Эдвин Лефевр - "Воспоминания биржевого спекулянта"
Стало совершенно ясно, что владельцы и руководители компании не делают ни одной из вещей, которые всегда делаются ими в ходе рынка быков. Это можно было объяснить одним из двух. Инсайд еры специально держатся в стороне, чтобы накопить дешевые акции и только потом принять участие в повышении цен. Но с учетом характера и объема сделок с акциями «Честер» это объяснение пришлось отвергнуть как неадекватное. Другой причиной могло быть то, что они просто боялись увеличивать свои запасы собственных акций.
Если люди, которым следовало бы стремиться к владению акциями, избегают этого, почему я должен вести себя иначе? Я решил, что, как бы сильно ни шли в гору все остальные автомобильные компании, следует незамедлительно приступить к продаже акций «Честер». Опыт научил меня тому, что следует избегать покупки акций, которые не движутся вслед за отраслевым лидером.
Я легко выяснил, что владельцы и руководители компании не только не покупали собственные акции, но даже продавали их. Были и другие характерные симптомы, остерегавшие от покупки акций «Честер», хотя лично для меня было довольно непоследовательного движения их рыночного курса. Об этом достаточно ясно говорил биржевой телеграф, и поэтому я продал эти акции. Довольно скоро после этого курс этих акций буквально рухнул. А еще позже стало известно - из данных официального расследования, что инсайд еры отдавали себе отчет в слабости позиций компании, а потому занимались распродажей ее акций. О причинах падения курса все узнали, как и всегда, уже после падения. Но предупреждающие сигналы были отчетливо заметны до этого. Меня не интересуют причины падения котировок. Я изучаю только предупреждающие сигналы. Я не знал, в чем конкретно заключались проблемы компании «Честер», и никаких наитий у меня по этому поводу не было. Я просто знал, что что-то там сильно не в порядке.
Только на другой день случилось то, что газеты назвали сенсационным падением акций «Золота Гайаны». На Уличной бирже они шли примерно по 50, и после этого их допустили к котировке на фондовой бирже. Тут они стартовали примерно по 35, потом начали падать и рухнули до 20.
Лично я не мог и не могу сейчас назвать это падение сенсационным, потому что этого следовало ожидать. Вкратце история компании была такова, и когда-то эту историю знал каждый. Пять очень известных капиталистов и банковских домов сформировали синдикат. Одним из членов был руководитель компании, разрабатывавшей ресурсы острова Белл («Белл айл эксплорейшн компани»), который вложил в дело десять миллионов долларов и получил взамен облигации и четвертую часть из более миллиона акций Гайанской золотодобывающей компании. По акциям обещали выплачивать дивиденды, и реклама их была очень настойчивой и яркой. Люди из «Белл айл» решили вложиться в это дело, и они дали право на сбыт своих двухсот пятидесяти тысяч акций банкирам, которые собирались вместе с ними всучить рынку и часть своих собственных акций. Сначала предполагалось, что размещение на рынке будет осуществлять профессионал, гонорар которого должен был составить третью часть от превышения цены размещения двухсот пятидесяти тысяч акций над 36-ю долларами. Насколько я понял, соглашение было разработано и оставалось только его подписать, но в последний момент банкиры решили сэкономить на гонораре и разместить акции на рынке самостоятельно. Поэтому они организовали внутренний пул. У банкиров было право приобрести двести пятьдесят тысяч акций, принадлежавших «Белл айл», по 36. В пул эти акции они внесли по 41. Иными словами, инсайд еры для начала выплатили своим коллегам-банкирам прибыль в пять пунктов. Не уверен, что они понимали, что делают.
Совершенно понятно, что банкиры были полностью уверены в успехе своей затеи. Стоял рынок быков, и акции группы, в которую входило «Золото Гайаны», принадлежали к числу лидеров рынка. Компания получала хорошие прибыли и регулярно выплачивала дивиденды. А если еще учесть репутацию основателей компании, то понятно, что публика относилась к «Золоту Гайаны» почти как к инвестиционным акциям. Мне говорили, что примерно четыреста тысяч акций было продано публике по сорок семь долларов.
Сначала все шло замечательно. Но потом компания начала проседать. Акции упали на десять пунктов. И это было бы нормально, если бы пул продолжал успешное размещение акций. Но очень скоро по Уолл-стрит поползли слухи, что дела в компании вовсе не хороши и золотодобыча никак не оправдывает былых расчетов учредителей. Тут, естественно, всем стала понятна причина, по которой эти акции пошли вниз. Но еще до того, как причины стали явными, я уловил сигналы тревоги и принял меры для проверки устойчивости этих акций. Они вели себя совершенно так же, как акции «Честер моторc». И я их продал.
