Георгий Катюк - Русские — не славяне, или Тайна ордена московитов
Георгий Катюк - Русские — не славяне, или Тайна ордена московитов краткое содержание
Георгий Катюк
РУССКИЕ — НЕ СЛАВЯНЕ,
ИЛИ ТАЙНА ОРДЕНА МОСКОВИТОВ
Памяти моего друга и учителя Дмитриева Геннадия Михайловича посвящается…
ОТ АВТОРА
Несколько слов о структуре книги. Задумывалась она как изложение моего видения происхождения монголо-татар и мотивов их деяний. Но по мере написания повествование обросло фактами, указывающими на то, что не только монголо-татары, но и многие другие народы формировались и действовали по сходному принципу. Фактами этими нельзя было пренебречь. Без них рассказ о монголах оказался бы вырванным из исторического контекста и неубедительным. Но при упоминании о происхождении и судьбах кочевых народов пришла мысль об их общих корнях, а с нею — необходимость полемики с националистически настроенной частью исследователей, утверждающих обратное.
Возможно, кому-то речь о роли национализма в искажении истории покажется нудным и не относящимся к делу ригоризмом. Однако обойтись без этого нельзя. Останутся неясными мотивы, которые привели к созданию существующей версии монголо-татарского ига, и повествование не будет выглядеть достоверным.
Я не пытался навязывать кому бы то ни было свое видение вопроса. Структура книги построена так, чтобы у читателя была возможность самому поучаствовать в мыслительном процессе. Окончательный вывод о происхождении монголов прозвучит лишь в последних главах книги. В предыдущих же главах будут представлены факты и рассуждения, позволяющие усомниться в официальной версии. Думающий читатель к концу повествования сам разберется, что к чему.
В первой главе помещен рассказ о нестыковках официального монголоведения и о работах некоторых других авторов в этой сфере, т. е. то, что раньше называлось обзором источников. Сделано это будет в самой общей форме: профессионалу подробный перечень не понадобится, а любителю он будет просто неинтересен.
Вторая глава посвящена выявлению у монголов характерных особенностей, не свойственных азиатам. Будет рассказано об их внешнем виде, бытовых привычках, военном искусстве и религиозных предпочтениях.
В третьей главе представлено описание исторического фона, на котором действовали-«злодействовали» монголы. Речь пойдет о кочевниках вообще и о том, что на самом деле скрывается за понятием кочевничества. Вы найдете здесь рассказ о подлинном происхождении тюрков, русов, венгров, немцев, норманнов, сербов и других так называемых «народов».
Лишь четвертая, заключительная глава покажет истинное лицо монголов. В ней будут представлены доказательства их отнюдь не забайкальского исхода. Монголы, наконец-то, впишутся в исторический контекст, в котором ранее выглядели неким недоразумением.
Хочу предостеречь от превратного понимания книги. Неправ будет тот, кто увидит в ней попытку пересмотреть основы историографии и обвинить историков в непрофессионализме. Основы останутся в целости и сохранности. Если что-то и будет пересмотрено, так это подход к анализу некоторых исторических фактов и исторического процесса в целом. Точнее, будет предложена новая мотивация этого процесса.
У автора не было стремления изображать историков «плохими парнями». Таковыми в моем понимании являются лишь псевдопатриоты, пытающиеся использовать историю в «воспитательных» целях.
Не призвана историческая наука играть воспитательную роль. Лишь отыскание истины может быть ее целью.
А с воспитанием — это уж как получится.
ВСТУПЛЕНИЕ
Прекрасная вещь — любовь к Отечеству, но есть еще нечто более прекрасное — это любовь к истине. Любовь к Отечеству рождает героев, любовь к истине создает мудрецов, благодетелей человечества. Любовь к родине разделяет народы, питает национальную ненависть и подчас одевает землю в траур; любовь к истине распространяет свет знания, создает духовные наслаждения, приближает людей к Божеству.
