Леси Коллинсон-Морлей - История династии Сфорца
Обзор книги Леси Коллинсон-Морлей - История династии Сфорца
Леси Коллинсон-Морлей
История династии Сфорца
Предисловие к русскому изданию
Книга английского историка Л. Коллинсон-Морлей посвящена истории династии Сфорца, чьи представители в XV в. прошли путь от наемных солдат, кондотьеров, до правителей богатого герцогства Миланского в Северной Италии. Сфорца всегда привлекали внимание историков — они чуть более чем за 50 лет сделали головокружительную карьеру и претерпели не менее головокружительное падение. Во многом история семьи Сфорца отражала и основные этапы политической и культурной истории Италии в XV в.
В XV в. Италия была раздроблена на множество мелких государств. Все они, как большие, так и малые, постоянно вели между собой борьбу за власть и влияние, спорные земли и права. С XIV в. власти стали активно нанимать для военных действий «отряды удачи», состоявшие из наемников. Командиры этих отрядов заключали с нанимавшим их лицом договор — «кондотту» — и поэтому их звали кондотьерами. Постепенно кондотьеры стали неотъемлемой частью военной и политической жизни Италии. У опытных военачальников, стоявших во главе отрядов кондотьеров, появились свои амбиции и претензии. Большинство из них мечтало захватить город и стать там независимым правителем. Однако далеко не всем удавалось добиться своей цели. Династия Сфорца смогла стать герцогами Миланскими, превзойдя остальных своих соратников.
Сфорца как никто лучше подходили на роль государей Возрождения — прекрасные воины, умевшие увлечь за собой солдат, ловкие интриганы, прекрасно ориентировавшиеся в хитросплетениях итальянской политики. Известный исследователь эпохи Возрождения Яков Бурхард посвятил одному из Сфорца слова, которые с равной степенью можно было бы отнести ко всей династии: «Несмотря на совершенную безнравственность используемых им средств, он применял их с величайшей изобретательностью; вероятно, он более чем кто-либо был бы изумлен, узнав, что человек несет моральную ответственность за выбранные им средства, точно так же, как и за результат своих действий».
Автор показал не только политическую, но и культурную деятельность миланских правителей из династии Сфорца. Восхождение династии Сфорца ко власти совпало по времени с культурным расцветом, известным под названием Возрождения. Как показал автор, Сфорца охотно принимали при своем дворе интеллектуальную элиту и показали себя настоящими покровителями искусства. Не случайно именно в правление Сфорца в Милане с наибольшей силой расцветает талант великого итальянского художника Леонардо да Винчи. Покровительствуя деятелям искусства, Сфорца работали на укрепление собственной власти и политического престижа. Именно в этих целях герцог Миланский Людовико Моро и заказал Леонардо да Винчи создать конную статую своего отца, великого кондотьера и первого герцога, Франческо Сфорца. Двор Сфорца был одним из самых ярких в Европе позднего Средневековья. Автор книги рисует нам картину яркой придворной жизни, повседневных занятий и развлечений Сфорца и их приближенных, быт и нравы итальянской аристократии XV — начала XVI в.
А. Ю. КарачинскийПредисловие
Большинство людей, услышав имя Сфорца, вспоминают о герцогском дворе Людовико Сфорца по прозвищу Моро, одном из самых выдающихся правящих дворов итальянского Ренессанса в годы, предшествовавшие французскому вторжению. В те годы верховным божеством двора Людовика Моро была Беатриче д'Эсте, и его осенял гений Леонардо да Винчи и Браманте. Но не менее интересна и другая сторона истории династии Сфорца. Аттендоло и Франческо были лучшими воинами своего времени, а Франческо добился наивысшего положения, которое когда-либо занимал кондотьер. С их именами связана история большинства сражений в Италии конца XIV и начала XV века — великой эпохи наемных армий. Долгое противостояние Франческо Сфорца и герцога Филиппо Мария, последнего представителя династии Висконти, последовательное восхождение Сфорца к власти и, наконец, захват им герцогства Милана — главная цель его жизни, к которой он шел так долго, не только интересны сами по себе, но и позволяют по-новому взглянуть на этот период европейской истории.
В свет постоянно выходят новые документы, особенно на страницах Исторического архива Ломбардии (Archivio Storico Lombardo), этого неисчерпаемого источника информации. Так, например, статья синьора Дина поведала нам многое об отношении Людовико к собственному племяннику, которое его поклонники прежде полагали безупречным. Теперь их доводы выглядят неубедительными.
