Теодор Моммзен - Моммзен Т. История Рима.
Обзор книги Теодор Моммзен - Моммзен Т. История Рима.
ПРЕДИСЛОВИЕ КО ВТОРОМУ ИЗДАНИЮ
Изменения, которые автор нашел нужным сделать во втором и третьем томах этого сочинения, основаны большей частью на новооткрытых фрагментах Лициниана, пополнивших наши недостаточные сведения об эпохе от битвы при Пидне до восстания Лепида по многим немаловажным пунктам, но, разумеется, породивших тоже немало и новых загадок. С этими фрагментами автор ознакомился благодаря любезности издателя г-на Карла Пертца еще в гранках.
Бреславль
Май 1857
КНИГА ЧЕТВЕРТАЯ
Революция.
«Aber sie treiben’s toll;
Ich fürcht’, es breche».
Nicht jeden Wochenschluss
Macht Gott die Zeche.
ГЛАВА I
ПОДВЛАСТНЫЕ СТРАНЫ ДО ЭПОХИ ГРАКХОВ.
С уничтожением Македонского царства владычество Рима твердо установилось на всем пространстве от Геркулесовых столбов до устьев Нила и Оронта; оно тяготело над народами, как неотвратимый приговор судьбы, и, казалось, им оставалось только изнемогать в безнадежных попытках сопротивления или в безнадежной покорности. История имеет право требовать от серьезного читателя, чтобы он следовал за ней в дни счастья и бедствий, солнечные и ненастные; если б не это, историк, пожалуй, не устоял бы перед соблазном и отказался бы от безрадостной обязанности проследить все разнообразные, но все же монотонные перипетии борьбы между могуществом и бессилием. Эта борьба велась как в испанских областях, уже вошедших в состав римского государства, так и в африканских, эллинских и азиатских странах, над которыми Рим властвовал еще как над клиентами. Но если отдельные эпизоды этой борьбы и могут казаться незначительными и второстепенными, то все они в совокупности имеют глубокое историческое значение; прежде всего положение в Италии того времени становится понятным лишь при уяснении обратного воздействия провинций на метрополию.
Кроме тех стран, которые можно считать естественным продолжением Италии (где, впрочем, туземное население далеко еще не было покорено полностью и где лигуры, сардинцы и корсиканцы, отнюдь не к чести Рима, беспрестанно доставляли поводы для «деревенских триумфов»), в начале этого периода действительное господство Рима существовало только в обеих испанских провинциях; они занимали большую, восточную и южную, часть Пиренейского полуострова. Выше (I, 640 сл.) мы уже сделали попытку описать положение на этом полуострове: иберы и кельты, финикияне, эллины, римляне составляли здесь пестрое, смешанное население; здесь существовали в одно и то же время самые различные типы и ступени культуры, многократно переплетаясь и скрещиваясь между собой: древнеиберийская культура наряду с полнейшим варварством, высокий уровень образования в финикийских и греческих торговых городах наряду с первыми зачатками латинизации; развитию последней способствовали многочисленные италики, занятые в серебряных рудниках, а также сильные оккупационные отряды. В этом отношении следует отметить римское поселение Италику (близ Севильи) и латинскую колонию Картею (у Гибралтарской бухты). Картея была первой городской общиной за морем с латинской речью и италийским внутренним устройством. Италику основал Сципион Старший еще до своего отъезда из Испании (548) [206 г.] для тех из своих ветеранов, которые были непрочь остаться в Испании; однако, по всей вероятности, она была основана не как община граждан, а лишь как торговый пункт 1 . Основание Картеи относится к 583 г. [171 г.] Оно было вызвано тем обстоятельством, что римские солдаты прижили от испанских рабынь множество детей, которые являлись по закону рабами, но фактически выросли как свободные италики; государство признало их свободными и, объединив их со старыми жителями Картеи, дало им устройство латинской колонии.
С тех пор как Тиберий Семпроний Гракх организовал управление провинцией Эбро (575, 576) [179, 178 гг.], испанские земли около тридцати лет пользовались почти без перерыва благами мира, хотя в источниках и рассказывается несколько раз о походах против кельтиберов и лузитан. Более серьезные события произошли, однако, в 600 г. [154 г.]. Под предводительством своего вождя Пуника лузитаны вторглись в римские владения, разбили соединенные силы обоих римских наместников и причинили им большие потери. Это побудило веттонов, живших между Тахо и верхним Дуэро, соединиться с лузитанами. Усилившиеся таким образом, лузитаны получили возможность распространить свои набеги до берегов Средиземного моря и даже опустошить область бастуло-финикиян, недалеко от главного римского города Нового Карфагена (Картагены). В Риме отнеслись к этим событиям очень серьезно и решили отправить в Испанию консула, чего не бывало с 559 г. [195 г.]. В целях ускорения отправки войск новому консулу было даже предложено вступить в должность на 2½ месяца раньше законного срока — 1 января вместо 15 марта. Так был определен начальный момент года, принятый у нас еще и до сих пор. Но прежде чем консул Квинт Фульвий Нобилиор успел прибыть со своей армией в Испанию, произошло серьезное сражение между наместником Дальней Испании претором Луцием Муммием и лузитанами, во главе которых после гибели Пуника стал его преемник Кезар. Битва произошла на правом берегу Тахо (601) [153 г.]; счастье было сначала на стороне римлян, они рассеяли войско лузитан и захватили их лагерь. Однако римское войско, уже утомленное походом и к тому же рассыпавшееся при преследовании неприятеля, было в конце концов наголову разбито уже побежденным противником. Римляне потеряли не только захваченный ими неприятельский лагерь, но и свой собственный, и кроме того 9 000 человек убитыми. После этого пламя войны разгорелось с новой силой и широко распространилось по стране. На левом берегу Тахо лузитаны под предводительством Кавкена напали на подвластных Риму кельтиков (в Алентехо) и завладели их городом Конисторгом.
