В. Бессонов - Калужанин-герой. Подвиг унтер-офицера Старичкова
Обзор книги В. Бессонов - Калужанин-герой. Подвиг унтер-офицера Старичкова
Бессонов В. А.
Калужанин–герой.
Подвиг унтер–офицера Старичкова.
Памяти старшего брата Павла посвящается
Введение
Подвиг С. А. Старичкова. Художник Н. Панов с картины П. И. Бабаева. Холст. масло. 1872 г. (КОКМ. НВ 4520/5)
Среди нижних чинов, отличившихся в период борьбы России с наполеоновской Францией, особое место занимает унтер–офицер Азовского мушкетерского полка Семен Артамонович (Артемьевич) Старичков[1], совершивший свой знаменитый подвиг в сражении при Аустерлице 20 ноября 1805 г.[2]. Два века минуло с момента этого грандиозного сражения, названного «Битвой трех императоров», разыгравшегося на моравских возвышенностях близи небольшого городка Аустерлиц (Austerlitz, ныне – Славков, Чешской Республики), примерно в 12 км от моравской «столицы», города Брюнна[3]. Это кровопролитное сражение стало триумфом французского императора Наполеона I, сумевшего заманить в ловушку и разгромить войска союзников – русского императора Александра I и австрийского императора Франца I. Битва при Аустерлице стала важным шагом на пути завоевания Наполеоном политического могущества в Европе. В этом сражении русские войска, славившиеся своими победами и еще шесть лет назад, в 1799 г., громившие под предводительством А. В. Суворова французов в Италии и совершившие беспримерный переход через Альпы, оказались разбиты. Это поражение явилось тяжелым потрясением для России и больно ударило по престижу государства. На многие годы Аустерлиц стал тягостным воспоминанием, пока борьба с Наполеоном не завершилась победой. В 1814 г. в покоренном Париже Александр I, глядя на картину запечатлевшую триумф французского императора в 1805 г., сказал: «Здесь не совестно вспоминать об Аустерлице», а на предложение разобрать Аустерлицкий мост через Сену ответил: «Не надобно трогать его, для нас довольно, если в истории напишут, что Русские войска проходили по Аустерлицкому мосту»[4].
Поражение в битве при Аустерлице одновременно стало яркой страницей в героической летописи Российской армии. Разобщенные, окруженные со всех сторон войска проявили в этом сражении невиданную силу духа и самопожертвование. Высокую оценку мужеству русских в сражении дал в своих воспоминаниях Наполеон. Известный своей храбростью генерал М. А. Милорадович в 1820 г. в разговоре с Александром I об Аустерлице заметил: «Не могу назвать несчастным для армии день, где офицеры и солдаты дрались как львы»[5]. Эти слова участника сражения находят подтверждение в многочисленных подвигах, совершенных в этой кровопролитной битве. Достаточно вспомнить атаки Фанагорийского гренадерского и Ряжского мушкетерского полков, отсрочившие взятие противником Праценских высот; практически полную гибель Архангелогородского полка, прикрывавшего в течение часа левый фланг колонны кн. П. И. Багратиона; действия гвардейских частей, задержавших в центре обходное движение войск противника; блестящую атаку лейб–гвардии Конного полка, отбившего «орла»[6] 4–го линейного полка противника. О последствиях этой атаки конногвардейцев офицер французского штаба Ф. П. Сегюр писал: «Батальон, принадлежавший к 4–му полку, промчался мимо нас и самого Наполеона – наши попытки остановить их были тщетны. Несчастные парни были вне себя от страха и ничего не слышали; в ответ на наши укоры, что они бросают поле боя и своего императора, они механически кричали: «Vive l'Empereur!»[7] и улепетывали еще быстрее»[8]. В Аустерлицком сражении самопожертвование солдат и офицеров, до конца исполнивших свой долг, не только спасло честь русского оружия, но и явило новые примеры беззаветного служения Отечеству.
В числе героических деяний, ознаменовавших день битвы, важное место занимает подвиг унтер–офицера Старичкова, спасшего знамя Азовского мушкетерского полка. На долгие годы он стал символом жертвенного служения русского солдата, готового отдать жизнь за спасение боевого знамени – зримого олицетворения чести полка. Подвиг Старичкова являлся ярким примером для воспитания солдат Российской императорской и Рабоче–крестьянской Красной армий. Помнят о нем и сегодня, особенно бережно сохраняется эта память на его родине – в Калуге. Здесь на протяжении двух веков сложился своеобразный мемориал, напоминающий о герое–калужанине, вписавшем славную страницу в историю Отечества.
