Пол Хэлперн - Коллайдер
К концу 1986 г. план ССК был отправлен в Министерство энергетики, и крупнейшим лабораториям настало время объединиться и дружно его поддержать. Проект стоимостью несколько миллиардов долларов обязательно должен был утвердить президент, чье кресло тогда занимал Рейган. За ССК, мало у кого были сомнения, придется поторговаться, особенно если учесть, что из-за многочисленных военных и научных программ госбюджет сильно исхудал. Среди дорогостоящих проектов значились, например, международная космическая станция и «Стратегическая оборонная инициатива» (ставшая известной под названием программы «Звездных войн»), в рамках которой создавалась система противоракетной обороны. Как бы и ССК отрезать от этого тающего на глазах пирога хоть один кусочек?
К счастью для тех, кто с нетерпением ждал визы Рейгана, того не страшили никакие риски, если требовалось взять очередную высоту или победить очередного противника. Как известно, задолго до начала политической карьеры он сыграл роль футболиста команды-аутсайдера в фильме «Ньют Рокни, спортсмен года» (Knute Rockney, All American). Рейгана, как и его экранного героя Джорджа Гиппа по прозвищу Гиппер, в жизни характеризовали упорство и честолюбие. А ССК представлял собой проект на переднем крае науки, который давал возможность обойти Европу. Стараясь заручиться поддержкой президента, именно на этом сторонники суперколлайдера сделали акцент.
Сотрудник Министерства энергетики попросил Ледермана подготовить для Рейгана 10-минутный видеоролик о задачах, на которые ССК сможет дать ответ. Решив сыграть на ковбойской натуре Рейгана, Ледерман сделал ставку на дух первооткрывательства. В ролике актер в роли пытливого судьи приходит в лабораторию и задает физикам вопросы об их работе. В конце он замечает, что, хоть ничего и не смыслит в таких исследованиях, ему нравится их атмосфера, которая «напоминает [ему], какими же славными, наверное, были времена покорения Дикого Запада»65.
По-видимому, поборники ССК пустили в ход весь свой дар убеждения, потому что Рейгана их аргументы определенно впечатлили. Президентские советники ожесточенно принялись его отговаривать, опасаясь, как бы новый проект, подобно астероиду, не разнес весь бюджет в щепки. Но под напором суперколлайдера все их оборонные инициативы оказывались бессильны.
В январе 1987 г., объявляя о своей поддержке ССК, Рейган вытащил карточку и зачитал кредо писателя Джека Лондона:
Пусть лучше я буду пеплом, чем прахом,
Пусть лучше мое пламя иссякнет в ослепительной вспышке,
Чем плесень задушит его.
Пусть лучше каждый атом во мне
Сгорит в славном сиянии метеора,
Чем я буду тлеть вечно сонной планетой.
Затем Рейган припомнил игрока в американский футбол Кена Стэблера, известного своими неожиданными и приносившими победу заходами сзади. Говорят, когда знаменитого квотербэ-ка спросили, что он слышит в этих словах, он коротко ответил: «Забрасывать надо поглубже!»66 Президент, знавший Гиппера не понаслышке, уж во всяком случае не планировал подходить к проблеме поверхностно. Он готов был сделать все, что в его силах, чтобы ССК не остался на бумаге.
В следующем году на приеме в Белом доме Рейган горячо ратовал за ССК: «Сверхпроводящий суперколлайдер проложит путь к квантовому скачку в науке и в нашей экономике»67.
Дав проекту зеленый свет, Рейган передал его на рассмотрение Конгрессу, где развернулась уже настоящая борьба. Многие конгрессмены возражали, почему это Штаты должны тащить эту ношу в одиночку. В итоге ССК приобрел статус международного проекта с привлечением японских, тайваньских, южнокорейских ученых, а также ученых из европейских и других стран. «Ньюсуик» описывала развернувшиеся вокруг проекта торги так: «Министерство энергетики с самого начала пообещало, что другие страны тоже буду вкладывать средства в ССК. Это поручительство позволило проекту пройти, не упав, не одно скользкое бюджетное слушание»68.
Но завоевать широкую международную поддержку было, однако, нелегко. Европу больше интересовали, конечно, успехи ЦЕРНа, нежели поддержка американских научных предприятий. Именно тогда впервые зашла речь о Большом адронном коллайдере (БАК), по сравнению с которым все остальные проекты отходили на задний план.