П. Я. ЧаадаевИстория не всем интересна. Тем более если она древняя. И дело даже не в том, что хороша такая история только на сытый желудок, чем похвастать может далеко не каждый. Главная причина — с трудом прослеживаются ее связи с современностью. Если Вторая мировая война в силу ее прямого влияния на современную политическую картину мира еще как-то может будоражить умы, то перипетиями, например, движения таборитов или восстания Желтых Повязок в Китае интересуются единицы. «Дела давно минувших дней, преданья старины глубокой». И даже эти немногие излишне доверяют историческому материалу, и не пытаясь подвергнуть его критическому анализу. А ведь они имеют дело не со свершившимися фактами, а всего лишь с их пересказом, причем сделанным далеко не всегда очевидцами и, что уж совсем редко, — добросовестными очевидцами.
Можно ли обойтись без знаний о прошлом и без проверки этих знаний на соответствие истине? Можно, конечно. Но жизнь от этого не изменится к лучшему. Хотим мы этого или нет, прошлое все равно заставит говорить и думать о себе. Дело в том, что ссылки на историю — элемент современной политической борьбы. Этнические конфликты, сепаратистские движения, территориальные претензии государств друг к другу — все это осуществляется под лозунгами восстановления исторической справедливости, а, значит, не обходится без привлечения исторических данных. Не зная истории, трудно рассудить, кто прав, кто виноват в том или ином случае. Да и сами эти конфликты зачастую спровоцированы незнанием или неверным толкованием прошлого. А в том, что история, тем более, древняя, допускает такие толкования, думаю, убеждать никого не надо. Вот и превращается неправильно понятый текст в реальные человеческие жертвы.
Можно не задумываться об истоках ирландского сепаратизма, повстанческого движения тамилов в Шри-Ланке или спора Индии и Пакистана по поводу принадлежности штата Джамму и Кашмир. Это касается нас лишь вскользь. Но задуматься об исторической подоплеке непосредственно затрагивающих нас проблем не мешало бы. И не только для того, чтобы не выглядеть в глазах окружающих дилетантом, а, главным образом, для того, чтобы не стать очередным пленником ксенофобской пропаганды. Ведь именно на дилетантов она и рассчитана.
Одной из таких проблем является, как выразился А. Пушкин, «домашний, старый спор славян между собою». Не секрет, что славяне издавна не могут найти между собой общий язык. После развала Союза, когда нормой стала извращенная национальная гордость, ситуация обострилась. Это поддерживается Западом, заинтересованным в дезинтеграции Востока. Для того чтобы еще более рассорить славянские народы, оттолкнуть их от Москвы, в обиход запущена байка о злых «москалях», веками угнетавших белых и пушистых украинцев и белорусов. «Москали» при этом объявляются кем угодно, только не славянами. Одни опусы рисуют их угро-финнами по происхождению, такими же дремучими, как и леса Волго-Окского междуречья, откуда они будто бы родом, другие — чуть ли не монголо-татарами, государство которых, Московия, являлась улусом Золотой Орды. Чаще же всего они предстают в виде чудовищного симбиоза тех и других, отравлявшего существование окрестных народов и подарившего миру «немытую Россию — страну рабов, страну господ», плохие дороги и дураков.
Вообще-то, байка эта не нова. Родилась она еще во времена противостояния Речи Посполитой и Московского царства в XVI в, а может и раньше. Причиной противостояния стала Украина. Именно ее жителей польские власти стали усиленно приучать к мысли о том, что к русским они никакого отношения не имеют, что русские им никакие не братья, а абсолютно чуждый народ, дикари и варвары. Предполагалось, что после такой обработки русинов, — а именно так тогда назывались украинцы, — легче будет перетянуть на свою сторону.
Но, как известно, потуги католических режиссеров не увенчались успехом. Затея эта успешно провалилась и закончилась разделом Польши.
Позже, уже в начале XX века, сходная ситуация возникла в западных областях Украины, входивших тогда в Австро-Венгерскую империю. Тогда, накануне Первой мировой, понадобилось нейтрализовать возможных союзников России внутри Австро-Венгрии, каковыми были русины Галиции и Буковины. Всеми правдами и неправдами последних стали отвращать от России. Навязывание чуждого названия, «украинцы» было лишь одним из приемов. Еще одним стал переход к фонетическому правописанию, призванный придать языку русинов уникальности. То есть слова должны были писаться так, как слышались. Так украинский язык перестал быть похожим на русский[1]. Особо упорствующих, так называемых «москвофилов», бросали в концлагеря. Известны два из них — Терезин и Талергоф, где одной из излюбленных пыток было подвешивание за ногу.
