Евгений Тарле - ПОЛИТИКА: История территориальных захватов. XV—XX века: Сочинения
Обзор книги Евгений Тарле - ПОЛИТИКА: История территориальных захватов. XV—XX века: Сочинения
Е.В.Тарле
Политика: История территориальных захватов. XV–XX века
Об авторе этой книги — Евгении Викторовиче Тарле — написаны десятки биографических очерков и несколько монографий, опубликованных в России, Германии, Англии, Италии, США, Польше и еще бог знает где. Только в 90-е годы XX столетия появилось не менее десятка таких изданий на русском языке. Все эти книги и очерки о жизни и деятельности Тарле относятся к жанру научной биографии, и основное внимание в них уделено творчеству историка. Поэтому здесь будут представлены лишь основные вехи его жизни — то, что обычно называют биографической канвой.
Евгений Викторович Тарле родился 8 ноября 1874 года в Киеве. Учился в Херсонской гимназии. По ее окончании поступил в Новороссийский университет (Одесса), а затем перешел в Университет св. Владимира (Киев), закончил его в 1896 году и был оставлен для подготовки к профессорскому званию.
В 1900 году Тарле был арестован за участие в нелегальном собрании марксистского топка и выслан в сельскую местность без права учительства в больших городах, но вскоре получил разрешение жить в Варшаве с запретом заниматься преподавательской деятельностью. К концу 1901 года он переехал в Петербург и в том же году в Университете св. Владимира защитил магистерскую диссертацию.
В Петербурге Тарле как политически неблагонадежному удалось закрепиться не сразу. Полиция грозила ему высылкой, однако по ходатайству А.Г. Достоевской, вдовы великого писателя, дело было прекращено. Но двери Петербургского университета, куда он так стремился, были для него закрыты, и единственным источником средств становится для него историческая публицистика, принесшая ему известность в кругах русской интеллигенции того времени.
И только в 1903 году, после обращения его учителя, известного историка И.В. Лучицкого, к министру народного просвещения Тарле получил скромное место приват-доцента и сразу же стал любимцем студентов. Его лекции собирали огромные аудитории. (С.-Петербургским университетом — коридорами Петровских коллегий — была связана вся его последующая жизнь, и в советское время его лекции там назначались на семь часов утра, чтобы не срывались занятия на других курсах.)
В 1905 году во время студенческих волнений Тарле был тяжело ранен. Это событие вызвало большой общественный резонанс и даже было запечатлено на двух почтовых открытках, выпущенных многотысячным тиражом. В 1913 году в Петербургском университете он защитил докторскую диссертацию, в которой обобщил результаты своих многолетних изысканий во французских архивах. В день его защиты в университет были введены два наряда полиции для предотвращения возможных студенческих беспорядков.
Докторская степень и сложившаяся к тому времени международная научная известность Тарле не укрепили его положения в Петербургском университете, и он оставался в нем в звании приват-доцента (профессорское звание в Петербургском университете он получил только в 1917 г.). Поэтому в 1913 году он принял назначение в Юрьевский университет (Тарту) на должность сначала экстраординарного, а затем ординарного профессора.
В том же 1913-м Тарле представлял русских ученых на Первом всемирном конгрессе историков в Лондоне. К этому времени уже были напечатаны такие книги Тарле, как «Общественные воззрения Томаса Мора…», «Очерки и характеристики из истории европейского общественного движения в XIX веке», «Падение абсолютизма в Западной Европе», «Рабочий класс во Франции в эпоху революций», «Континентальная блокада», появились и первые переводы его книг во Франции и Германии. Любопытно, что уже тогда некоторые произведения Тарле выходили… без ведома автора, как это произошло с «Очерком развития философии истории» (СПб., 1908) — изданием, источником которого были стенограммы его лекций.
Свою работу в Юрьевском университете Тарле совмещал с чтением лекций в Петербургском университете и других столичных учебных заведениях, и поэтому его постоянным местом жительства оставался Петербург. В Юрьеве же он бывал наездами, читая оговоренные курсы.
Февральскую революцию ученый встретил с восторгом, а большевистский переворот — с большой тревогой и надеждой, что новая власть будет недолговечна. Позиция Тарле была, скорее, имперской. Он выступал против распада России: потери Финляндии, Польши и возможного суверенитета Украины, считая возможным ограничиться автономией национальных регионов, и против Брестского мира.
