Валентина Казанская - Подросток: социальная адаптация. Книга для психологов, педагогов и родителей
Появление новых значимых для подростка лиц помогает ему критически относиться к требованиям взрослых, формирует способность противостоять им. Тревога, возникающая у подростков при столкновении с фрустрирующими ситуациями, проявляется в формировании невротических реакций, и подростки с выраженной рефлексией склонны к развитию неврозов.
Тревога может иметь и позитивную сторону, так как обладает регулирующей функцией. Подростки с менее выраженной рефлексией спокойнее воспринимают неудачи. Отверженные родителями, они ищут замещение, и не всегда оно соответствует принятым правовым нормам. Зависимость подростков от своих родителей непосредственно влияет на социальную адаптацию.
Теперь обратимся к фрустрациям подростка в семьях, где есть неродной отец. Следует сразу отметить, что неродной отец не означает фатальное наступление фрустраций. Опыт работы с родителями показал, что чем раньше пришел отчим в семью, да еще со своим ребенком, тем легче проходит социальная адаптация детей. Но и мать становится более спокойной и защищенной, если с мужем мир и понимание, потому что это не может не отражаться на хорошем психологическом климате в доме. Неродной отец может быть лучше биологического, когда он знает переживания подростка, не обижает его. Вместе с тем следует обратить внимание на необходимость обсуждения всех семейных вопросов сообща. Мнение детей надо выслушивать и поощрять их к анализу доступных их пониманию проблем. Родители должны соглашаться с подростками и поручать им какие-либо семейные дела. После этого на семейном совете обязательно нужно подводить результаты и поощрять детей. Дети хорошо чувствуют справедливость и несправедливость. Вот что рассказывала о семейных проблемах девушка, став взрослой....Когда мне было 11 лет, мой отец попал в аварию и умер. Через год у нас появился дядя Коля. Мать сказала, что это мой новый отец и я должна его называть папой. А дядя Коля пришел к нам со своим сыном Сережей. У меня с Сережей сразу сложились хорошие отношения. Он был старше меня на 3 года. Он никогда не обижал меня, зато дядя Коля (так я стала его называть) постоянно ко мне придирался. Любил долго разговаривать и проверять тетради. Причем старался говорить жестко, иногда крутил у виска, дескать, дура стоеросовая, что тут понимать, это же ерунда (речь шла о математике). Называл меня так, но редко. Но я все запомнила. Потом я больше обращалась к своему сводному брату. Он был спокойный и рассудительный, нормально учился и занимался в спортивной секции. Сережа меня защищал от мальчишек, которые меня дразнили «Федорой», наверное, потому, что я стала высокой и худой.
С матерью отношения стали отчужденными почему-то, она больше времени уделяла отчиму. Часто говорила, что не хватает денег, поэтому я скоро пойду работать. Я закончила девять классов и пошла в педагогический колледж. Брат закончил школу и поступил учиться в физкультурный институт. Сейчас я себя спрашиваю: кто больше мною занимался? Отвечаю: ни мать, ни отчим, а Сережа. Много было у меня обид на мать, меньше на отчима. Я даже не знаю, были ли они расписаны. Сейчас они разошлись. А с Сережей у нас добрые отношения. Он живет с отцом в другом городе. Мы с матерью – в Питере, но близких отношений нет. Ни тогда она со мной ничего не обсуждала, ни теперь – тем более (Лена П., студентка, 19 лет).
Другая история произошла со старшим подростком.
...Мама разошлась с отцом, когда мне было 3 года. Мы жили с ней вдвоем, родственников у нас, кроме бабушки, нет. Я всегда задумывался, почему у всех есть отцы, а у меня нет. Я стал его придумывать. Мама говорила, что он был рыбаком и утонул в Баренцевом море. Я был очень хулиганистым, и мама чуть ли не каждый день ходила в школу. А она сама учительница, и ей хотелось, чтобы я был хорошим. Я таким не становился, и дома мне было скучно, хотя книг было много. Когда мне исполнилось 15 лет, появился дома мужчина. Он все ко мне присматривался, а потом меня побил и сказал, что каждый раз будет «давать мне порции». Я не совсем помню, за что я получал эти порции. Только в очередной раз он поставил маме условие: «Или я (то есть он), или он (то есть я)». После этого куда-то он исчез, и мы стали жить спокойно. Я отслужил в армии. Сейчас работаю и учусь (Эдик Л., 21 год).
Комментировать эти ситуации можно, по-видимому, с позиций гуманной направленности неродных отцов. Сколько таких «полных» семей, где подросткам хуже, чем с одной матерью!
