Норман Стоун - Первая мировая война. Краткая история
Обзор книги Норман Стоун - Первая мировая война. Краткая история
Норман Стоун
ПЕРВАЯ МИРОВАЯ ВОЙНА
КРАТКАЯ ИСТОРИЯ
Каждая страна была уверена в быстрой победе, а в результате Европа погубила себя!
Краткая история
Карты
Предисловие
На стыке девятнадцатого и двадцатого веков Запад, или, вернее, Северо-Запад Европы, переживал научно-технический бум. Открытия следовали одно за другим, и поколение пятидесятых годов, из которого вышло большинство генералов Первой мировой войны, совершило гигантский скачок из прошлого в будущее: от лошадей и повозок к автомобилям, самолетам и телефонам. Другие цивилизации зашли в тупик, значительная часть мира была поглощена империями Запада. Китай, самая древняя цивилизация, распадался, а вице-король британской Индии, лорд Керзон, человек далеко не глупый, заявлял в 1904 году, что Британия должна остаться там «навсегда».
Есть очень известная немецкая книга, которая называется «Война иллюзий», в ней рассказывается об одной из них — иллюзии империи. За десять лет немалая часть Британской империи превратилась в миллионы акров брошенных земель, неуправляемых или даже негодных для управления. Еще через тридцать лет британцы ушли из Индии и Палестины.
Правительства, развязавшие войну, уверяли, что они действуют в целях национальной обороны, но в мыслях у них была имперская идея. В 1914 году разваливалась последняя великая неевропейская держава — Османская Турция, простиравшаяся юридически от Марокко на атлантическом побережье Африки через Египет до Месопотамии и Кавказа. Уже тогда нефть играла важную роль. Британский флот стал переходить с угля на нефть в 1912 году. Приобрели политический вес Балканы, поскольку находились в буквальном смысле на пути в Константинополь (османские турки называли его Константиние). Так получилось, что я писал эту книгу, иногда сидя в комнате с видом на Босфор, по которому день и ночь шли караваны танкеров, сухогрузов и траулеров. Аорта Евразии была такой же, как и в 1914 году.
Ирония истории: единственным послевоенным долгоживущим государственным образованием, если не считать Ирландию, осталась Турция. В 1919 году победившие державы пытались ее расчленить, отчасти с помощью местных союзников, таких как греки и армяне. Турки, к всеобщему удивлению, выстояли и в 1923 году восстановили свою независимость. Процесс модернизации, или «вестернизации», как его называли, не был простым, но тем не менее оказался весьма успешным. Случай, принявший облик конференции по Балканам, привел меня сюда, и я здесь остался. И мне бы хотелось выразить особую признательность профессору Али Дограмачи, ректору Билкентского университета. Это был первый частный университет в «европейском пространстве», и он стал образцом для подражания. Меня приняли в Турции радушно, и я вполне понимаю, что побудило почтенного фон дер Гольца-пашу, старшего немецкого офицера в Первой мировой войне, написать через два десятка лет: «Передо мной открылись новые горизонты. Каждый день я познавал что-то новое». В лице профессора Дограмачи я выражаю благодарность всем туркам.
Но есть еще и другие коллеги и друзья, заслуживающие особого упоминания. С первых дней мне оказывали большую помощь профессора Али Караосманоглу и Дуйгу Сезер. Мне охотно помогали также Айсе Артун, Хасан Али Карасар, Шон Макмикин, Сергей Подболотов (в вопросах турецко-российских отношений), Евгения и Хасан Юналы, просветившие меня в истории Леванта. Руперт Стоун вычитал рукопись и сделал полезные замечания. Мои помощники Кагри Кайя и Баран Туркмен сочетали функции контрольных вычитчиков и менеджеров всего процесса, изучали русский язык и учили меня, как обращаться с пишущей техникой.
Замечание о названиях
И для автора, и для читателя важна достоверность, а не пунктуальность в названиях, которые часто изменяются. Я стремился использовать исторические названия. «Капоретто» в данном контексте более употребительно, нежели современное (словенское) название «Кобарид», в то время как «Константинополь» давно уже вышло из употребления. Я обычно сокращал «Австро-Венгрию» на «Австрию». Для удобства.
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Начало
Первый в истории дипломатический договор подписывался перед кинокамерами в белорусском городе Брест-Литовске 9 февраля 1918 года.
