Говард Картер - Гробница Тутанхамона
Мы не знаем, в какой именно период своего правления Тутанхамон вернулся к религии древних богов. Точно так же нам неизвестно, было ли это вызвано его личными убеждениями или диктовалось соображениями политического порядка. Гробница одного из придворных Тутанхамона открыла нам, что ему подчинялись отдельные племена Сирии и Нубии, платившие Египту дань. Кроме того, на ряде предметов из гробницы самого Тутанхамона мы обнаружили изображения, на которых он яростно попирает ногами пленников или поражает сотни врагов со своей колесницы.
Однако это еще совсем не значит, что Тутанхамон когда-либо в действительности лично участвовал в сражениях. Владыки Египта относились к подобного рода лестным фантазиям на редкость терпимо.
Этим, по существу, исчерпываются все факты из жизни Тутанхамона, известные нам по сохранившимся памятникам.
Что касается его гробницы, то в этом отношении она до сих пор мало что прибавила к нашим знаниям. Мы узнаем только о том, что было у Тутанхамона, вплоть до ничтожных мелочей, но о том, кем он был сам и что он делал, нам трудно что-либо сказать. Мы не знаем даже, сколько времени он находился у власти: указаний на это мы не нашли. До сих пор мы считали, что Тутанхамон правил не менее шести лет, а если и больше, то вряд ли намного. Нам остается только надеяться, что внутренние погребальные комнаты гробницы поведают гораздо больше о ее обитателе. Его тело, если только оно еще покоится в саркофагах внутри усыпальницы, как мы предполагаем и надеемся, расскажет нам, наконец, на каком году жизни скончался Тутанхамон, и, возможно, осветит обстоятельства его смерти.
Несколько слов о жене Тутанхамона. Еe настоящее имя, как уже говорилось, было Анхесенпаатон, но после переезда в Фивы она приняла имя Анхесенпаамон. Она играла значительную роль хотя бы потому, что благодаря ей Тутанхамон унаследовал трон фараона. Он считался с этим и воздавал ей должное: об этом можно судить уже по тому, что на погребальной утвари очень часто встречается имя и изображение его жены. Если верить портретам Анхесенпаамон, которые в свойственной истинному стилю Тель-эль-Амарны манере подчеркивают дружеские отношения фараона и его жены, она была очаровательной. Особенно прелестны два таких изображения. На одном из них, представляющем собой рельеф на спинке трона (табл. 52), Анхесенпаамон умащает своего мужа благовониями. На другом она сопровождает юного фараона во время охоты. Присев у его ног, она протягивает ему одной рукой стрелу, а другой - указывает на самого жирного селезня, словно боясь, что муж его не заметит. Эти изображения прекрасны и одновременно трогательны, особенно если вспомнить, что юная супруга осталась вдовой, когда ей едва исполнилось семнадцать-восемнадцать лет. Может быть, это было к лучшему. Но, с другой стороны, насколько мы знаем Восток, может быть, и нет, ибо на этом история Анхесенпаамон не кончается. Продолжение ее нам стало известно из табличек, найденных несколько лет назад в развалинах Богозкеойя и лишь недавно расшифрованных. В них сохранился небольшой, но захватывающий рассказ об одной неудачной интриге, который в немногих словах обрисовывает образ царицы Анхесенпаамон гораздо полнее, чем все ее портреты, изображенные по воле Тутанхамона на различных предметах его погребальной утвари.
Анхесенпаамон обладала, очевидно, достаточно сильным характером. Мысль о том, что придется отступить на задний план и в дальнейшем зависеть от милости новой царицы, ей отнюдь не улыбалась. Поэтому тотчас же после смерти Тутанхамона она начала действовать. В ее распоряжении, как мы можем предположить, была лишь двухмесячная отсрочка: между смертью фараона и его погребением должно было пройти два месяца, а пока прежний владыка не был погребен, новый претендент вряд ли мог взойти на престол.
В ту эпоху, во всяком случае во времена правления двух или трех предшествующих фараонов, браки между царствующими семьями Египта и азиатских стран стали вполне обычным явлением. Одна из сестер Анхесенпаамон была выдана замуж за чужеземного правителя. Кроме того, многие египтологи полагают, что и мать Анхесенпаамон была азиатской царевной. Поэтому нет ничего, удивительного в том, что в такой напряженный момент Анхесенпаамон обратилась за поддержкой к иноземному двору. До нас дошло письмо, посланное ею хеттскому царю. В нем она писала: «Мой муж умер, а я слышала, что у тебя есть взрослые сыновья. Пришли мне одного из них: я выйду за него замуж, и он станет владыкой Египта».