Лузитаны послали кельтиберам отнятые у Муммия боевые значки, извещая их таким образом об одержанной победе и призывая к восстанию против Рима. У кельтиберов тоже было немало поводов для недовольства. Два небольших племени Кельтиберии — беллы и титты, жившие по соседству с могущественным племенем ареваков (у истоков Дуэро и Тахо), — решили поселиться вместе в одном из своих городов — Сегеде. Они уже начали возводить городские стены, но римские власти запретили им это на том основании, что законы Семпрония возбраняли подвластным общинам самовольно основывать города. Одновременно римляне потребовали дани деньгами и воинами; эта дань была установлена договором, но фактически Рим уже давно не требовал ее. Испанцы отказались повиноваться обоим приказам; они заявили, что происходит лишь расширение уже существовавшего города, а не основание нового, и что взимание дани было не просто приостановлено, а полностью отменено римлянами. Тогда Нобилиор вступил в Ближнюю Испанию с армией почти в 30 000 человек; в состав ее входили также нумидийская конница и 10 слонов. Стены нового города еще не были достроены, и большинство сегеданцев сдалось. Но самые решительные из них, забрав с собой жен и детей, бежали к могущественным аревакам и стали призывать их к совместной борьбе против Рима. Ареваки, ободренные победой лузитан над Муммием, согласились и выбрали своим полководцем Кара, одного из сегеданских беглецов. На третий день после своего избрания этот храбрый вождь пал в бою, но римское войско было разбито, и около 6 000 римских граждан погибло. С тех пор с днем 23 августа — праздником Волканалий — связывалась у римлян память о печальном событии. Однако гибель вождя побудила ареваков отступить в самую сильную их крепость, город Нумантию, теперь Гаррей, на расстоянии одной испанской мили (legua) к северу от Сории на р. Дуэро; за ними последовал туда и Нобилиор. Под стенами этого города произошло второе сражение. Сначала римляне с помощью своих слонов оттеснили испанцев в город; но при этом был ранен один из слонов, из-за чего в рядах римлян возникло замешательство, и они потерпели вторичное поражение от неприятеля, снова вышедшего из города. Эта и другие неудачи, как, например, истребление римского кавалерийского отряда, высланного для набора подкреплений, чрезвычайно ухудшили положение римлян в Ближней Испании: крепость Окилис, где находились казна и запасы римлян, передалась неприятелю, и ареваки надеялись, правда, безуспешно, что они смогут продиктовать римлянам свои условия мира. Впрочем, эти неудачи римлян несколько уравновешивались успешными действиями Муммия в южной провинции. Хотя его войско было ослаблено понесенным поражением, ему удалось разбить на правом берегу Тахо лузитан, неосторожно рассеявших свои силы. Затем Муммий перешел на левый берег Тахо, где лузитаны вторглись во всю римскую территорию и даже делали набеги вплоть до Африки. Муммий очистил от врага всю южную провинцию. В северную Испанию сенат отправил в следующем году (602) [152 г.] значительные подкрепления, а вместо бездарного Нобилиора назначил главнокомандующим консула Марка Клавдия Марцелла. Еще будучи претором, в 586 г. [168 г.] Марцелл отличился в Испании, а затем, будучи дважды консулом, закрепил за собой славу талантливого полководца. Его умелое руководство и в еще большей мере его мягкое обхождение с неприятелем быстро изменили положение. Крепость Окилис немедленно сдалась ему, и даже ареваки (Марцелл поддержал в них надежду, что им будет дарован мир при уплате умеренной контрибуции) заключили перемирие и отправили послов в Рим. Марцелл получил возможность отправиться в южную провинцию; здесь веттоны и лузитаны подчинялись претору Марку Атилию, пока он со своим войском находился в их области, но после его ухода тотчас снова восстали и начали опустошать земли римских союзников. Прибытие консула восстановило порядок; в то время, когда он зимовал в Кордубе, военные действия прекратились на всем полуострове.
