Иосиф Магидович - Очерки по истории географических открытий. Т. 2. Великие географические открытия (конец XV — середина XVII в.)
Назначенный на Колыму сын боярский Василий Власьев в 1649 г. отправил отряд на юго-восток, к верховьям Большого и Малого Анюя, облагать ясаком еще непокоренных иноземцев. Отряд отыскал и «погромил» их. Захваченные заложники указали, что за «Камнем» (Анадырское плоскогорье) есть река, текущая на юго-восток к морю, — Анадырь, и «подошла она к вершине [Малого] Анюя близко». В Нижнеколымске немедленно собралась группа «охочих промышленных людей» из 39 человек. Они просили Власьева отпустить их «в те новые места за ту захребетную реку Анадырь для прииска вновь ясачных людей и приводу их под высокую царскую руку». Власьев отправил их на Анадырь под командой Семена Ивановича Моторы (июль 1649 г.). Однако отряду не удалось перевалить на Анадырь. Мотора с товарищами зимовал в верховьях Анюя. И лишь 1 марта 1650 г. они двинулись в путь на нартах, а 18 апреля вышли к Анадырю. Стадухин, также решивший проведать новые «землицы», нагнал их на верхнем Анадыре, где Мотора встретился с С. Дежнёвым (см. ниже). Дальше они пошли вместе, а Стадухин шел за ними следом и громил тех юкагиров, которые уже дали ясак Дежнёву.
Погромив на Анадыре юкагиров, отобрав и у них и у своих соперников — Дежнёва и Моторы — сколько мог соболей, Стадухин в конце зимы 1651 г. отправился сухим путем по долине р. Майна (приток Анадыря) на лыжах и нартах на юго-юго-запад, к р. Пенжине, впадающей в Пенжинскую губу Дамского моря, где встретил новый народ: «…река безлесная, а людей по ней живет много… словут коряки»[173]. С Пенжины берегом он отправился на р. Гижигу (Изигу), впадающую в Гижигинскую губу того же моря. Стадухин не был первооткрывателем реки и губы: весной 1651 г. на Гижигу «для прииску новых землиц» направился «своим коштом», т. е. за свои деньги, казак Иван Абрамович Баранов, ранее принимавший участие в неудачных походах М. Стадухина и С. Дежнёва. Во главе отряда из 35 «охочих и промышленных людей» он поднялся на нартах по реке Быстрой (Омолон, правый приток Колымы) в ее верховья (близ 64° с. ш. и 159° в. д.), перешел на небольшой приток, перевалил в долину речки, принадлежащей бассейну Гижиги, и по ней спустился к морю. Баранов проследил Омолон почти по всей длине (1114 км), первым пересек Колымское нагорье и стал первопроходцем трассы, связывающей Колыму и побережье Охотского моря. Он собрал ясак «с каменных оленных мужиков», захватил аманатов и тем же путем вернулся на Колыму.
В устье Гижиги Стадухин построил лотки — очевидно, байдары, способные выдержать морской переход, — летом 1653 г. отправился в береговое плавание. Русские мореходы впервые обследовали западное побережье залива Шелихова и в конце лета добрались к устью р. Тауй, открыв около 1000 км северных, в основном гористых берегов Охотского моря. В построенном острожке Стадухин провел около четырех лет, собирая с эвенов ясак и промышляя соболя.
Наконец, летом 1657 г. он продолжил плавание к западу и прибыл к устью Охоты, в русский острог. Оттуда Стадухин вернулся в Якутск летом 1659 г. кратчайшим путем — по маршруту А. Горелого — через Оймякон и Алдан. Он привез большую «соболиную казну» и чертеж своего пути по рекам и горам Якутии и Чукотки, а также морских походов вдоль берегов Восточно-Сибирского и Охотского морей. Чертеж этот, вероятно, не сохранился. За службу и открытия на далеких окраинах Стадухина произвели в казачьи атаманы. Итак, с 1640 по 1653 г. русские открыли большую часть побережья Охотского моря. Но восточные берега этой акватории им еще не были известны, хотя слухи о Камчатке уже стали проникать к ним через юкагиров и коряков.
Экспедиция Попова — Дежнёва: открытие прохода из Ледовитого в Тихий океан
Семен Иванович Дежнёв родился около 1605 г. в Пинежской волости. Первые сведения о нем относятся к тому времени, когда он начал отбывать казачьи службы в Сибири. Из Тобольска Дежнёв перешел в Енисейск, а оттуда был направлен в Якутск, куда и прибыл в 1638 г. Женат он был, насколько известно, дважды, оба раза на якутках и, вероятно, говорил по-якутски. В 1639—1640 гг. Дежнёв участвовал в нескольких походах на реки бассейна Лены для сбора ясака, на Татту и Амгу (левые притоки Алдана) и на нижний Вилюй, в район Средневилюйска. Зимой 1640 г. он служил на Яне в отряде Дмитрия (Ерилы) Михайловича Зыряна, который затем двинулся на Алазею, а Дежнёва отослал с «соболиной казной» в Якутск. По дороге Дежнёв был ранен стрелой во время схватки с эвенами. Зимой 1641/42 г. он направился с отрядом Михаила Стадухина на верхнюю Индигирку, в Оймякон, перешел на Мому (правый приток Индигирки), а в начале лета 1643 г. спустился на коче по Индигирке до ее низовьев. Осенью Стадухин и Дежнёв, как указывалось выше, перешли морем к Алазее и там соединились с Зыряном для дальнейшего морского похода на Колыму (осень 1643 г.). Дежнёв, вероятно, принимал участие в постройке Нижнеколымска, где прожил три года.
