Роберт Стивенсон - Английский с Р. Л. Стивенсоном. Странная история доктора Джекила и мистера Хайда / Robert Louis Stevenson. The Strange Case of Dr. Jekyll and Mr. Hyde
The power of the drug had not been always displayed. Once, very early in my career, it had totally failed me; since then I had been obliged on more than one occasion to double, and once, with infinite risk of death, to treble the amount; and these rare uncertainties had cast hitherto the sole shadow on my contentment.
Now, however, and in the light of that morning’s accident, I was led to remark (теперь, однако, в свете этого утреннего происшествия, я был вынужден заметить; to lead – вести, показывать путь; убедить, заставить, повлиять) that whereas, in the beginning the difficulty had been to throw off the body of Jekyll (что, в то время как в начале основной трудностью было сбросить тело Джекила), it had of late gradually but decidedly transferred itself to the other side (то в последнее время /эта трудность/ постепенно, но окончательно превратилась в совершенно противоположную: «переместилась на другую» сторону; to transfer – переносить, перемещать; преобразовывать, превращать). All things therefore seemed to point to this (вследствие этого всё, по-видимому, указывало вот на что): that I was slowly losing hold of my original and better self (что я медленно терял контроль над своим изначальным и лучшим «я»; hold – удерживание, захват; власть, влияние), and becoming slowly incorporated with my second and worse (и постепенно соединялся = начинал полностью сливаться со своим вторым и худшим /«я»/).
Now, however, and in the light of that morning’s accident, I was led to remark that whereas, in the beginning the difficulty had been to throw off the body of Jekyll, it had of late gradually but decidedly transferred itself to the other side. All things therefore seemed to point to this: that I was slowly losing hold of my original and better self, and becoming slowly incorporated with my second and worse.
Between these two, I now felt I had to choose (между этими двумя – /как/ я теперь почувствовал – я должен сделать выбор; to feel – чувствовать, ощущать). My two natures had memory in common (две мои натуры обладали общей памятью), but all other faculties were most unequally shared between them (но все остальные способности были поделены между ними совершенно неравномерно). Jekyll (who was composite) (Джекил, который был составной натурой) now with the most sensitive apprehensions (то с самыми болезненными опасениями; sensitive – чувствительный; впечатлительный, уязвимый), now with a greedy gusto (то с алчным удовольствием/смакованием; gusto – удовольствие, смак /с которым выполняется работа и т. п./), projected and shared in the pleasures and adventures of Hyde (перевоплощался и разделял удовольствия и приключения Хайда); but Hyde was indifferent to Jekyll (но Хайд оставался безразличным к Джекилу), or but remembered him as the mountain bandit remembers the cavern (или помнил о нем, как горный разбойник помнит о пещере) in which he conceals himself from pursuit (в которой он скрывается от преследования; to conceal – скрывать). Jekyll had more than a father’s interest (Джекил проявлял более чем отеческий интерес); Hyde had more than a son’s indifference (а Хайд /отвечал ему/ более чем сыновним безразличием = равнодушием).
Between these two, I now felt I had to choose. My two natures had memory in common, but all other faculties were most unequally shared between them. Jekyll (who was composite) now with the most sensitive apprehensions, now with a greedy gusto, projected and shared in the pleasures and adventures of Hyde; but Hyde was indifferent to Jekyll, or but remembered him as the mountain bandit remembers the cavern in which he conceals himself from pursuit. Jekyll had more than a father’s interest; Hyde had more than a son’s indifference.
To cast in my lot with Jekyll was to die to those appetites (связать свою судьбу с Джекилом = выбрать Джекила означало умереть для тех плотских желаний; appetite – аппетит; /инстинктивная/ потребность организма) which I had long secretly indulged (которым я так долго и тайно потворствовал; to indulge – потворствовать, потакать; удовлетворять свои желания, не отказывать себе) and had of late begun to pamper (и которым в последнее время я начал потакать до крайности; to pamper – баловать, изнеживать). To cast in with Hyde was to die to a thousand interests and aspirations (связать же судьбу с Хайдом означало умереть для той тысячи интересов и стремлений/упований), and to become, at a blow and for ever, despised and friendless (и стать, одним махом и навсегда, презираемым и одиноким: «не имеющим друзей»; blow – удар). The bargain might appear unequal (казалось, сделка представлялась неравноценной: «сделка могла бы представиться неравноценной»; to appear – /по/являться, показываться; unequal – неравный); but there was still another consideration in the scales (но на весах были и другие соображения; consideration – рассмотрение; соображение); for while Jekyll would suffer smartingly in the fires of abstinence (ибо в то время как Джекил будет болезненно страдать в пламени воздержания; smart – жгучая, сильная боль /от удара, раны и т. п./; to smart – испытывать жгучую боль; болеть), Hyde would be not even conscious of all that he had lost (Хайд не имел бы ни малейшего понятия о том, чего он лишился; conscious – сознательный, осознанный; сознающий; ощущающий; to lose – утрачивать).
