Агаджан Бабаев - Пустыня как она есть
Среднеазиатские пустыни имеют четкую границу на западе — это Каспийское море. С юга они явно ограничены многими горными хребтами, протянувшимися вдоль наших южных границ с Ираном, Афганистаном и Китаем. На севере область пустынь смыкается со степными районами, в частности, с районами распаханной казахской целины. Наконец, о восточных границах вообще трудно говорить — весь блок среднеазиатских пустынных земель смотрится с космической высоты как гигантский и несколько деформированный остроугольный треугольник, основанием своим упирающийся в Каспийское море, а острием в Алтайские горы — небольшие желтые пятнышки пустынь доходят до самого озера Зайсан, которое находится примерно на том же меридиане, что и Новосибирск.
Большое желтое пятно, причудливо разрисованное мелкой рябью барханов, начинается прямо от Каспия и широким фронтом идет на восток. Это Каракумы, в переводе на русский Черные пески. Восточная граница Каракумов, прорезавшая пустыню с юга на север река Амударья, или Джейхундарья, что в переводе означает Бешеная река, и мы с вами убедимся, что народ зря не дает названий рекам, горам или пустыням. Во всяком случае, Амударья свое имя оправдывает полностью, а в прошлом оправдывала его и подавно. А сейчас придется повторить азбучную истину: образованная слиянием горных рек Вахша и Пянджа, начав от южных горных массивов и проделав по пустыне путь почти в полторы тысячи километров, Амударья впадает в Аральское море. Сверху нам хорошо видно, как у самого моря река разделяется на несколько рукавов, образуя довольно широкую дельту. Амударья впадает в Аральское море с юга, а с севера, точнее с северо-востока, в него вливает воды другая крупнейшая река Средней Азии — Сырдарья. Она тоже начинается в горах далеко на юге, примерно на тысячу километров восточнее истоков Амударьи. Так почти параллельно и идут реки с юга на север или, точнее, с юго-запада на северо-запад. А желтый прямоугольник шириной примерно в 600–700 километров, ограниченный реками, есть пустыня Кызылкум — Красные пески. По своей площади Красные и Черные пески почти одинаковы, каждая из них больше, чем такая страна, как Италия или Великобритания.
Присмотритесь внимательно, и вы увидите, что восточная граница пустыни Кызылкум образована не только сравнительно широкой, в мелких извилинах ниткой Сырдарьи. Рядом с ней, иногда пересекая русло, иногда несколько удаляясь от него, идет еще одна, более тонкая, более прямая линия. Это прорезавшая всю пустыню сверху вниз железная дорога, связывающая Среднюю Азию с европейской частью страны, — она идет от Москвы через Пензу, Куйбышев, Актюбинск, легко касается Аральского моря и, почти выбравшись из пустыни, на станции Арысь разветвляется. Одна линия идет на восток — на Фрунзе и Алма-Ату, другая продолжает двигаться на юг и потом поворачивает на запад — через Ташкент уходит на Самарканд, Бухару, Душанбе, Ашхабад, Красноводск.
В наше время народ все больше старается летать самолетами, а не ездить поездами. Особенно на большие расстояния. Признаюсь, я и сам в последние годы путешествую только с помощью Аэрофлота. Но вот прошлой зимой, потеряв надежду дождаться летной погоды, я отправился из Москвы в Ашхабад поездом-экспрессом «Туркменистан».
Много лет назад мне достаточно часто приходилось ездить по этой железнодорожной магистрали, но против всяких ожиданий, видимо после долгого перерыва, я не просто с интересом, я даже с каким-то волнением смотрел на подмосковные леса, на поля Поволжья, закаспийские степи, на пески Каракумов, синеющий в отдалении хребет Султануиздаг и оросительные каналы низовьев Амударьи. А мой сосед по купе, впервые ехавший железной дорогой в Среднюю Азию, буквально не отходил от окна и, хотя казался человеком спокойным и абсолютно уравновешенным, всякий раз реагировал на смену пейзажа взволнованными возгласами. «В Болгарии отдыхал, — признался он мне позже, — в Польшу и ГДР в командировку ездил и никогда не думал, что такие красоты, такую экзотику можно увидеть за два дня поездки поездом… Следующий отпуск никакой заграницы. На Казанский вокзал и вперед — в неизведанные края нашей собственной Средней Азии!» Думаю, что в этом эмоциональном всплеске есть определенное рациональное зерно. Во всяком случае, по-моему, каждый человек должен хотя бы раз в жизни проехаться по железной дороге в Среднюю Азию. Хотя бы раз в жизни.