Цена пошла вниз. Я продал еще. Цена еще снизилась. Это была классическая динамика акций гибнущих компаний, с которыми я неоднократно имел дело. Лента ясным языком говорила мне, что что-то здесь не так и что инсайдеры не желают покупать собственные акции. Только вообразите - инсайдеры, которым понятны причины, делающие нежелательной покупку собственных акций на рынке быков. Между тем посторонние, не знающие деталей и ничего не понимающие, продолжали покупать, потому что раз эти акции продавались по 45 и выше, то 35 и ниже - это низкая цена. К тому же и дивиденды еще продолжали выплачивать.
И наконец, правда вышла наружу. Я узнал о новостях раньше, чем публика в целом, как, собственно, обычно и бывает с важной рыночной информацией. Известие о том, что проходчики уперлись не в богатую золотую жилу, а в пустую породу, было объяснением поведения инсайд еров, давно начавших сброс собственных акций. Меня эта новость не подвигла к дальнейшим продажам. Я продал все, что хотел, намного раньше, ориентируясь только на поведение акций. Для меня это не предмет досужего любопытства. Я биржевик, и для меня имеет значение одно: инсайдеры должны покупать при падении курса. Они этого не делали. И мне не было дела до того, почему они настолько не заботились о котировке своих акций, что воздерживались от скупки при падении курса. Было достаточно понять, что они больше не рассчитывают на рост курса. Этого знания довольно, чтобы приступить к продаже без покрытия. Публика закупила почти полмиллиона акций, и единственное, что могло измениться в руководстве компанией, - это замена группы невежественных инсайдеров, которые продавали акции, чтобы прекратить убытки, на группу невежественных аутсайдеров, которые, может быть, стали бы их покупать, чтобы заработать.
Я не собираюсь морализировать по поводу убытков публики, накупившей акций «Золота Гайаны», или по поводу прибыли, которую я получил на их продаже. Я всего лишь хотел подчеркнуть, как важно изучать групповое поведение и к чему ведет пренебрежение и невежество в этой области, проявляемое крупными и мелкими торговцами. И ведь телеграфная лента всегда готова предупредить не только тех, кто работает на рынке акций. Она столь же громко оповещает и тех, кто работает на товарных биржах.
У меня был интересный случай с хлопком. Я был настроен по-медвежьи и выставил на продажу без покрытия не очень крупный пакет акций. Одновременно я продал без покрытия хлопок - пятьдесят тысяч кип. Операция с акциями оказалась прибыльной, и я не обращал внимания на свой хлопок. С самого начала я потерял на пятидесяти тысячах кип двести пятьдесят тысяч долларов. Но поскольку операция с акциями пошла очень хорошо и прибыльно, я просто не хотел от нее отрываться. Я решил, что нужно дождаться отката и покрыть обязательства. Потом цена действительно откатывалась, но прежде, чем я решился принять на себя убытки и покрыть сделку, опять начинался подъем, и с каждым разом этот подъем цен на хлопок был все более внушительным. Так что я каждый раз принимал решение еще немного выждать и пока что занимался своими акциями. Наконец я закрыл сделку с акциями, получив очень недурную прибыль, и отправился немного отдохнуть на Хот-Спрингс.
Это был буквально первый случай, когда я сумел освободить голову, чтобы поразмыслить о разорявшем меня хлопке. Рынок обернулся против меня. Порой складывалась ситуация, когда казалось, что я могу отыграться. Я заметил, что, когда кто-нибудь продавал большую партию хлопка, цены реагировали на это как следует - снижением цены. Но затем почти немедленно случалась свечка, и цена достигала нового рекордного уровня.
Я пробыл на курорте несколько дней и обнаружил, что продул уже миллион, а рост цен продолжается и конца этому не видно. Я обдумал все, что сделал и чего не сделал, и сказал себе: «Должно быть, я ошибся!» Для меня признать свою ошибку и принять решение о выходе из игры - это практически одно и то же. Так что я покрыл свои продажи без покрытия и потерял на этом почти миллион долларов.
На следующее утро я играл в гольф и ни о чем другом даже не помышлял. Свои игры с хлопком я завершил. Я ошибся. Я заплатил за ошибку, и счет лежал в моем бумажнике. Ничто больше в этот момент меня с рынком не связывало. Вернувшись в гостиницу на ленч, я заглянул в брокерскую контору, чтобы взглянуть на котировки. Я увидел, что цена хлопка упала на пятьдесят пунктов. Это было не особенно много. Но я также заметил, что за этим снижением не последовала обычная свечка, как стало привычным в предыдущие недели всякий раз, что прекращалось давление на цены со стороны массированных продаж. Тогда это говорило о том, что линия наименьшего сопротивления направлена вверх, и мое невнимание к этому обстоятельству обошлось мне в миллион долларов.