В Иноземцев - Современное постиндустриальное общество - природа, противоречия, перспективы
Наконец, на третьем этапе актуальная интерперсональная ценность обретает реальные черты того, что традиционно считается стоимостью. Место конкретного труда, создающего благо как индивидуальный продукт, занимает абстрактный труд, формирующий результат производства как благо, получающее общественную оценку. В то же время потребительная ценность как характеристика, подтверждающая саму возможность использования того или иного продукта, замещается полезностью. Стоимость же выступает как отношение воплощенного в благе абстрактного труда к его общественной полезности.
Таким образом, стоимость представляет собой преходящую категорию, свойственную развитым формам рыночного обмена. Какие же причины вызывают ее к жизни? Преодоление каких сторон социальной действительности устраняет ее?
Отвечая на эти вопросы, следует иметь в виду, что в стоимости воплощается один из важнейших элементов противоречия между потреблением и производством. Наполняя объективным содержанием огромное множество субъективных оценок, относящихся как к производственной деятельности, так и к ее результатам, стоимостные отношения всегда базируются на материальной мотивации субъектов производства. Стоимостью обладают продукты, производство и потребление которых служит средством удовлетворения материальных интересов людей. Следовательно, стоимостные оценки теряют смысл по отношению к процессу, производительная и потребительная стороны которого не разделены самим его субъектом.
Хотя в предыдущей лекции мы отмечали, что одной из важнейших социальных тенденций современности выступает интеграция производства наиболее значимых с точки зрения общественного прогресса продуктов и их потребления, в дальнейшем эволюция стоимостных отношений будет рассматриваться обособленно - как со стороны производства, так и со стороны потребления. Это позволит более последовательно подойти к феномену стоимости и к направлениям ее деструкции.
Деструкция стоимостных отношений "со стороны производства"Каковы необходимые условия, делающие возможной стоимостную оценку тех или иных товаров и услуг? Первым из них выступает повторяемость производственного процесса и, соответственно, возможность воспроизводства продукта, что и определяет возможность квалификации издержек его производства. Вторым условием является возможность применения стоимостных оценок и к факторам производства, то есть, говоря иными словами, их воспроизводимость. Таким образом, в полной мере поддаются стоимостным оценкам лишь воспроизводимые блага, созданные при посредстве воспроизводимых факторов производства.
Между тем постиндустриальная хозяйственная система, базирующаяся, как мы отмечали, на использовании новых производственных ресурсов, строится вокруг нового типа работников. Превращение знаний и информации в непосредственную производительную силу, основной производственный ресурс делает невозможной квантификацию издержек производства и затрат труда - во всяком случае в информационном секторе хозяйства, в конечном счете определяющем направления постиндустриальной трансформации.
Как фактор производства знания и информация имеют свойства, качественно отличающие их от других условий производства: в них противоречиво сочетаются подлинная безграничность и редкость высшего уровня, объективный характер и беспрецедентный субъективизм, невоспроизводимость и тиражируемость. При этом неэкономические мотивы деятельности людей, осваивающих этот ресурс, приводят к вполне экономическим по своей сути последствиям.
Прежде всего, информация не имеет качества редкости в традиционно понимаемом смысле этого термина. Информация, создаваемая в условиях товарного хозяйства, может выступать объектом собственности и обмена, однако подобные ограничения относятся лишь к специфическим ее видам и оставляют широкие возможности для распространения базовой информации, на основе которой в основном и генерируется новое знание. Более того; само право собственности на информацию предполагает формирование условий и даже гарантий для ее максимального распространения, поскольку именно это служит источником дохода владельца такого права. Потребление информации во многих отношениях тождественно выработке нового знания, а знания, как известно, "расширяются, саморегулируются... и наращиваются по мере использования; [а это приводит к тому, что] в экономике знаний редкость ресурсов заменяется на их распространенность" Crawford R. In the Era of Human Capital. The Emergence of Talent, Intelligence, and Knowledge as the Worldwide Economic Force and What It Means to Managers and Investors. L.-N.Y., 1991. P. 11.. Можно даже утверждать, что распространение информации тождественно ее самовозрастанию, исключающему применение к этому феномену понятия редкости.
