Марк Твен - Миссис Мак-Вильямс и молния
Обзор книги Марк Твен - Миссис Мак-Вильямс и молния
Твен Марк
Миссис Мак-Вильямс и молния
Марк Твен
МИССИС МАК-ВИЛЬЯМС И МОЛНИЯ
- ...Так вот, сэр, - продолжал мистер Мак-Вильямс поскольку разговор начался не с этого, - боязнь молнии - одна из самых печальных слабостей, каким подвержен человек. Чаще всего ею страдают женщины, но время от времени она встречается у маленьких собачек, а иногда и у мужчин. Особенно печально наблюдать эту немощь потому, что она лишает человека мужества, как никакая другая болезнь, - ее не выбьешь уговорами, а стыдить больного тоже совершенно бесполезно. Женщина, которая не побоялась бы встретить лицом к лицу самого черта или мышь, перестает владеть собой и совершенно теряется при вспышке молнии. На нее бывает просто жалко смотреть.
Ну-с, как я уже говорил вам, я проснулся оттого, что до моих ушей донесся сдавленный и неизвестно откуда идущий вопль:
- Мортимер, Мортимер!
Едва собравшись с мыслями, я протянул руку
в темноте и сказал:
- Эванджелина, это ты кричишь? Что случилось? Где ты?
- Заперлась в шкафу. А тебе стыдно лежать и спать так крепко, когда на дворе такая ужасная гроза!
- Ну как же может человеку быть стыдно, когда он спит? Это ни с чем не сообразно. Человек не может стыдиться, когда спит, Эванджелина.
- Ты хоть бы постарался, Мортимер; сам отлично знаешь, что даже не пробовал!..
Я уловил звук заглушенных рыданий. От этого звука резкий ответ замер у меня на языке, и я изменил его на:
- Прости, дорогая, мне очень жаль! Я ведь не нарочно. Выходи оттуда и...
- Мортимер!
- Ах ты господи! Что такое, душенька?
- Ты все еще лежишь в кровати?
- Ну да, конечно!
- Встань сию минуту! Я все-таки думала, что ты сколько-нибудь дорожишь своей жизнью хотя бы ради меня и детей, если тебе самого себя не жалко.
- Но, душенька...
- Не возражай, Мортимер! Ты отлично знаешь, что в такую грозу самое опасное - лежать в кровати... Во всех книгах так сказано, а ты все-таки лежишь и совершенно напрасно рискуешь жизнью неизвестно для чего, лишь бы только спорить и спорить!
- Да ведь, черт подери, я сейчас не в кровати, я... (Фразу прерывает внезапная вспышка молнии, сопровождаемая испуганным визгом миссис Мак-Вильямс
и страшнейшим раскатом грома.)
- Ну вот! Видишь, какие последствия? Ах, Мортимер, как ты можешь ругаться в такое время!
- Я не ругался. И во всяком случае - это не последствия. Даже если бы я не сказал ни слова, все равно было бы то же самое. Ты же знаешь, Эванджелина, что когда атмосфера заряжена электричеством...
- Да-да, тебе бы только спорить, и спорить, и спорить! Прямо не понимаю, как ты можешь так себя вести, когда тебе известно, что в доме нет ни одного громоотвода и твоей несчастной жене и детям остается только надеяться на милость божию!.. Что ты делаешь? Зажигаешь спичку... в такое время? Ты совсем с ума сошел?
- Ей-богу, милая, ну что тут такого? Темно, как у язычника в желудке, вот я и...
- Погаси спичку, сию минуту погаси! Тебе, я вижу, никого не жалко, ты всеми нами готов пожертвовать. Ты же знаешь, ничто так не притягивает молнию, как свет... (Фсст! Трах! Бум! Бур-ум-бум-бум!) Вот... послушай! Видишь теперь, что ты наделал!
- Нет, не вижу. Может, спичка и притягивает молнию, но молния-то бывает не от спички, ставлю что угодно. И вовсе это не моя спичка притянула молнию. Если там целились в мою спичку, так плохая же это стрельба, - я бы сказал, что-то вроде нуля из миллиона возможных. Да в Доллимаунте за такую стрельбу...
- Как тебе не стыдно, Мортимер! Нам каждую минуту грозит смерть, а ты так выражаешься. Если ты не желаешь... Мортимер!
- Ну?
- Ты молился сегодня на ночь?
- Я... я хотел помолиться, а потом стал считать, сколько будет двенадцать раз тринадцать, и... (Фсст! Бум-бурум-бум! Бум-бах-бах-трах!)
- Ах, теперь мы пропали, нас ничто не спасет! Как ты мог забыть такую важную вещь, да еще в такое время?
- Да ведь не было никакого "такого времени". На небе не было ни одной тучки. Почем же я знал, что из-за пустячного упущения поднимется такой шум и гром? И во всяком случае, мне кажется, просто нехорошо с твоей стороны придираться: ведь это со мной бывает редко. После того как из-за меня случилось землетрясение четыре года назад, я ни разу не забывал молиться.
- Мортимер! Что ты говоришь? А про желтую лихорадку ты забыл?