Подвиг Старичкова, прогремевший на всю Россию, неоднократно привлекал к себе внимание писателей, художников, историков, краеведов. Поэтому не случайно, что о герое–калужанине сложилась достаточно обширная историография. Не ставя целью рассмотреть все многообразие посвященных Старичкову заметок и статей, охарактеризуем наиболее важные из них.
О спасении знамени впервые было объявлено в марте 1806 г. в газете «Санкт–Петербургские ведомости» (см. приложение 1). В августе 1806 г. вышла еще одна статья, посвященная деятельности калужан по увековечиванию подвига своего земляка (см. приложение 2). Все они были подготовлены на основе документов Военно–походной его императорского величества канцелярии. Эти статьи сразу же перепечатывались в другой столичной газете – «Московских ведомостях»[9]. В 1877 г. в журнале «Русский архив» Г. Н. Александров опубликовал, без каких‑либо пояснений, обнаруженный им в фонде Военно–походной канцелярии документ о подвиге Старичкова, который на деле оказался рукописным текстом первой, увидевшей свет в марте 1806 г., статьи[10].
В 1838 г. был напечатан Свод военных постановлений, куда вошла «Памятная книжка для нижних чинов», утвержденная в 1835 г. В этом официальном издании, подготовленном специально для воспитания солдат, было помещено подробное описание подвига Старичкова (см. приложение 4). В его основе лежали сведения из опубликованных в 1806 г. статей, которые в ряде случаев оказались дополнены не соответствующей действительности информацией. О спасении Старичковым знамени Азовского полка писал в истории войны 1805 г. А. И. Михайловский–Данилевский. Книга, подготовленная по высочайшему повелению, увидела свет в 1844 г. и в описании подвига следовала за «Памятной книжкой для нижних чинов»[11]. В 1848 г. имя Старичкова вновь попало на страницы российских газет. Поводом к этому стало пожалование Чесменской военной богадельне[12] императором Николаем I картины, изображавшей подвиг унтер–офицера. Статья о прошедшем торжестве была опубликована в «Русском инвалиде», а затем перепечатана в «Северной пчеле» и «Калужских губернских ведомостях»[13]. Характеризуя высочайшее внимание к подвигу Старичкова, автор статьи сообщил неточные сведения о судьбе спасенного знамени. Все эти, изложенные в официальных изданиях и не отличавшиеся достоверностью, данные стали главными источниками для появившихся в последующее время описаний героического поступка Старичкова. Так, например, текст «Памятной книжки» был воспроизведен в истории Азовского полка, использован в многочисленных военно–патриотических изданиях (см. например, приложение 5), статьях, публиковавшихся на страницах газеты «Калужские губернские ведомости»[14]. В утвердившейся традиции подвиг Старичкова был описан и в справке члена Калужской ученой архивной комиссии А. И. Мартыновича–Лашевского. Она была напечатана в Калужской губернской типографии в 1899 г., вероятно, для служебного пользования (количество экземпляров неизвестно)[15].
Появившиеся во второй половине XIX – начале XX вв. публикации в большинстве своем создавались с целью возбуждения патриотических чувств. Поэтому ради образности авторы часто детализировали картину вымышленными подробностями, легендами, искажали или неверно интерпретировали имевшуюся в их распоряжении информацию. Не стали исключением из этого правила энциклопедические статьи, опубликованные в 1899 г. в «Энциклопедии военных и морских наук» Г. А. Леера и в 1900 г. в «Энциклопедическом словаре» Ф. А. Брокгауза и И. А. Ефрона[16].
Справедливости ради следует заметить, что наряду с отмеченной выше негативной тенденцией, существовали публикации, содержащие новую, почерпнутую из архивных источников, информацию. В основном это касалось вопросов увековечивания памяти Старичкова в Калуге. К числу таких важных для историографии работ относится статья неизвестного автора, увидевшая свет в «Калужских губернских ведомостях» в 1866 г., и напечатанная в Губернской типографии работа Мартыновича–Лашевского. Последняя легла в основу статей, опубликованных на страницах газет «Калужские губернские ведомости» в 1899 г. и «Русский инвалид» в 1900 г.[17]. Обе они, в свою очередь, оказались дополнены ценными сведениями. Особое значение указанных изданий заключается в том, что при их подготовке использовались архивные документы, часть из которых на сегодняшний день безвозвратно утрачена. Это, в первую очередь, относится к делопроизводству Калужской городской думы, лишь фрагментарно сохранившемуся в Государственном архиве Калужской области.
