Иосиф Магидович - Очерки по истории географических открытий Т. 5. Новейшие географические открытия и исследования (1917–1985 гг.)
Завершение исследования Канадского Арктического архипелага
Практически слабо известное западное побережье Баффиновой Земли[28], крупнейшего (519 тыс. км2) острова Канадского архипелага, было оконтурено несколькими отрядами канадцев до начала второй мировой войны. Основной вклад сделал географ и зоолог англичанин Томас Меннинг, в летние сезоны 1938 и 1939 гг. открывший более 600 км береговой линии от 67°30' с. ш. к северу до бухты Стенсбю. По характеру приливов и поведению льдов он высказал предположение о существовании нескольких островов в бассейне Фокс, обнаруженных позднее с самолета (см. ниже). Впрочем, еще в сентябре 1932 г. капитан буксира Уильям Пул в этой акватории усмотрел неизвестную землю и проследил небольшой отрезок ее побережья, но на его сообщение не обратили внимания. Контуры всего о. Элсмир (около 203 тыс. км2), положенного на карту в середине XIX — начале XX в., уточнены в 1934–1935 гг. английской экспедицией Ноэля Хамфри, выявившего небольшой п-ов Свенсен. Почти все побережье о. Аксель-Хейберг, кроме очень короткого участка на северо-западе, прослежено в 1932 г. англичанином Генри Столуэрти.
После окончания второй мировой войны только что организованная государственная экспедиция приступила к съемке Канадского архипелага (площадь 1,3 млн. км2) с помощью самолетов с шасси специальной конструкции (колесно-лыжными и колесно-по-плавковыми) и вертолетов. Почти за шесть лет (1945–1950) с воздуха были засняты все острова, начиная с Баффиновой Земли, уточнены контуры некоторых, открыты новые. Так, северо-восточная часть о. Виктория оказалась островом (о. Стефанссон); вместо единого о. Батерст на картах появился архипелаг из одного крупного острова и нескольких «сателлитов», «Земля Борден» распалась на две — о. Маккензи-Кинг и о. Борден. В бассейне Фокс у 68° с. ш. в июле 1948 г. открыты три острова, в том числе низменный о. Принс-Чарльз (более 10 тыс. км2). В августе 1949 г. его впервые обследовал и нанес на карту Т. Меннинг. Он же за два летних сезона 1952 и 1953 гг. с одним спутником обошел на каноэ весь о. Банкс, причем на некоторых участках побережья он стал первопроходцем.
В течение трех летних сезонов в промежутке между 1950 и 1954 гг. американские гляциологи провели изучение современного оледенения Канадского архипелага, уделив основное внимание ледникам Баффиновой Земли и о. Элсмир. В результате установлено, что общая площадь ледяного панциря составляет 155 тыс. км2; выяснено также место «рождения» ледяных островов: им оказался шельфовый ледник, занимающий узкий (до 20 км) участок северного берега о. Элсмир.
Новые географические сведения об архипелаге доставили также канадские геологи. За 12 лет (1947–1958) на судах и вертолетах, на вельботах и каноэ, на собачьих упряжках и пешком они выполнили съемку всех островов, за исключением о. Банкс, центральной и западной частей о. Виктория. В итоге выделен и описан Иннуитский горный пояс, охватывающий большинство о-вов Королевы Елизаветы; установлено, что Лаврентийская возвышенность и приморская низменность продолжаются на арктических островах, представляющих собой лишь недавно отторгнутый морем регион Северо-Американского континента.
Глава 5.
СОВЕТСКИЕ ИССЛЕДОВАНИЯ ЕВРОПЕЙСКОЙ ЧАСТИ СССР
В первые же годы Советской власти новые или реорганизованные научные учреждения приступили к планомерному изучению территории СССР. В исследовательских работах выдающуюся роль играли экспедиции Академии наук. Особое внимание было уделено Советскому Северу, громадной (около 1,5 млн. км2) территории, которая до революции рассматривалась как «медвежий угол» Европы.
Кольский полуостров
В 1920–1922 гг. экспедиция академика Александра Евгеньевича Ферсмана обнаружила характерную особенность Хибинского массива — крупные цирки, сильную расчлененность вершинных плато и наличие многочисленных ущелий. Она открыла залежи апатитов мирового значения и ряд месторождений редких металлов, положив начало промышленному освоению хибинской кладовой подземных сокровищ.