С ее стороны это был весьма искусный ход, так как в Египте не было законного наследника престола, и если бы хеттский царевич прибыл вовремя с достаточным воинским подкреплением, вполне возможно, что Анхесенпаамон удалось бы осуществить свой план. Самым основным в этом была быстрота. Но здесь египетская царица столкнулась с медлительностью хеттского царя. Какая бы то ни было поспешность совершенно не вязалась с его представлениями о серьезных делах. Он не мог согласиться на подобное предложение, предварительно не обдумав его и как следует не обсудив. И потом, откуда он знал, не было ли это письмо ловушкой? Поэтому хеттский царь созвал своих советников и начал не торопясь обсуждать с ними послание египетской царицы. Наконец было решено сначала отправить в Египет гонца, чтобы тот разузнал, как в действительности обстоит дело. Читая послание хеттского царя, мы так и видим, как в восторге от собственной проницательности он потирает руки. «Где сейчас сын покойного владыки? Что с ним случилось?» - гласил его ответ.
В то время, чтобы добраться из одной страны в другую, нужно было затратить не менее двух недель. Поэтому легко себе представить разочарование несчастной царицы, когда после целого месяца ожидания к ней прибыл не царевич и муж, а всего лишь гонец с ничего не означающим риторическим посланием.
В отчаянии она пишет второе письмо: «Для чего я стану тебя обманывать? У меня нет сына, а мой муж умер. Пришли мне одного из твоих сыновей - и я сделаю его царем!»
После этого хеттский царь решился, наконец, внять ее мольбе и послать в Египет одного из своих сыновей. Но, по-видимому, было уже поздно. Время ушло.
Здесь документы обрываются, и конец этой истории мы вынуждены дополнить с помощью своего воображения. Отправился хеттский царевич в Египет или нет? Если да, то до какого места он дошел? Или, может быть, новый фараон Эйе. разузнав об интригах Анхесенпаамон, принял необходимые меры, чтобы ее обезвредить? Этого мы никогда не узнаем. Во всяком случае царица Анхесенпаамон исчезает со сцены, и имя ее больше нигде не упоминается.
История короткая, но захватывающая. Если бы царице Анхесенпаамон удалось осуществить свой план, в Египте не было бы Рамсеса Великого.
ДОЛИНА ЦАРЕЙ И ГРОБНИЦА
Долина царских гробниц - уже самое название дышит романтикой. Я думаю, что ни одно из чудес Египта не может дать столько пищи воображению, как одна эта Долина. Здесь, в уединенной впадине, далекой от жизненной суеты, где Рог - высочайшая вершина фиванского хребта - стоит на страже, словно естественная пирамида, покоится не менее тридцати фараонов, и среди них - самые могущественные, каких когда-либо видел Египет (табл. 1).
Здесь было погребено тридцать владык. Но сейчас в Долине царей остались, по-видимому, лишь двое: Аменхотеп II - его мумию, лежащую в саркофаге, может увидеть каждый, и Тутанхамон, который, пока еще не потревоженный, покоится в своем золотом гробу. И мы надеемся, что, когда требования науки будут удовлетворены, он вернется в свою усыпальницу в Долине царей.
Я вовсе не собираюсь описывать Долину царей - за последнее время появилось слишком много подобных описаний. Но зато я хотел бы более подробно остановиться на истории Долины, ибо это необходимо для того, чтобы понять значение обнаруженной нами гробницы.
В одном из закоулков, в самой глубине Долины царей, наполовину скрытый выступающими скалами, находится вход в одну из наиболее скромных гробниц. Ее мало кто замечает и редко кто посещает. Но в действительности она имеет совершенно особый интерес, ибо это первая гробница, сооруженная в Долине. Более того, гробница замечательна уже тем, что представляет собой как бы первый опыт нового вида усыпальницы.
Египтяне придавали важное значение тому, чтобы их мумии оставались в целости и сохранности в местах погребения. Поэтому уже первые фараоны, чтобы обеспечить неприкосновенность своих гробниц, воздвигали над ними настоящие каменные горы. Но наряду с этим, чтобы мумия «ни в чем не нуждалась», ее снабжали абсолютно всем, что только могло понадобиться в загробной жизни. А поскольку восточные владыки вели жизнь роскошную и ни в чем себя не ограничивали, то и их мумии были богато украшены золотом и драгоценностями. Последствия такого обычая были очевидны. Уже само великолепие погребения обрекало гробницу на гибель. В лучшем случае она сохранялась при жизни нескольких ближайших поколений, а затем покой мумий нарушали и сокровища расхищали.