To cast in my lot with Jekyll was to die to those appetites which I had long secretly indulged and had of late begun to pamper. To cast in with Hyde was to die to a thousand interests and aspirations, and to become, at a blow and for ever, despised and friendless. The bargain might appear unequal; but there was still another consideration in the scales; for while Jekyll would suffer smartingly in the fires of abstinence, Hyde would be not even conscious of all that he had lost.
Strange as my circumstances were (сколь необычным ни было бы мое положение: «ни были бы мои обстоятельства»), the terms of this debate are as old and commonplace as man (условия этого спора были столь же стары и обычны, как сам человек; term – термин; terms – выражения, язык, способ выражения; условия соглашения, договора); much the same inducements and alarms cast the die for any tempted and trembling sinner (очень схожие: «во многом те же» побуждения и тревоги бросают жребий для каждого прельщенного и дрожащего грешника; inducement – побуждение, побуждающий мотив; стимул; приманка; to induce – заставлять, побуждать, склонять); and it fell out with me (со мною случилось то же; to fall out – выпадать; оказываться, случаться), as it falls with so vast a majority of my fellows (что происходит с подавляющим большинством моих ближних), that I chose the better part (а именно – я избрал лучшую свою половину), and was found wanting in the strength to keep it (и обнаружил, что мне недостает силы остаться верным своему выбору; to keep – держать; сдержать /обещание, слово/).
Strange as my circumstances were, the terms of this debate are as old and commonplace as man; much the same inducements and alarms cast the die for any tempted and trembling sinner; and it fell out with me, as it falls with so vast a majority of my fellows, that I chose the better part, and was found wanting in the strength to keep it.
Yes, I preferred the elderly and discontented doctor (да, я предпочел стареющего и недовольного /жизнью/ доктора), surrounded by friends, and cherishing honest hopes (окруженного друзьями и лелеющего благородные: «честные» надежды; honest – честный; добросовестный); and bade a resolute farewell to the liberty (и решительно распрощался со свободой; to bid – /книжн./ приветствовать /кого-либо определенными словами/; обращаться с пожеланием /доброго утра, доброго дня и т. п./: to bid good morning/good night – желать доброго утра/доброй ночи, to bid farewell/goodbye – сказать «прощай»/«до свидания»; попрощаться), the comparative youth (относительной молодостью), the light step (легкой походкой; step – шаг; походка, поступь), leaping pulses and secret pleasures (учащенным пульсом и секретными удовольствиями; to leap – прыгать; забиться /о сердце, пульсе/), that I had enjoyed in the disguise of Hyde (которыми я наслаждался в обличии Хайда). I made this choice perhaps with some unconscious reservation (я сделал свой выбор, вероятно, с некоторым неосознанным сомнением/с бессознательными оговорками; reservation – резервирование; оговорка, сомнение), for I neither gave up the house in Soho (потому что я не отказался от дома в Сохо), nor destroyed the clothes of Edward Hyde (и не уничтожил одежду Эдварда Хайда), which still lay ready in my cabinet (которая все еще лежала наготове в моем кабинете).
Yes, I preferred the elderly and discontented doctor, surrounded by friends, and cherishing honest hopes; and bade a resolute farewell to the liberty, the comparative youth, the light step, leaping pulses and secret pleasures, that I had enjoyed in the disguise of Hyde. I made this choice perhaps with some unconscious reservation, for I neither gave up the house in Soho, nor destroyed the clothes of Edward Hyde, which still lay ready in my cabinet.
For two months, however, I was true to my determination (два месяца, однако, я оставался верным своему решению; true – верный, правильный; преданный, верный); for two months I led a life of such severity (два месяца я вел такую строгую жизнь; severity – строгость, суровость; severe – строгий, суровый) as I had never before attained to (которой я не мог добиться никогда раньше = о какой и мечтать не мог прежде), and enjoyed the compensations of an approving conscience (и наслаждался, в качестве компенсации, одобрением совести: «и наслаждался компенсациями одобряющей совести»; to approve – одобрять). But time began at last to obliterate the freshness of my alarm (но наконец время стало стирать = притупило остроту моей тревоги; freshness – свежесть; яркость); the praises of conscience began to grow into a thing of course (похвалы совести начали превращаться в нечто обыденное = спокойная совесть становилась чем-то привычным; course – направление, курс; ход, течение; сравните: of course – конечно, непременно); I began to be tortured with throes and longings (меня начали терзать муки и томительные желания; throe – спазмы, судороги; муки, душевная боль, страдания), as of Hyde struggling after freedom (словно Хайд боролся = пытался вырваться за свободу; to struggle – бороться; делать усилия; стараться изо всех сил); and at last, in an hour of moral weakness (и наконец, в час душевной слабости; weak – слабый), I once again compounded and swallowed the transforming draught (я еще раз смешал и выпил магический: «преображающий» напиток; to transform – изменять /внешний вид/, преобразовывать).