Трудно вообразить более сюрреалистические международные переговоры о мире. С одной стороны, за столом сидела делегация Германии и ее союзников: европейские аристократы в смокингах откинулись в креслах с надменно-снисходительным видом, зять австрийского императора принц Леопольд Баварский в мундире фельдмаршала, турецкий паша и болгарский полковник. Другая делегация представляла новое государство, вскоре названное Российской Советской Федеративной Социалистической Республикой. Кто входил в нее? Евреи-интеллектуалы. Мадам Биценко, недавно выпущенная из тюрьмы, куда она попала за убийство генерал-губернатора[1]. «Делегат от крестьянства», подобранный в последний момент на улице российской столицы «для мебели» (по обыкновению он был пьян). Адмирал и несколько штабных офицеров, выходцев из старого режима, знавших, как заканчивать войну и выводить войска с фронта (один из них обладал чувством черного юмора и вел дневник). Все они с удовольствием позировали перед объективами. Наконец, наступил мир. Первая мировая война длилась уже почти четыре года. Она погубила миллионы жизней и разрушила европейскую цивилизацию, являвшую собой до 1914 года, когда разразилась военная катастрофа, величайшее творение человечества. Война уничтожила царскую Россию. Большевики в октябре 1917 года захватили власть; они пообещали народам мир. Теперь в Брест-Литовске они его подписали — под диктовку немцев.
Условия мирного договора были составлены очень ловко. Германия не требовала для себя больших территорий. Россия лишь обязывалась «очистить» западные земли и Кавказ, чтобы их народы могли обрести независимость. В результате ее географические очертания стали поразительно похожи на границы, существующие сегодня: призрачную самостоятельность получили государства Балтии (включая Финляндию) и Кавказа. Самым крупным государственным образованием, простершимся от Центральной Европы и почти до Волги, оказалась Украина. Ее выход из состава России означал для Российской империи потерю сорока миллионов жителей и трех четвертей добычи железных руд и каменного угля. С ее представителями (недоучившимися студентами в помятых костюмах и банкирами-оппортунистами из числа людей, готовых, по словам Флобера, заплатить за то, чтобы их купили) немцы подписали 9 февраля отдельный договор. С большевиками договор был подписан позднее, 3 марта. С Украиной Россия — Соединенные Штаты, без Украины Россия — Канада, меньше солнца и больше снега. Брест-Литовские государства появились вновь после распада Советского Союза. В 1918 году они были сателлитами Германии: герцога Ураха провозгласили великим князем Литовским Миндовгом II, а принца Гессенского сосватали в Финляндию. В наши дни Германия играет важную роль во всех этих странах, но совершенно иную, чем раньше. Тогда Германия стремилась стать мировой империей; теперь, находясь в альянсе Запада, она не ставит такую цель. Напротив, ее трудно вовлечь в международные дела. Сегодня все хотят говорить по-английски, а не по-немецки, как в 1918 году. Современная Европа — это Европа времен Брест-Литовска, но «с человеческим лицом». Для его обретения нам потребовались и Вторая мировая война, и англо-американская оккупация Германии.
Можно ли говорить о германской Европе? Германия стала самой могущественной державой континента в 1871 году, когда при Бисмарке она нанесла поражение Франции. В 1914 году Берлин превратился в Афины всего мира: сюда ехали, чтобы познавать новые идеи — в физике, философии, музыкальном искусстве, технике. Термины «герц», «рентген», «мах», «дизель» зародились здесь, и без них невозможно представить современную жизнь. Три члена британского кабинета, объявившего войну в 1914 году, учились в германских университетах, военный министр переводил Шопенгауэра, учились в Германии и многие русско-еврейские большевики, приехавшие на переговоры в Брест-Литовск. Несть числа изобретениям немецких химиков и инженеров. Центральные державы были близки к победе в горах Итальянского фронта благодаря тому, что Фердинанд Порше создал полноприводную тягу (затем «Фольксваген» и многое другое){1}. В 1914 году гигантские трубы в небе над Руром и Саксонией дымили не меньше, чем в британском Манчестере. Во время войны Германия, как признавал и Черчилль, провела целый ряд успешных кампаний: сражение под Капоретто с итальянцами в 1917 году, мартовское наступление против британцев в 1918 году, проявив военное искусство, на которое не были способны тугодумы, воевавшие на стороне союзников.