Долгие годы дорога, идущая из Заволжья через Приаралье и Кызылкумские пески, была единственной железнодорожной магистралью, связывавшей Среднюю Азию с другими районами страны. Но вот в годы первых пятилеток был построен Турксиб — дорога, соединившая Среднюю Азию, или, как ее тогда называли, Туркестан, с Сибирью. На фоне желтых красок пустыни с орбиты четко виден Турксиб и связанные с ним дороги, построенные несколько раньше и позже. Вот черная полоска рельсовых путей уходит от Арыси на восток, доходит до Алма-Аты и дальше устремляется на северо-восток через Семипалатинск и Барнаул к Новосибирску. Для нас железнодорожная линия Арысь — Барнаул особо интересна. Она оказалась своего рода южной границей пустынь восточной части Средней Азии и Казахстана. Южнее железной дороги мы видим бесчисленные ниточки рек и речушек, прорезающих плодородные долины с очень небольшими скальными вкраплениями. А северней дороги большие желтые пятна пустыни Муюнкум, затем плоскогорье Бетпак-Дала с пустынными территориями северной Голодной степи. Более известная южная Голодная степь совсем иная территория, это часть Кызылкумов, примыкающая к левому берегу Сырдарьи. Дальше на восток над Турксибом тянутся пески Сары-Ишик Отрау, восточнее которых видны уже совсем небольшие желтые пятнышки — Аралкум, Люккум Пучук, Таукум, Сарыкум и под конец Зайсанские пески.
То, что сверху виделось едиными желтыми пятнами — пустыни Каракум и Кызылкум, в действительности тоже включает в себя несколько отдельных образований. Они либо примыкают к большим пустыням, либо подходят к ним на сравнительно близкие расстояния, либо даже входят в состав этих пустынь и имеют не только определенные геологические особенности, но и собственные названия. Севернее Аральского моря находятся совершенно самостоятельные пустыни Большие и Малые Барсуки. А восточнее — Приаральские Каракумы, которые почти сливаются с Кызылкумами. На западе Каракумов, на самом побережье Каспийского моря, несколько небольших пустынь — Октумкум, Прикаспийские Каракумы, Сайнаксак, Челекенские пески и другие. Севернее песчаных массивов Каракумов на возвышенности Устюрт лежат пустынные области с глинистыми, а еще севернее с гипсовыми почвами. Если разобраться, то в самих Каракумах можно выделить географические районы, имеющие свои названия и заметно различающиеся и рельефом, и почвами, и климатом.
Но здесь мы, пожалуй, отклоняемся от намеченной программы, начинаем входить в детали, которыми нам предстоит заняться несколько позже. Сейчас программа предусматривает завершение беглого осмотра среднеазиатских и казахстанских пустынь и возвращение на Землю.
Включаются тормозные двигатели… Переходим на траекторию спуска… Входим в атмосферу — за иллюминатором полыхает огонь… Наш космический корабль сходит с орбиты… Раскрывается парашют… Мягкая посадка…
Здравствуй, Земля! Какое удивительное преобразование масштабов — территория, которая только что казалась небольшим сравнительно желтым пятном, стала бескрайней равниной, она уходит за горизонт, и словно конца нигде нет этому желтому песчаному морю. Ну что ж, теперь мы видим земные просторы в тех размерах, к которым наши предки привыкали тысячелетиями. И земные километры не отмеряются секундами полета — их надо прошагать или в крайнем случае проехать, всякий раз примечая, что пространства, где живет и работает человек, достаточно велики.
Пустыня на тысячу лиц
Что такое пустыня? Какие бывают пустыни? Как пустыня стала пустыней? Как человек изучал ее? Что она может дать человеку? Каким способом пустыня завоевывает новые территории?
Попробуем ответить на эти вопросы, но сразу же предупредим: кое-что нам придется рассматривать упрощенно, очень упрощенно и, может быть, даже слишком упрощенно, оставляя в стороне некоторые важные и интересные подробности и нередко заменяя строгие научные формулировки вольным их пересказом.
Пытаясь ответить на первый вопрос, для начала обратим внимание на то, что само слово «пустыня» допускает очень широкое толкование. В разговорной речи им смело можно обозначать и безжизненные просторы Антарктиды, и промерзшую тундру Севера, и раскаленные пески Сахары, и скалистые склоны горных хребтов. В этих местах везде пустынно — безжизненно и пусто. Правда, большинство людей со словом «пустыня» связывает более узкое понятие: пустыней, как правило, называют песчаные равнины с редкой растительностью, лишенные пресной воды. Однако, и мы уже это мельком заметили во время нашего космического полета, пустыня может быть не только песчаной, но и щебенистой, как, например, некоторые районы австралийской Большой пустыни Виктории. Или гипсовой, как районы Устюрта, прилегающие к заливу Кара-Богаз-Гол. Или просто глинистой, как южная окраина Каракумов. Так что песок хоть и характерен для большей части пустынных районов, но его нельзя считать достаточным или необходимым признаком пустыни.