Редактор «Нью-Йорк Таймс» в своей колонке от 20 мая 1988 г. доказывал, что средства, выделяемые на ССК, рациональнее было бы вложить в БАК: «Эта инициатива заманчива, но небезвредна, ведь, чтобы ее оплатить, наверняка придется урезать финансирование остальных физических исследований… Речь идет о переднем крае науки, и было бы обидно, если бы США сдали свои позиции. Но Европа убедительно продемонстрировала, что уже построенное кольцо коллайдера вблизи Женевы можно усовершенствовать и достичь той области энергий, где, вероятно, обитает “хиггс”. Завладеть европейским кольцом на правах партнера обойдется дешевле»69.
К концу 1988 г. Конгрессом уже было выделено на ССК 200 млн долларов. Конгрессмены проводили чрезвычайно осторожную политику, специально подчеркнув, что эти деньги должны пойти на разработку проекта и подбор площадки. Не за горами были очередные выборы, и вопрос о выделении денег непосредственно на строительство автоматически переходил в ведение следующей администрации президента.
Едва Конгресс дал едва заметную отмашку потихоньку начинать воплощать проект в жизнь, политические страсти вокруг ССК разгорелись еще сильнее. У многих экономически неблагополучных регионов потекли слюнки на новые рабочие места. Какой штат подберет эти 6 млрд долларов, которые, как отмечала «Таймс»70, «на дороге не валяются»?
Следует отдать должное, конкурс на площадку, где предстояло разместиться ССК, судила комиссия, в которую вошли члены всеми уважаемых и политически беспристрастных Национальной академии наук и Национальной академии инженерных наук. Из 43 предложений, поступивших из 25 штатов (из одного Техаса пришло 7 заявок), комиссия отобрала семь. «Штат одинокой звезды» был настроен серьезней, чем кто бы то ни было. Его правительство загодя организовало Комитет Техасской национальной исследовательской лаборатории (КТНИЛ) и, подготавливая почву, выделило на проект один миллиард из собственного бюджета. Техас прямо-таки располагал мыслить масштабно! Его увесистая заявка - говорят, в ней было несколько тонн - приехала в Министерство энергетики на грузовике71. В ноябре 1988 г., сравнив достоинства финалистов, Министерство объявило лучшее место для строительства ССК - прерии округа Эллис, Техас, с известняковыми отложениями, бедной флорой и идеально гладкие, если не считать травы, кустарников, мескитовых деревьев и кактусов.
По странному совпадению объявление победителя произошло ровно через два дня после перехода вице-президента Джорджа Герберта Уокера Буша, уроженца Техаса, в новое качество. Ответственный комитет Министерства энергетики публично заявил, что выбор площадки был сделан независимо от политических игр. Буш через своего представителя также уверил, что он не имел отношения к процессу рассмотрения заявок и что узнал о его результатах вместе со всеми72.
Многие сторонники «Фермилаба», который, кстати, тоже участвовал в конкурсе, подвергли выбор совершенно чистой площадки в Техасе жесткой критике. «Фермилаб» уже обладал необходимой инфраструктурой, на основе которой можно было развивать проект. На новом месте все приходилось начинать с нуля: набирать штат, строить здания, завозить оборудование. А на «Теватроне», например, можно было бы, как и на ПСС в ЦЕРНе, ускорять протоны, прежде чем пустить их в основную часть коллайдера. «Если бы выбрали “Фермилаб”, сейчас бы уже имели ССК»73, - говорит физик из Брукхейвена Венетиос Полихронакос, принимавший участие в разработке ССК.
Были и те, кто боялись, что «Фермилаб» настигнет «утечка мозгов», талантливейшие исследователи уйдут на работу в Техас. Ледерман испытывал по этому поводу смешанные чувства. Будучи не последним человеком как в «Фермилабе» (на посту директора), так и в проекте ССК (один из инициаторов), он готовился к тому, что его собственная лаборатория вскоре «несколько потеряет авторитет»74. Однако Ледерман по-прежнему отводил ей роль одного из ведущих исследовательских комплексов, по крайней мере пока будет строиться ССК.
Вскоре после победы в конкурсе правительство штага Техас через КТНИЛ выделило почти 7000 га земли недалеко от Ваксахачи. В масштабах края Пекоса Билла эти гектары могли сойти за скромное пастбище. КТНИЛ также дала ход оценке экологической ситуации и запустила научно-исследовательскую программу с целью поддержки лаборатории. Ответственный комитет штата не отказывался от своей затеи до самого конца и неуклонно продолжал вести проект.
