Евгений Кукаркин - Луна - это моё проклятье
Обзор книги Евгений Кукаркин - Луна - это моё проклятье
Кукаркин Евгений
Луна - это моё проклятье
Евгений Кукаркин
Луна - это моё проклятье
Написано в 1997 г. Приключения.
Луна- это мое проклятье. С 16 лет я болею этой непонятной болезнью. Как только лунный свет прорывается к грешной земле, во мне начинает бурлить черт знает что. Я встаю с кровати и начинаю бродить по квартире. Самое ужасное, я не понимаю сплю я или нет. Луна манит меня, она зовет на улицу, в этот непонятный, дающий мне силу свет.
Вот и сейчас, тихо открываю дверь и вхожу в коридор. Его темнота ужасна, я сразу же теряю представление пространства, приходится ощупью ползти по стенке до кухни. Здесь опять радостные блики лунного света на полу. Я спешу к двери. Задвижки на ней неприятно стучат и тут, сквозь музыку тишины, прорывается тихий голос.
- Игорь, проснись Игорь.
До чего же знакомый голос. До чего же он похож на мамин. Почему она здесь?
- Игорь, - шепчет ее голос, - идем в кровать.
Руки мамы нежно ложатся на плечи и ведут меня опять в темноту коридора. Открывается дверь в комнату, тут я задеваю локтем выступающую ручку двери и от боли... просыпаюсь.
Мы стоим в лунной комнате. Мама встревожено смотрит в лицо.
- Ты как?
- Я опять, мама?
- Да, сынок.
- Привяжи меня к кровати.
Она кивает головой. Я ложусь в пастель и мама широкими армейскими ремнями пристегивает меня к железной раме кровати, придавив мое тощее тело к тонкому матрацу, наброшенному на панцирную сетку. Опять плыву в сон и чувствую, как лунное проклятье пытается меня оторвать от койки.
Утром меня ведут к врачу.
- Что, Игорь, опять бродишь по ночам? - добродушно усмехается Пал Палыч, наш подростковый врач.
- Да уже не знаю, что с ним делать, - жалуется мать. - Как ночь, так и начинается. Сегодня я его поймала у двери. А помните тогда, неделю назад по крыше бродил, по самому коньку. Ох, и страху мы тогда натерпелись.
- Мои таблетки не помогли?
- Нет. Я его сейчас к кровати привязываю. Так вы бы видели что твориться. Кровать трясется, вся ходит ходуном. А посмотрите на его руки, ноги, от ремней одни синие полосы.
- Что же мне с тобой делать? Я тебе вроде успокаивающее прописывал, а ты все бузишь. Надо отправить его в центральную клинику. Там снимут анализы, пройдет обследование.
- Не надо, доктор, - упрашивает мать. - Может как-нибудь обойдется?
Пал Палыч задумчиво смотрит на меня.
- Может мне пойти от противного, прописать тебе сонливых таблеток. Крепче спать будешь, может и бродить перестанешь. Ладно, в этот раз еще рано в клинику отправлять. Попробуем еще раз более высокую дозу димедрола.
Вечером мать запихивает мне в рот таблетку. Сегодня она решила меня не привязывать к кровати.
- Спокойной ночи, Игорь.
- Спокойной ночи, мама.
Ложусь в пастель и закрываю глаза. Сон явственно проявляется перед глазами. Как только лунный лучик пробился в окно, каждая частичка моего тела оживает. Она наполняется силой и я... отрываюсь от кровати. Я плаваю..., плаваю в воздухе над койкой. Переворачиваюсь и тут, чуть не шлепаюсь на пол... Все же, какая то сила поддерживает меня в пол метра от пола и уже как змея, извиваясь между стульями и ножками стола, попадаю в лунный свет, обильно идущий из окон. Все попытки поднять выше, не приводят ни к чему. И все же... я летаю. Повинуясь приказам, тело послушно разворачивается и несется к двери и тут... я чуть не бьюсь в нее головой. Мне никак ее не открыть, под руками нет... ручки.
- Игорек, Игорь, - встревожено звучит из далека голос матери. Господи, да что же это такое? Игорек?
На меня наваливается что то тяжелое, я пытаюсь вырваться и тут же ударяюсь головой в металлическую ножку кровати. Боль пронизывает тело и сон пропадает. Я лежу на полу, а рядом содрогается от плача мать.
- Что со мной было?
- Ты... ты летал...
Я встаю и чувствую неприятную ломоту в суставах и мышцах. Вот и моя кровать. Скрепят пружины.
- Мама, привяжи меня.
Она прикручивает меня к кровати.
- Все же придется тебя отправить в больницу, так дальше жить нельзя.
Всю ночь беспокоит один сон, я пытаюсь оторваться от моих пут и моя койка все время тащит меня вниз...
- Он сегодня летал, доктор.
- Как летал?
- Так. Сначала приподнялся над кроватью, потом опустился над полом и стал летать по комнате...
- А ноги, руки были как?
- Что как? Нормально. Не висели, были продолжением туловища.
- Бред какой то.
- Но я уже не в силах ничего делать. Привязала его к койке и мне казалось, что он поднимается с ней...
Пал Палыч с сомнением смотрит на нее, потом на меня.
- Ты сам то помнишь, что с тобой было? - уже спрашивает он меня.
- Я, по моему, летал во сне.
- По моему, - передразнивает доктор. - Иди посиди в коридоре. Мы здесь с твоей мамой поговорим.