- Милая, ты вечно мне навязываешь эту желтую лихорадку, и, по-моему, совершенно зря. Если даже телеграмму в Мемфис нельзя послать прямо, а только через передаточные станции, то как же мое упущение насчет молитвы могло дойти в такую даль? Я еще согласен отвечать за землетрясение, оно все-таки было по-соседству, но лучше уж пускай меня повесят, чем отвечать черт знает за что...
(Фсст! Бум-бурум-бум! Бум! Бах!)
- О боже мой, боже мой! Молния во что-нибудь ударила! Я уже чувствую, Мортимер! Нам не дожить
до утра... и если это может принести какую-нибудь пользу, когда нас уже не будет, помни, Мортимер, что той ужасный язык... Мортимер!
- Ну! Что еще?
- Твой голос звучит так, будто ты... Мортимер, неужели ты сейчас стоишь перед камином?
- Да, вот именно, совершаю это преступление.
- Отойди от него подальше, сию минуту отойди! Ты, кажется, решил нас всех погубить! Неужели ты не знаешь, что самый верный проводник молнии - это открытая труба? А теперь куда ты пошел?
- Я здесь, перед окном.
- Бога ради, в своем ли ты уме? Убирайся оттуда немедленно! Даже грудные дети и те знают, что стоять у окна в грозу - просто гибель! Боже мои, боже мой, я знаю, что не доживу до утра!" Мортимер!
- Да?
- Что это шуршит?
- Это я.
- Что ты там делаешь?
- Ищу, где верх у моих штанов.
- Скорее брось их куда-нибудь! Должно быть, ты нарочно хочешь надеть штаны в такое время! Ведь ты же отлично знаешь, все авторитеты говорят в один голос, что шерстяные ткани притягивают молнию. О боже, боже! Мало того, что гроза нас может убить, тебе еще непременно нужно самому лезть на рожон... Нет, пожалуйста, не поп! О чем ты только думаешь?
- Ну, а что тут такого?
- Мортимер, я тебе не один раз, я сто раз тебе говорила, что пение вызывает атмосферные колебания, которые прерывают электрический ток... Для чего ты открываешь дверь, скажи, пожалуйста!
- Боже ты мой, ну какой от этого может быть вред?
- Какой вред? Смертельная опасность! Всякий, кто сколько-нибудь смыслит в этом деле, знает, что устраивать сквозняк - значит, привлекать молнию. Ты все-таки не закрыл дверь! Закрой ее как следует, и поскорей, не то мы все пропали! Какой ужас - быть в такое время в одной комнате с сумасшедшим... Мортимер, что ты делаешь?
- Ничего. Просто открыл кран. В комнате задохнуться можно - такая духота. Хочу умыться.
- Ты, я вижу, совсем потерял рассудок! Если во что-нибудь другое молния ударит один раз, так в воду она ударкт пятьдесят раз. Закрой кран! О боже, я знаю, пас уже ничто на свете не может спасти! Мне кажется... Мортимер, что это такое?
- Это чер... это картина. Я ее сшиб.
- Так, значит, ты подошел к стене! Просто неслыханная неосторожность! Разве ты не знаешь, что самый лучший проводник молнии - это стена? Отойди подальше! А ты еще хотел выругаться! Ну как ты можешь вести себя так, когда твоя семья в опасности?! Мортимер, ты велел положить себе перину, как я тебя просила?
- Нет. Забыл.
- Забыл! Это может стоить тебе жизни. Если бы у тебя была перила, ты бы разостлал ее посреди комнаты, лег бы на нее и был бы в полной безопасности. Иди сюда, иди скорей, пока еще не наделал бог знает чего.
Я попробовал влезть туда же, но маленький шкаф едва вмещал нас двоих, да и то дышать было нечем. Я чуть не задохся и наконец вылез из шкафа. Жена тут же окликнула меня:
- Мортимер, надо что-то сделать, чтобы тебя не убило. Дай мне ту немецкую книжку, что лежит с краю на камине, и свечу, только не зажигай. Дай спички, я сама зажгу свечку здесь. В книге сказано, что делать.
Я достал книжку ценой вазы и нескольких других хрупких предметов, и мадам затворилась в шкафу со свечой. На минуту я был оставлен в покое, потом она спросила:
- Мортимер, что это?
- Ничего особенного, кошка.
- Кошка? Да ведь это погибель! Поймай ее и запри в комод. И как можно скорее, милый! Кошки полны электричества. Нет, я знаю одно - за эту ужасную ночь я вся поседею!..
Я опять услыхал глухие рыдания. Если бы не это, я бы пальцем не пошевельнул в темноте ради такой дикой затеи.
Однако я принялся ловить кошку; натыкаясь на стулья и другие препятствия, все очень жесткие и почти все с острыми краями, я наконец поймал ее и запер в комод, поломав долларов на четыреста мебели и понаставив себе синяков. После этого до меня донеслись из шкафа приглушенные слова:
- Тут говорится, что самое безопасное - стоять на стуле посреди комнаты, Мортимер, а ножки стула должны быть изолированы непроводниками. Это значит, что ты должен поставить ножки стула в стаканы... (Фет! Бум-бах! Трах!) Ох, ты слышишь? Скорей, Мортимер, пока в тебя не ударило.