До 1925 г. точной карты рельефа Кольского п-ова не существовало; восточная часть не имела даже отметок высот. В 1925 г. Гавриил Дмитриевич Рихтер составил такую карту, а через три года на месте проверил ее точность, войдя в состав географического отряда Андрея Александровича Григорьева. В июле — августе между 67 и 68° с. ш. они проследили гряду Кейвы. Живописные гребни с ягельником, чередующиеся с низинами, поросшими березовым и березово-хвойным редколесьем, заметно снижаясь, вытягивались на юго-восток. Отряд прошел вдоль южного края этих гребней около 200 км — от 36° до 39°30' в. д. и установил, что Кейвы — резко выраженная полоса возвышенностей (до 397 м), имеющих характер широких плато или куполообразных холмов, расчлененных глубокими ущельями, — являются водоразделом бассейнов Поноя и Иоканги. Параллельно Кейвам к северу отряд выявил другую, более низкую и менее четко выраженную гряду, а к югу от нижнего Поноя, между ним и его притоком — небольшую широтную возвышенность.
Далее к югу сотрудник отряда, пересекая на юго-востоке полуостров, обнаружил еще одну возвышенность, разрезанную реками, но четко выраженную (до 256 м). Северо-восточная часть полуострова, по А. Григорьеву, представляет собой возвышенность, разделенную на ряд кряжей; в нескольких километрах от морского побережья она достигает 200 м высоты, очень круто обрываясь к морю.
Оледенение Хибинского горного массива отрицалось до 1957 г., когда В.Ф. Петров на одной из вершин открыл первый фирновый ледник. В следующем году он обнаружил еще два таких же ледничка, в том числе на горе Часначорр (1191 м, высшая точка Хибин).
Большеземельская тундра и Ветреный Пояс
На карте Большеземельской тундры до Советской власти были «белые пятна», например бассейн р. Шапкиной (нижний правый приток Печоры). В конце лета 1921 г. А. Григорьев с небольшим отрядом поднялся по Печоре до устья р. Шапкиной и по ней прошел бечевой вверх до порогов, которые оказались непреодолимым препятствием для лодок. Река сильно петляла, а местами, особенно в верхнем течении, и долина ее была очень извилистой. Небольшие (15–20 км в длину) ровные моренные гряды («мусюры») тянулись недалеко от левого берега, начинаясь примерно в 20 км выше устья. Затем и на правобережье появились гряды, более длинные (50–55 км), разрезанные глубокими и довольно широкими долинами речек, впадающих в Шапкину.
Топограф отряда Дмитрий Дмитриевич Руднев впервые положил на карту 200 км течения реки (длина ее — около 500 км). Большеземельская тундра в верховьях Шапкиной представляет «повышающуюся к северу равнину… с мягко волнистой поверхностью, расчлененной глубоко врезавшимися долинами, обрамленными крутыми берегами» (А. Григорьев).
Архангельским поморам давно была известна хорошо видимая на юге со стороны Онежской губы, покрытая таежным лесом и открытая морским ветрам возвышенность, названная ими Ветряным Поясом. Лишь в 20-х гг. нашего века отдельные участки этой плоской гряды шириной 10–15 км начали посещать геологи, а к систематическому ее обследованию и нанесению на карту приступили еще позднее. В 1937 г. географ Михаил Николаевич Карбасников проследил возвышенность на всем протяжении (около 200 км) от 36 до 39° в. д. и пересек в нескольких местах. Он выяснил, что Ветреный Пояс на большей части образует водораздел рек Белого и Балтийского морей, отчетливо возвышающийся над окрестными низинами; кряж имеет крутой северный и пологий южный склоны и состоит из нескольких гряд высотой 200–300 м, вытянутых на юго-восток. Высшей точкой кряжа Карбасников посчитал гору Большой Лев (336 м), несколько завысив ее высоту. Позднейшие исследователи установили, что вершиной Ветреного Пояса является соседняя Оловгора (344 м). При исследовании бассейнов Пинеги. Онеги и некоторых районов Карелии Карбасников определил много высот и уточнил представления о рельефе этих местностей.
Северный и Полярный Урал
С 1921 г. геолог Александр Александрович Чернов приступил к систематическим геологическим исследованиям западного склона Урала в бассейне Илыча, между 62 и 64° с. ш. Летом 1921 г. он прошел почти всю реку, а сотрудник его отряда геолог Вера Александровна Варсанофъева обследовала и поднялась на 10 вершин Северного Урала на левобережье верхнего Илыча, в том числе на Кожимиз (1195 м). В 1923 г. на лодке Варсанофьева достигла истоков реки и осмотрела северную часть хребта Ыджидпарма.
В 1923–1924 гг. Чернов изучал бассейны притоков Усы — Косью, Подчерема, Кожима, всюду обнаружил выходы каменного угля и высказал предположение о наличии здесь большого угленосного бассейна. Правда, об угле на Печоре знали еще с середины XIX в., но считалось, что он не представляет промышленного интереса. Летом 1919 г. охотник Виктор Яковлевич Попов нашел на берегу Воркуты (приток Усы) куски угля. Осмотрев береговую полосу, Попов открыл выходы каменноугольных пластов.