Я был бы рад воспользоваться возможностью высказать свою признательность за все, чем я обязан монументальному труду графа Малагуцци-Валери о Людовико Моро, с его обилием бесценных иллюстраций: подробное перечисление представляется мне непосильной задачей.
Л. К-М.
Ностра, 1933
Глава I
Муцио Аттендоло, великий Сфорца
Родовым гнездом Сфорца была Котиньола, древнее селение, располагавшееся немного севернее Фаенцы в самом сердце лежавшей вдоль Адриатического побережья беспокойной Романьи, где папский престол уже давно достиг более чем формальной власти. Здесь 28 мая 1369 года родился Муцио Аттендоло, которому суждено было оставить своим потомкам прозвище Сфорца. Хотя эта семья не принадлежала к знати, она все же занимала видное положение и была довольно состоятельной для тех диких мест. При этом семья Аттендоло благодаря числу и силе своих сыновей была вполне способна твердо отстаивать свои интересы.
Своим успехом и достигнутым ими могуществом, намного превосходящим достижения любого из их соперников в те славные дни кондотьеров, Аттендоло обязаны, по-видимому, не столько их отцу, Джованни, который, надо сказать, тоже был человеком отнюдь не из робкого десятка, сколько матери, Элизе деи Петрасцини. Петрасцини даже в Романье слыли семьей исключительно агрессивной и неуживчивой. В этой области, во многом похожей на разбойничье гнездо, где междоусобные распри практически не прекращались, а память о них сохранялась долго, любой семье, чтобы выжить, требовалось как можно больше крепких сыновей. Элиза являла собой блестящий образец вираго[1], позднее идеализированный Ариосто и Тассо. В случае необходимости она могла сражаться наравне с мужчинами, а одна из ее наследниц, Катарина Сфорца, снискала славу одной из самых знаменитых воительниц эпохи Возрождения. Судя по дошедшим до нас свидетельствам, Элиза, обладавшая мужским характером и крутым нравом, была при этом женщиной весьма добродетельной и плодовитой: она дала жизнь двадцати одному ребенку. Все ее сыновья оказались прирожденными воинами, и Муцио был не единственным из них, кто прославился как кондотьер. Не менее пятнадцати мужчин из этого клана сделали военное ремесло своей профессией, и женщины в случае необходимости вели себя как истинные дочери своей матери.
Их воспитание соответствовало тем условиям, в которых им предстояло жить. Их научили презирать изящные одежды, нежную пищу и мягкие постели. В деревне, где большинство строений были деревянными, их каменный дом более напоминал разбойничью пещеру, нежели мирное жилище провинциального дворянина, которое и тогда можно было встретить даже в тех уголках мира, где самые примитивные удобства были практически неизвестны. Как сообщает Паоло Джовио[2], стены их дома были увешаны не гобеленами, а щитами и латными нагрудниками. И если в расцвет Ренессанса это зрелище могло произвести впечатление на утонченного епископа Ноцеры, то мы можем усомниться в том, что дворцы даже тех правителей, которым предстояло стать противниками Сфорца на поле боя (таких, как дом Малатеста, соседей Аттендоло из Римини), в те времена украшались иначе. Упоминается также тот факт, что на их огромных кроватях отсутствовали покрывала. Пища была соответствующей; регулярного питания не было: мужчины съедали то, что готовила для них прислуга, и еда эта была простой и грубой.
В Котиньоле главными соперниками Сфорца были гибеллины Пазолини, весьма знатная фамилия, известная и в наши дни, один из представителей которой, граф Пьеро Дезидерио, впоследствии составил замечательное жизнеописание Катарины Сфорца (чем, можно сказать, окончательно примирил наследственную вражду между семействами). Эта давняя междоусобица обострилась в 1388 году, когда Мартино Пазолини похитил девушку, обрученную с Бартоло Аттендоло. Семья Аттендоло промолчала, но Пазолини расценили это как неуважение к невесте и внезапно напали на них. Двое из Аттендоло были убиты, а Муцио, в то время — совсем юный воин, отдыхавший в это время дома, был ранен. Эти семейства не раз сходились в ожесточенных сражениях. Недруги сражались даже на пашнях, в разгар уборки урожая. Чтобы не дать захватить себя врасплох, Пазолини были вынуждены работать на полях, держа под рукой доспехи и копья. Аттендоло могли напасть на них во время жатвы, «выскользнув из колосьев подобно змеям». В конце концов Аттендоло победили. Марино и Пазолини покинули окрестности Котиньолы, а те, что остались, сочли благоразумным изменить фамилию.