Я послушно иду из кабинета. В коридоре мало народа и мне сразу бросилась в глаза знакомая физиономия Лельки из нашего класса.
- Игорь, что ты здесь делаешь?
- А ты чего?
- Мне медицинская справка нужна. Я поступаю в академическую греблю.
- А я вроде заболел.
- Чем?
- Не знаю. Плохо сплю.
- Подумаешь. Я читала, что какой то парень уже не спит 13 лет и... ничего.
- Я плохо сплю с последнего экзамена.
- Переутомился. Сейчас лето, сил поднаберешься и все...
- Что, все?
- Еще год и окончишь школу, а потом будешь смеяться над собой, вспоминать как эти дурацкие экзамены довели тебя до ручки.
Лелька глупо хихикает. Замигал огонек над дверью глазника и она сорвалась с места.
- Это меня. Пока, Игорь.
Тоскливо тянется время. Наконец выходит мама и Пал Палыч.
- Пошли Игорь.
Перед поликлиникой стоит старенький "москвич". Пал Палыч сажает меня и маму в него.
- Поехали.
- Ма..., а куда мы едем? - спрашиваю я.
- Доктор говорит в институт. Нас там ждут, - отвечает мама.
Толстая женщина с приятным добрым лицом долго изучала мои рефлексы при помощи иглы и молоточка, расспрашивала мать о моих похождениях во сне и потом, кончив исследование, сказала маме.
- Мы его здесь обследуем. Вы не беспокойтесь. У нас многие лечились от лунатизма и теперь все вполне здоровые крепкие люди. Игоря мы вылечим.
Мама и Пал Палыч прощаются со мной.
- Ты будь мужчиной, - наставляет мой доктор. - Здесь Марина Сергеевна, самый лучший врач в мире.
- Игорек, я буду приезжать, - мама обнимает меня, - ты только веди себя хорошо.
Толстая женщина передает меня молодой девушке в белом халате, которая ведет в палату. Это комната с двумя койками. Одну уже занял здоровенный мужик, который при виде девушки расплылся в улыбке.
- Машка, кого привела?
- Лунатика.
- Вот весело то будет. Только не оставляй ему тяжелых предметов.
- Это почему?
- Еще ночью уронит на голову.
- Ну и дурак же ты, Тихон.
- А чего?
- Ничего. Игорь вот твоя койка, вот тумбочка. Этого придурка не бойся. Он тихий, хотя у него с головой всегда не все в порядке.
Она меняет мне простыни, наволочку и под нескончаемый обвал шуток Тихона уходит.
- Правда, лунатик? - спрашивает меня Тихон.
- Наверно.
- Это плохо. Пойдешь на крышу, а не дай бог она мокрая, сорвешься и соберут от тебя одни косточки. С пятого этажа всегда противно падать.
- А ты правда, псих?
- Нет. Я военный, моряк. Забылся в подводной лодке, по тревоге вскочил с койки и головой впилился в угол железного навесного ящика. А там дальше пошли неприятности, череп пробил, что там задел, теперь дергаюсь...
Я валюсь на одеяло и уныло смотрю в потолок.
- Эй, парень, тебя кажется звать Игорь? - спрашивает сосед.
- Да.
- Ты не горюй, Игорек. Здесь в соседних палатах такие девочки есть, закачаешься.
- Тоже психи?
- Всякие.
В это время в палату входит толстая докторша.
- Тихон, ты только парню мозги всякими гадостями не засоряй.
- Да что вы, Марина Сергеевна. Я же сама невинность.
Докторша присаживается на мою койку.
- Игорь, тебя привязывали к койке?
- Да.
Я обнажаю свои руки и показываю ей следы от впивавшихся в тело ремней.
- Что же мы будем делать? Тебя сегодня опять привязать?
- Не знаю.
Она задумчиво смотрит в окно.
- Пожалуй, я сегодня домой не пойду. Необходимо убедиться самой. Тихон, хочу тебя предупредить. То что ты здесь увидишь, тебя не должно удивлять. Сиди тихо, не шевелись, не ори и вообще... ни звука.
- Вы меня очень заинтриговали, Мария Сергеевна. Я же всю ночь не буду спать.
- Это дело твое, не встанешь к завтраку, кормить не будем.
Марина Сергеевна встает и решительно идет к двери. Там она задерживается.
- Двери на ночь не закрывать.
Свет погашен. Тихон на койке тревожно переворачивается, а я смотрю в окно. Луна уже зацепила крыши домов и ее отражение непонятно начинает давить на меня. В это окно лунный свет не придет, он освещает ту сторону здания. Глаза слипаются и мне начинают сниться чудеса.
Мне очень хорошо. Я тихо плыву по палате и подлетаю к двери. Она легко подалась и лунный свет, гуляющий по коридору, заставил дрожать каждую частичку тела. Я купаюсь в этом свете. Коридор длиннющий и мне можно набрать скорость и лететь быстро к огромной входной двери. Руки шарят по ней и не могут открыть. Я переворачиваюсь и опять полет через коридор к другой двери, в торце здания. У столов застыли манекены в белых халатах, я пролетаю вблизи их колен. Другая дверь тоже закрыта, но здесь темнее из-за отсутствия окон. Луна зовет меня обратно. Опять мчусь в коридор и резко торможу. Напротив большого окна, не заслоненного горшками цветов, опрокидываюсь на спину и раскидываю руки. Я вишу над полом и наслаждаюсь обилием света. Он вибрирует во мне, будоражит каждую клеточку.
