Михаил Бахтин - Том 2. «Проблемы творчества Достоевского», 1929. Статьи о Л.Толстом, 1929. Записи курса лекций по истории русской литературы, 1922–1927
Основная лирическая тема романа — канунное состояние человеческой души. Вся жизнь здесь передвинута в героическое будущее, неопределенное и туманное, а настоящее — маята. И героиня — канунная душа, и Инсаров не вышел из кануна. По прочтении романа у нас остается горечь, которую вызывает состояние кануна, его иллюзорность.
Инсаров. Это цельный, сильный, деятельный человек. Но он ограничен, и эта ограниченность художественно выдвинута на первый план (эпизоды с письменным столом, на прогулке, приглашение на дачу). У Инсарова фанатическая преданность маленькой Болгарии и полное равнодушие к тому, что не имеет отношения к его делу. Цельность здесь куплена ценой ограниченности, узости. Но в результате и Инсаров оказывается накануне: дела своего он не осуществляет; он умирает.
Шубин. Он, в противоположность Инсарову, разметан, разбросан, не может собрать себя. Шубин представляет широту русской натуры.
Берсенев. В нем на первый план выступает отсутствие волевой установки. Он слишком мягок, слишком вчувствуется во всех, чтобы занять определенную жизненную позицию. Он слишком хорошо понимает и Елену и Инсарова, поэтому не способен быть соперником. Но любовником, любовником в хорошем смысле этого слова, он может быть.
Увар Иванович. Это почти символическое лицо. Он все понимает, чрезвычайно умен, но ко всему равнодушен, и потому ничего не делает. В нем заложен избыток природной, черноземной силы{103}, которая покуда спит.
Стахов. Отец Елены тоже примыкает к канунным людям. Это — ничтожный, бессильный человек с мелким самолюбием.
Елена. Ее отличает от других тургеневских героинь какая-то жесткость, которая сказывается и в ее наружности. Но, конечно, и она способна на глубокое, эмоциональное переживание.
«Отцы и дети»В образе Базарова мы замечаем нечто новое: попытку создать русского Инсарова. Это — сильный человек, в нем русские непочатые силы. Но с героем, в котором автор увидел силу и [которого] хочет героизовать, он не может справиться{104}. Перед Базаровым все пасуют, пасует, виляет и хочет польстить и сам Тургенев, но вместе с тем и ненавидит его. Лев Васильевич Пумпянский в своей книжке о Достоевском{105} говорит о том, что существуют произведения, в которых автор не может овладеть своим героем: герой действует сам. Это объясняется тем, что мысль, которую автор вложил в своего героя, начинает логически развиваться, и автор становится ее рабом. То же происходит и с Базаровым. Он живет своею жизнью и знать не знает автора. Тургенев раз ставит его в неловкое положение, другой, Базаров все же продолжает идти своей дорогой. Тогда автор весьма прозаически его прихлопнул. И знаменитый конец звучит нелепо.
«Дым»В этом романе психологическая сторона уступает исторической. Большое место занимает элемент сатиры. Изображение светского круга — это самые плоские, нехудожественные и ординарные страницы у Тургенева. Мир вокруг Губарева тоже изображен сатирически. Здесь больше остроумия, но и он очень слаб. Вообще социально-политическая сатира не шла Тургеневу. Постановка героя и героини отличается от всех других романов Тургенева. Литвинов и Ирина как бы поменялись ролями: он занял обычное место героини, она — героя.
Литвинов. Он занимает среднее место между Руднным и Базаровым. Литвинов стремится заняться маленьким делом и делать его по-новому. Для этого он едет учиться за границу. У него нет рефлексии, нет и фанатизма. Образ его неинтересен и неудачен.
Ирина. Ирина — единственная героиня Тургенева, с которой у него романа быть не может. Роли героя и героини коренным образом переменились: Гамлетом оказывается героиня. В образе Ирины, как у предыдущих тургеневских героев, на первый план выступает момент раздвоения. Она слишком слаба, находится в состоянии колебания и выбора сделать не может. В ней так же много мишуры и поверхностности. Невозможность принять решение выступает в ней на первый план. К этому времени, осознав свою безнадежность, Тургенев пытается свою неудачу осудить в Другом: заставляет Ирину расплатиться за своих героинь. Отсюда уже первые страницы так холодны, в них ни одного живого, теплого тона. Всё — дым.
