из состава 23-й танковой дивизии Вермахта выдвигается к передовой. На заднем плане: 18-й тонный полугусеничный тягач Sd.Kfz.9 и разбитая «Катюша» — установка БМ-13Н на шасси Studebaker US6. «Миус-фронт», июль 1943 года.
Трудно дать объяснение появлению столь близких техзаданий равно как и последующему принятию на вооружение обоих танков. Куда логичнее было бы принять один танк, но с двумя вариантами вооружения. Такое решение повлекло бы за собой значительно меньше издержек в будущем. Совершенно очевидно, что немцы тут допустили ошибку.
Вместе с тем, в своей категории «легких-средних» танков Pz.III оказался наиболее совершенным, в наименьшей степени унаследовавшим недостатки, характерные для легких танков. После того, как было усилено его бронирование и вооружение, а масса превысила 20 т, что практически делало «тройку» средним танком, превосходство над «одноклассниками» еще больше возросло. Оно многократно усиливалось и превосходством в тактических приемах использования танковых частей и соединений. В результате у германского командования в первые два года войны не было особых причин для беспокойства по поводу боевых качеств Pz.III.
Ситуация полностью изменилась в 1941 году, когда на Восточном фронте немцы столкнулись с Т-34, а в Африке с «Грантом». Над ними Pz.III тоже имел определенные преимущества. В частности Т-34 он превосходил по количеству и качеству приборов наблюдения и прицеливания, удобству работы экипажа, легкости управления и технической надежности. «Грант», сопоставимый с «тройкой» по оснащению приборами наблюдения и надежности, уступал немецкой машине по конструкции и компоновке. Правда, все эти достоинства сводило на нет главное: советская и американская машины были сконструированы в рамках перспективной концепции «универсального» танка, призванного заменить как «легкие-средние», так и танки поддержки. В СССР к пониманию необходимости такой замены пришли в результате долгого пути эволюции «легких-средних» танков. В США эволюции вообще никакой не было, но американцы сделали быстрые и, самое главное, правильные выводы из чужого опыта.