К информации, далее, не может быть отнесена такая характеристика, как потребляемость в традиционном смысле данного понятия. Использование информации каким-либо потребителем не ограничивает возможностей других потребителей синхронно применять для собственных целей ту же самую информацию. Информация "долговечна и сохраняет стоимость после использования... Знания... могут быть использованы не только личностью, добывшей или усвоившей их, но и теми, кто ознакомился с составляющей их информацией" Nicholson W. Microeconomic Theory: Basic Principles and Extensions. Fort Worth (Tx.), 1995. P. 286. При этом, каким бы интенсивным ни было потребление информации, сколь широким ни становилось бы отчуждение или экспорт информационных продуктов, их производители остаются собственниками столь же большого объема знаний, как и прежде. Информационные ресурсы являются первыми в истории человечества воистину неистощимыми и безгранично возобновляемыми ресурсами; они легко тиражируются, а издержки по такому тиражированию стремятся к нулю и возлагаются в большинстве случаев на самого потребителя.
Даже одни только эти обстоятельства в своей совокупности свидетельствуют о том, что информация обладает всеми характеристиками общественного блага, если понимать под ним "нечто такое, чем дополнительно может воспользоваться человек, не увеличивая издержек производства" Machlup F. Knowledge: Its Creation, Distribution and Economic Significance. Vol. 3: The Economics of Information and Human Capital. Princeton (NJ), 1984. P. 163.. Из этого следует, что "с технической или концептуальной точки зрения ничто не может измерить стоимость таких благ в рыночных терминах" Белл Д. Грядущее постиндустриальное общество. М., 1999. С. 167.. Распространенность и фактическая неограниченность информации создают непреодолимые трудности стоимостной оценки как ее самой, так, следовательно, и продуктов, в создании которых она играет доминирующую роль. Таким образом, сростом значения информационных благ складывается ситуация, в которой невозможно определить ни общественные, ни даже индивидуальные усилия и издержки, воплощенные в том или ином продукте, выходящем на рынок.
Однако, наряду с безграничностью и неисчерпаемостью, информация имеет еще одно важное свойство, на которое гораздо реже обращают внимание. Говоря об информации и знаниях, экономисты и социологи часто оставляют за скобками своего анализа тот факт, что как производство, так и потребление информации представляют собой субъект-субъектные процессы. Это означает, что информация, потенциально доступная огромному числу людей, реально усваивается лишь небольшой их частью. Потребление информации не ограничивает возможности ее использования другими членами общества, однако сам этот процесс обусловлен наличием у каждого конкретного человека специфических способностей, специальных умений и навыков. Данное свойство информации мы называем ее избирательностью. Избирательность становится в последние годы объектом пристального внимания социологов и экономистов; обычно исследователи отмечают, что информация, несмотря на то, что она имеет характер общественного блага, может и должна рассматриваться как благо уникальное, и не существует такого знания, которое не было бы знанием персонализированным.
Этот факт исключительно важен с точки зрения эволюции исторических форм общественного производства. Он вскрывает ошибку революционеров XIX и XX веков, провозглашавших возможность успешной пролетарской революции. То, что в течение последнего тысячелетия миром экономики управляли два основных ресурса - земля и капитал - в данном контексте оказывается столь же закономерным, как и то, что этим миром никогда не управлял труд. Ни земля, ни капитал не несли в себе той воспроизводимой природы, какую имел труд. И земля, и капитал были конечны и ограничены, в то время как труд во все времена имелся в избытке и был самым доступным хозяйственным ресурсом. Именно поэтому сегодня субъекты труда остаются в стороне от магистрального направления прогресса. Так же, как в свое время капитал заменил землю в качестве ресурса, привлекавшего наибольший спрос при ограниченном предложении, так и сегодня "знания, будучи редким производственным фактором, заменяют капитал" Geus A., de. The Living Company. Boston (Ma.), 1997. P. 18., причем ограниченность и редкость знаний являются ограниченностью и редкостью совершенно иного порядка, нежели у всех ранее известных ресурсов.