Татьяна. Это простая русская девушка, но образ ее неопределенен.
Потугин. Это не живое лицо, а резонер. Художественного характера в нем нет, есть только разглагольствование. Он пытается объединить славянофилов и западников и занять между ними правильную позицию, но сделать это не может. Здесь определился сам Тургенев в тот момент, когда он колебался между этими двумя полюсами{106}.
«Новь»«Новь» не выдерживает критики ни с какой точки зрения. Здесь, как и в «Дыме», исторический момент превышает психологический. Основная тема — хождение в народ в 70-е годы. Но близко Тургенев этого течения не знал. Здесь задание мысли и только мысли, победа мысли над художественным видением жизни. Тургенев свою картину состряпал.
Нежданов. Его постановка нелепа: с одной стороны, он метит в исторические герои, с другой — имеет общее с героями французских авантюрных романов. Нежданов — революционер и культурный аскет, но в то же время он — поэт и не может с этим примириться. Эта двойственность и есть его трагедия.
Тургенев к своему герою никак не относится. Это не человек: нельзя объединить две абстрактные жизни на почве французского авантюрного героя. А в него Тургенев вложил свою сокровенную мысль: борьбу между поэзией и прозой.
Марианна. Образ Марианны бледен и неудачен. Художественная интуиция автора в нем совершенно отсутствует; есть лишь одна социальная мысль. Марианна уже окончательно лишена эмоциональности, к ней отношение как к женщине невозможно. Эротическое отношение к женщине, на чем у Тургенева держалось все, здесь потеряно.
Соломин. Он чужд всяких политических идей. Это — просто крепкий, цельный и серый человек.
Речь о Гамлете и Дон-КихотеЭту речь ряд критиков считает выразительницей всего творчества Тургенева. Тургенев совершенно не понял ни Гамлета, ни Дон-Кихота. Но тем не менее освещение этих образов очень важно для понимания его собственной позиции. Тургенев считает, что Гамлет видит не столько свою цель, сколько себя. И в этом его слабость. Дон-Кихот же беззаветно предан своей цели, не рефлексирует, не бросает взора на себя. И в этом его сила. Для других Дон-Кихот смешон, но сам он живет цельной жизнью и притом жизнью героической. Секрет его состоит в том, что он себя не видит и весь поглощен своею целью.
«Песнь торжествующей любви»Это произведение неубедительное и неясное. Оно говорит, что в жизни можно пережить только иллюзию и канун, можно только мечтать и грезить о счастье. Валерия могла быть счастлива только с Муцием, но по совету матери выходит замуж за Фабия. И только как сомнамбулы Валерия и Муций сойдутся, в летаргическом сне, вне жизни переживут счастье. Только в иллюзии и мечте может торжествовать любовь.
«Клара Милич»Основная тема этого произведения — недоумение. Всё в жизни недоумение, спокойное и скучное. Аратов — человек, жизни непричастный. Но одиночество его мотивировано не социально и не психологически, а метафизически: душа одинока в мире. Здесь свою одинокую душу видел Тургенев.
Аратов — это старый тургеневский герой, но представленный в другом освещении. Клара также повторяет историю старой героини — Натальи: она также разочаровывается в герое. Но не характер героя ее не удовлетворяет. Клара мечтает о какой-то особой, неземной любви. Итак, происходит взаимное разочарование, они отходят друг от друга. О романе не может быть и речи. А между тем роман они переживают. То, что не произошло на земле, то произойдет в другой жизни. То, что здесь было недоумением, свершилось там. Смерть в объятиях любви мертвого человека.
И все же здесь есть попытка спасти жизнь, хотя уже в плане загробного свидания.
Гочаров
Точка зрения, которая доказывает эпичность творчества Гончарова, устарела. Теперь говорят о его лиричности, и Ляцкий утверждает это в достаточной степени резко{107}. Все наиболее удавшиеся персонажи Гончарова представляют вариации на тему «я», Другие сконструированы: в них нет художественного видения, а лишь теоретическая комбинация различных идей.
Уже в первом романе Гончаров имел дело только со своими чисто лирическими переживаниями. И молодой Адуев и сама адуевщина носят автобиографические черты. То же следует сказать и об «Обломове». И здесь лирическая основа очевидна: герой дан во внутренних терминах «я для себя». В «Обрыве» заметно стремление к объективации. Но объективация эта имеет свои пределы, они весьма узки.