В Нижнеколымск проникали самые соблазнительные слухи со стороны Большого Анюя о богатой соболями «захребетной реке По-гыче» (Анадырь), «а до ней [до ее устья] от Колымы парусным погодьем бежать сутки — трое и больше…». Летом 1646 г. из Нижнеколымска в море на поиски «соболиной реки» вышла партия промышленников-поморов (девять человек) во главе с кормщиком Исаем Игнатьевым, по прозвищу Мезенец. Двое суток они на коче «бежали парусом по большому морю» — на восток, по свободной от льда полосе, вдоль скалистого берега («подле Камень») и дошли до губы, вероятно Чаунской: в таком случае они видели лежащий у входа в нее о. Айон. В губе они встретили чукчей и вели с ними
небогатый немой торг: «…съезжать к ним с судна на берег не смели, вывезли к ним товарцу на берег, положили, и они в то место положили кости рыбья зуба [моржовых клыков] немного, и не всякий зуб цел; деланы у них пешни [ломы] и топоры из той кости и сказывают, что на море-де этого зверя много ложится…» Когда Игнатьев вернулся с такими известиями, нижнеколымцев начало «лихорадить». Правда, добыча моржовых клыков была и не велика и не очень ценна, но это объяснялось робостью плохо вооруженных и малочисленны промышленников и отсутствием у них переводчика, а возможности богатого торга казались — и действительно были — очень велики. К тому же Игнатьев отходил только на два дня «парусного бега» от Колымы, а до устья «большой соболиной реки Погычи» требовалось «бежать сутки — трое и больше».
Приказчик богатого московского купца («царского гостя») Василия Усова холмогорец Федот Алексеев Попов, имевший уже опыт плавания в морях Ледовитого океана[174], немедленно приступил в Нижнеколымске к огранизации большой промысловой экспедиции. Целью ее были поиски на востоке моржовых лежбищ и якобы богатой соболями р. Анадыря, как ее правильно стали называть с 1647 г. В состав экспедиции входили 63 промышленника (включая Попова) и один казак Дежнёв — по его личной просьбе — как лицо, ответственное за сбор ясака: он обещал представить «государю прибыли на новой реке на Анадыре» 280 соболиных шкур. Летом 1647 г. четыре коча под начальством Попова вышли из Колымы в море. Неизвестно, как далеко они продвинулись на восток, но доказано, что их постигла неудача — из-за тяжелых ледовых условий — и в то же лето они ни с чем вернулись в Нижнеколымск.
Неудача не изменила решения промышленников. Попов приступил к организации новой экспедиции; Дежнёв снова подал просьбу о назначении его ответственным сборщиком ясака. У него появился соперник — якутский казак Герасим Анкидинов, который обещал сдать в казну те же 280 соболей и вдобавок подняться на государеву службу «своим животом [средствами], судном и оружием, порохом и всякими заводы». Взбешенный Дежнёв предложил тогда сдать 290 соболей и обвинял Анкидинова, будто тот «прибрал к себе воровских людей человек с тридцать, и хотят они торговых и промышленных людей побивати, которые со мною идут на ту новую реку, и животы их грабить, иноземцев хотят побивать же…». Представители колымской власти утвердили Дежнёва, но, вероятно, не чинили препятствий к тому, чтобы Анкидинов со своими «воровскими людьми» и кочем присоединились к экспедиции. Не препятствовал этому и Попов, снарядивший шесть кочей и не менее, чем Дежнёв, заинтересованный в успехе предприятия.
20 июня 1648 г. из Колымы вышли в море и повернули на восток семь кочей (седьмой принадлежал Анкидинову), на всех было 90 человек. Дежнёв и Попов помещались на различных судах.
В проливе (Лонга), возможно, у мыса Биллингса (близ 176° в. д.) во время бури разбились о льды два коча. Люди с них высадились на берег; часть была убита коряками, остальные, вероятно, погибли от голода. На пяти оставшихся судах Дежнёв и Попов продолжили плавание на восток. Вероятно, в августе мореходы оказались уже в проливе, отделяющем Азию от Северной Америки, позже «окрещенном» Беринговым[175]. Где-то в проливе коч Г. Анкидинова разбился, все люди спаслись и перешли на оставшиеся четыре судна. 20 сентября у мыса Чукотского, а может быть уже в районе залива Креста — мнения специалистов расходятся, по показаниям Дежнёва, «на пристанище [в гавани] чукочьи люди» ранили в стычке Попова, а через несколько дней — около 1 октября — «того Федота со мною, Семейкою, на море разнесло без вести». Следовательно, четыре коча, обогнув северо-восточный выступ Азии — тот мыс, который носит имя Дежнёва (66°05' с. ш., 169°40' з. д.), — впервые в истории прошли из Северного Ледовитого в Тихий океан.