Хорошая жизнь, считают многие подростки, связана с образованием и деньгами. Нужны карманные деньги. И хотя более половины опрошенных никогда не просили денег у родителей, все в них нуждаются. Деньги, по их мнению, помогают справиться с неприятностями. Старшие чаще имеют карманные деньги и уверены в необходимости финансовой поддержки со стороны родителей. Было обнаружено, что большинство ворующих или общающихся с асоциальными компаниями нерегулярно получают деньги от родителей. Именно они могут достать деньги, не говоря об этом родителям.
Далее экономической социальной адаптации будет посвящен специальный раздел. Здесь подчеркнем: наличие карманных денег благоприятно влияет на социальную адаптацию, а их отсутствие, наоборот, осложняет ее и ведет к фрустрации.
Младшие подростки более зависимы от родителей, а старшие уверены в том, что самостоятельно найдут хорошую работу. Эта уверенность снижает фрустрации, так как подросток понимает, что неудачи преходящи и не повлияют на его будущее. Оказалось, что мальчики чаще девочек видят необходимость в зарабатывании денег.
Все отмеченное свидетельствует о стремлении подростков к самостоятельности, отделению от родителей и об устойчивости их к фрустрациям.
Стремление подростков к самостоятельности актуализирует появление у них экзистенциальных проблем, особенно в неблагополучных семьях. Обратимся к следующим данным (табл. 2.17).
Таблица 2.17 Размышления подростков о смерти как элемент фрустрации (п = 100), %
Как видим, проблема смерти, болезни и страданий не чужда подросткам. Им часто снятся сны о болезни или смерти. Больше половины опрошенных боятся за свою жизнь. Младшие часто видят сны о смерти, старшие о ней размышляют. Скорее всего, это связано с побоями в семье или с разговорами о страданиях и болезнях, т. е. о семейном неблагополучии. Можно найти и другую причину: в семье мало радуются, веселятся, рассказывают что-то смешное. Вряд ли стоит постоянно рассказывать только о том, какая дрянь ваш начальник, как много приходится работать, а получать шиш, и о подобном этому.
Семейное неблагополучие – это злоупотребление родителями или одним из них алкоголем, драки и конфликты в семье, отсутствие материального достатка. У старших подростков мысли и сны о смерти связаны с такими способами преодоления фрустраций: положительное отношение к алкоголю, молитва, разговор наедине с собой и повышенная агрессивность. Все это свидетельствует о видах фрустрационного поведения, характерных для подростков, о чем говорилось выше, и о рассогласовании их с миром родителей.
Оказывается, что фрустрационное поведение в основном связано с агрессией и защитой от родителей через утаивание информации о своей жизни и со стремлением к самостоятельности.
Отвергающее поведение матери ведет младших подростков к агрессивности, повышенной тревожности, страху самовыражения, низкой самооценке, желанию уйти из дома. Старшие подростки обнаружили сходные данные. Враждебное, отвергающее отношение воспринимается ими как одновременное неприятие отцом и матерью. Образы родителей, положительные и отрицательные, сохраняются даже тогда, когда дети живут с одним из них. Отвергающее отношение родителей связано с фрустрацией потребности в достижении успеха старшего подростка. Иначе говоря, если родители отвергают подростков, не интересуются их делами, игнорируют их потребности в успехах, фрустрации усиливаются. За этим следует отказ от учебной деятельности и стремление иметь деньги любыми путями. Оказывается, что подростки более откровенны перед одним из родителей: мальчики открываются отцам больше.
В целом оказалось, что младшие привязаны к семье больше, чем старшие, которые стремятся к независимости от родителей, если стиль поведения последних слишком авторитарен. В исследовании М. В. Оршанской были выявлены два типа социализации в семье – гармоничная и разрушающая.
В первом случае подростки стремились следовать нормам и стилю поведения родителей, советовались с ними. Те, в свою очередь, понимали запросы подростков, поддерживали их материально и духовно, разделяя их переживания и трудности. При разрушающей социализации подростки становились в оппозицию к семье, которая была только местом вынужденного пребывания. В этом случае может быть только два варианта такой социализации. Первый: подросток ведет себя независимо и оппозиционен абсолютно ко всем. Второй формирует конформный (зависимый) тип личности, для поведения которой характерны пассивность и безразличие. В первом случае подросток может стать лидером группировок, в том числе с отклоняющимся и правонарушающим поведением. Во втором он подчиняется другим, более сильным, энергичным, и служит им верой и правдой ради того, чтобы находиться под защитой, ни за что не отвечать и выполнять требования более волевого товарища. Как мы видели, семья может даже стимулировать такое поведение, так как у подростка нет своего психологического места (пространства) дома, и из-за гипо– или гиперопеки.
