Александр Больных - Линкоры в бою. Великие и ужасные
Обзор книги Александр Больных - Линкоры в бою. Великие и ужасные
Александр Геннадьевич Больных
Линкоры в бою. Великие и ужасные
Парадоксы истории
Уж если даже известный историк Зигфрид Брейер начинает рассказывать историю линейного корабля с доисторических времен, то нам, как говорится, сам бог велел последовать его примеру. Например, первым сражением, в котором решающую роль сыграли «линейные корабли» той эпохи, стало сражение при Саламине в 480 году до нашей эры. Доисторическим линейным кораблем тогда служили знаменитые афинские триеры. Кстати, именно со сражением у Саламина связана первая из загадок военно-морской истории. Вы помните, как излагается ход этого сражения в подавляющем большинстве источников? Хитроумный Фемистокл заманил персов в узкий пролив, где персы не могли использовать свое огромное численное преимущество, причем тяжелые персидские корабли не могли маневрировать, и верткие греческие триеры нанесли персидскому флоту тяжелые потери. Однако недавно некоторые историки задали резонный вопрос: а откуда у персов взялись тяжелые корабли? И предложили совсем иное описание сражения. Хитроумный Фемистокл заманил персов в узкий пролив, где тяжелые греческие триеры паровым катком прошлись по легким персидским судам, в большинстве своем – мобилизованным торговым судам финикийцев. Кто прав? Ну, теперь мы это уже вряд ли узнаем.
В общем, на много веков вперед линейный корабль стал гребным судном – триерой, пентерой и так далее, а главным тактическим приемом в морских боях считался таран. Увы, древняя «артиллерия» в виде баллист и катапульт была слишком неточной и маломощной, чтобы с ее помощью можно было топить корабли. Правда, во время Пунических войн римляне, которые явно уступали карфагенянам в морской выучке, нашли оригинальный способ превратить морскую войну в сухопутную. Они изобрели абордажный мостик, который почему-то был назван «вороном». В результате каждое сражение превращалось в серию абордажных схваток, которые римские легионеры выигрывали за явным преимуществом. Это был первый, но далеко не последний случай, когда тактика делала шаг назад.
Долгое время весло считалось главным движителем, а рабы – двигателем корабля. И даже не менее знаменитое сражение при Лепанто в 1571 году, то есть через две тысячи лет после Саламина, все равно провели все те же гребные суда, пусть теперь они превратились в галеры. А вот потом кораблестроение совершило резкий рывок, и ко времени англо-голландских войн парус окончательно вытеснил весло, что и неудивительно – на океанских просторах веслом особенно не помашешь. Вдобавок к этому времени военные корабли окончательно отделились от вооруженных купеческих судов, и появился настоящий линейный корабль, пока еще парусный, и главным оружием стала артиллерия. Первым специально построенным артиллерийским кораблем была английская каракка «Мэри Роуз». Далее повторилась история гребных судов – на долгое время вся эволюция линейного корабля свелась к увеличению размеров при отсутствии каких-либо качественных изменений.
К началу XIX века парусный линкор достиг предельных размеров, которые позволяло деревянное кораблестроение. 100-пушечные линкоры стали венцом его развития на данном этапе. Кстати, именно в период наполеоновских войн был поставлен рекорд по численности линейных кораблей одного типа. Первые попытки стандартизации предпринимали еще испанцы при постройке своих вест-индских галеонов, но безусловное первенство в этой области принадлежит французам. Французский конструктор Жак Санэ создал настолько удачный проект 74-пушечного линейного корабля, что с 1782 по 1813 год были заложены 107 кораблей этого типа! Кстати, именно Санэ создал проект, по которому строилась и самая крупная серия тяжелых линкоров – 118-пушечный «Коммерс де Марсель» – 16 кораблей водоизмещением 5100 тонн. Кстати, эти корабли имели даже своеобразную броню – толщина дубовой обшивки временами достигала 1,5 метра, и ее брало не всякое ядро.
Именно эпоха парусного линкора дала самых выдающихся флотоводцев: де Рейтера, Джервиса, Нельсона, Сюффрена. Исход многих войн решался в сражениях на море, и главную роль в этих сражениях играл линейный корабль. На долгое время любое сражение превратилось в артиллерийскую дуэль двух кильватерных колонн на параллельных курсах, а тактические приемы вроде прорезывания строя противника все-таки оставались редким эпизодом.