Даже убедившись в ошибочности своих прогнозов о скором крахе Советов, Тарле категорически исключал для себя возможность эмиграции, хотя адаптационные трудности на Западе ему, человеку, уже завоевавшему международный научный авторитет и свободно владеющему практически всеми европейскими языками, не грозили.
В том же 19)8 году он был избран членом-корреспондентом, а в 1927 году — действительным членом Академии наук, что стало возможным отнюдь не в результате какой бы то ни было поддержки властей, а только потому, что большинство в Академии составляли ученые старой формации, находившиеся в молчаливой оппозиции к новому режиму. Приобщение к Академии сделало возможными научные командировки в Европу, и Тарле смог продолжить работу во французских архивах.
В 1930 году Тарле был арестован и «вмонтирован» в сфабрикованные советскими спецслужбами «дела» — «академическое» и «пром-партии», Вскоре он был лишен звания академика. (В годы конфликта властей с А.Д. Сахаровым распространялся слух, что его не лишают звания академика, «чтобы не создавать прецедента». Сплетники, по-видимому, не знали, или делали вид, что не знают, о массовом исключении из Академии старых ученых, проходивших по «академическому делу» в 1930 году).
В 1932 году Тарле был освобожден из ссылки, но не реабилитирован. Реабилитация фигурантов «академического дела» была осуществлена почти через сорок лет, в 1967-м, и для большинства — посмертно.
В 1934–1941 гг. Тарле были написаны книги «Наполеон», «Талейран» и «Нашествие Наполеона на Россию», которые принесли ему мировую славу. Эти книги, особенно «Наполеон», переведены на десятки языков, изданы и продолжают издаваться во многих странах. Нужно отметить, что за все время существования России ни один русский историк не может сравниться с Тарле но числу зарубежных изданий.
В 1938 году Тарле был восстановлен в звании действительного члена Академии наук по решению Политбюро ЦК ВКП(б). В 1937–1945 годах он неоднократно встречался со Сталиным, но это общение пока остается достоянием легенд и косвенных свидетельств. Тарле, наряду с М.А. Булгаковым и Б.Л. Пастернаком, относился к тем деятелям культуры, к кому Сталин по собственной инициативе обратился по телефону. Известно письмо Сталина к Тарле, сохранились и письменные обращения к нему историка. Есть свидетельства о том, что Сталин ссылался на «мнение Тарле» при обсуждении с правящей верхушкой вопросов о новых границах Польши, о возобновлении армейских погон и о повержении немецких знамен на параде Победы. Возможно, эти слухи (а сталинская империя вообще была страной слухов, а не откровенной информации) дали повод одному из зарубежных историков Второй мировой войны зачислить Тарле в состав неких «тайных советников вождя».
В 1941–1945 гг. Тарле активно работает как лектор и публицист. В последнем качестве он был одним из тех, чьи статьи и цитаты из них публиковались и перепечатывались за рубежом, и это обстоятельство, видимо, послужило причиной того, что фашистской администрацией он был включен в список лиц, подлежащих немедленному уничтожению после ожидавшейся скорой победы вермахта.
В это же время Тарле завершает свое двухтомное исследование «Крымская война», основанное на огромном массиве ранее неизученных архивных материалов и содержащее ряд блестящих исторических портретов и картин, таких, например, как потрясающее описание кончины Николая I.
После войны Тарле пишет историю Северной войны и ряд книг по истории русского флота, Все эти произведения также строго документальны и стали исторической классикой.
После 1930 года ученый долго оставался «невыездным», и только после войны ему был разрешен выезд в «зону влияния МТБ». Он побывал в Польше, Чехословакии и Венгрии, а церемонии но присвоению ему почетных званий в Англии, Франции и Норвегии прошли без него.
В 1951 году над ним нависла угроза новых репрессий. Но организованная новым поколением партаппаратчиков и уже принявшая реальные формы «разоблачительная кампания» была приостановлена Сталиным после личного обращеши к нему Тарле.
Умер Евгений Викторович Тарле 6 января 1955 года в Москве. Весьма чувствительный к вопросам научной и литературной славы, он был абсолютно безразличен к административной карьере. Никогда в жизни Тарле не руководил институтами и даже не заведовал кафедрами. Звания старшего научного сотрудника Института истории и профессора были в его представлении вполне достаточны для ученого-исследователя.