Но все течет, все изменяется. Появление паровой машины в середине XIX века мало что изменило в морской стратегии и тактике, она оставалась не более чем вспомогательным механизмом на случай штиля. Гораздо более серьезный удар гордым ценителям морей нанесло появление бомбической пушки. Французский генерал Пексан резко увеличил вес снаряда, вместо 36-фн ядра появилась 68-фн разрывная бомба, противостоять которой не мог уже ни один деревянный корабль. Точку в этом споре поставило сражение при Синопе в 1853 году, после которого всем адмиралам стало ясно: больше так жить нельзя!
Но первыми этот вывод сделали не победившие в сражении русские и не проигравшие его турки, оргвыводы последовали на родине бомбических пушек – во Франции. Кстати, это очень легко объяснить. Крымская война стала первой из войн нового времени, когда одним из решающих факторов стал уровень развития промышленности страны, поставляющей армии наиболее современные и наиболее мощные системы вооружения. И чем дальше, тем все большую роль играл этот фактор. Для борьбы с русскими береговыми батареями французы построили несколько блиндированых плавучих батарей, которые продемонстрировали свою боевую ценность 17 октября 1855 года. Этот день следует считать первой знаменательной датой в истории броненосного линейного корабля, хотя до его появления на свет еще оставалось несколько лет.
Следующий шаг сделала другая промышленно развитая страна – Соединенные Штаты. Во время Гражданской войны там было построено множество кораблей нового типа – мониторов, и даже состоялся первый бой броненосных кораблей. 9 марта 1862 года на Хэмптонском рейде встретились башенный «Монитор» северян и казематный броненосец южан «Вирджиния». Но давайте не будем преувеличивать значение этого мелкого эпизода, ведь все до единого столкновения в ходе этой войны состоялись в прибрежных водах или на реках. Ни один из броненосных кораблей противников в открытом море показаться не посмел в силу ничтожной мореходности. Да и броня их, если говорить честно, была более чем странной.
Именно эти соображения заставляют усомниться в истинном значении попытки французов получить мореходный броненосец, обвешивая прокованными полосами железа свои деревянные корабли. Все-таки первым истинным военным кораблем нового поколения стал британский «Уорриор», который внес два революционных изменения в кораблестроение: железный корпус и катаные толстые броневые плиты. Именно это дает нам основание назвать его первым настоящим линейным кораблем в полном смысле этого слова.
20 июля 1866 года в Адриатическом море у острова Лисса состоялось первое сражение броненосных флотов – уже не случайная стычка пары кораблей у самого берега, а настоящий морской бой в открытом море. Но, к сожалению, этот бой оказал самое пагубное влияние на развитие тактики броненосных флотов. Временная слабость артиллерии вынудила адмирала Тегетгоффа использовать в качестве главного орудия таран, и этот прием был принят на вооружение всеми остальными флотами, несмотря на быстрое качественное совершенствование тяжелых орудий. Парадоксальное сочетание: рывок вперед в развитии техники и откат назад в тактике.
После этого до конца XIX века адмиралы и кораблестроители пытались найти идеальный тип линейного корабля. Батарейный броненосец, который еще называли броненосным фрегатом, потому что он имел одну орудийную палубу, сменил броненосец с центральной батареей. Теперь орудия ставились не по всей длине палубы от штевня до штевня, а лишь в центральной части корпуса, но зато батарея прикрывалась от продольного огня броневыми траверзами. Кстати, как единственный «истинный» батарейный линкор следует упомянуть французскую «Мадженту», которая имела два орудийных дека.
Резко увеличившийся вес новых орудий привел к скачкообразному сокращению их количества, но зато в бортах появились специальные вырезы, позволившие значительно увеличить углы обстрела. Поэтому казематные броненосцы не уступали по силе батарейным.
Параллельно, хотя и с заметным отставанием, шло развитие башенного броненосца – прямого наследника «Монитора». Впрочем, долгое время башни так и оставались принадлежностью кораблей береговой обороны. Главным препятствием на пути развития башенного броненосца было несовершенство паровых машин, которое вынуждало для океанских плаваний сохранять парусное вооружение, отказавшись от него, конструкторы неизбежно получали корабль с ничтожной дальностью плавания. Англичане попытались было совместить несовместимое, но получившийся диковинный гибрид башни и паруса – броненосец «Кэптен» – перевернулся в шторм, и больше таких попыток никто не повторял. А проблемы с башенными установками привели к широкому использованию барбетных, которые были заметно тяжелее, но надежнее.
