Виктор Ильин - Инсайдер. Биржевой триллер
В итоге Петя решил посоветоваться с Серегой, вспомнив, как настоятельно тот рекомендовал обращаться к нему при возникновении любых сложностей.
Взяв сигареты, молодой человек заглянул в отсеки и убедился, что все его коллеги находятся на рабочих метах, после чего прошмыгнул на лестницу. Миновав «свою» площадку для курения, он направился вниз по лестнице – ему не хотелось, чтобы высказанный по мобильному телефону призыв о помощи услышал кто-либо из коллег-трейдеров. Заодно можно было провести намеченную экскурсию по зданию.
Пятый этаж был похож на их шестой. Такие же электронные замки на двери без опознавательных знаков. Похоже, что сотрудники этого офиса даже не выходили курить на лестницу. По крайней мере, ни пепельницы, ни бычков на полу площадки между пятым и четвертым этажом Петя не обнаружил.
Зато лестничная клетка четвертого этажа мало чем отличалась от того, что он каждый день наблюдал в подъезде своей «хрущевки». Не хватало разве что рисунков на стенах. На двери, ведущей в офисные глубины, имелась даже потертая табличка, видимо, контора существовала здесь так давно, что еще помнила времена, вход с лестницы был центральным. «Страховая компания "Батут"», – прочел Петя. В этот момент за дверью послышались мужские голоса, замок (на этой двери он был обычным кодовым с затертыми до неузнаваемости цифрами на кнопках) щелкнул, и навстречу не успевшему отойти Пете вышли два молодых человека в светлых сорочках и при галстуках.
– Вы к нам? – удивился вышедший первым.
– Да нет, я так… мимо проходил, – промямлил Петя.
– А-а-а, понятно… Ну так вот, Сань… – потеряв интерес к незнакомцу, они двинулись мимо него на площадку между этажами.
– Черт! Сигареты-то я забыл, – хлопнул себя по лбу Саня и устремился назад.
Сложив пальцы в нужную комбинацию, он не глядя ткнул ими в кодовый замок – видимо, сказались годы тренировок. Дверь открылась, и Петя получил возможность на несколько секунд заглянуть в нутро четвертого этажа. По планировке он существенно отличался от их офиса. Коридор обрывался сразу после туалетов. Дальше стен уже не было. Все пространство, которое на их этаже занимал Зеленый зал, два начальственных кабинета и коридор, здесь представляло собой одно огромное помещение, изрезанное невысокими переборками на разной величины закутки, на манер западных офисов в голливудских фильмах. В этом пространстве сновало множество людей обоего пола. «Веселенькая контора, – подумал Петя. – И название у них соответствующее».
Пройдя мимо увлеченно общающихся курящих страховщиков, он двинулся вниз по лестнице. Перед площадкой третьего этажа его поджидал сюрприз – железная решетка с огромным навесным замком с внутренней стороны. Было похоже, что руководство расположенных ниже компаний всерьез озабочено вопросами безопасности (но не пожарной). Заглянув меж прутьев, Петя не увидел такой же решетки, отделявшей третий этаж от доступа снизу. Из этого он сделал вывод, что либо здесь находится серьезная контора, которая занимает все три этажа, либо решетка была предназначена исключительно для отгораживания от веселых соседей сверху. Выходит, даже при условии, что парадный вход внизу будет открыт, подняться с улицы выше, чем на третий этаж, будет невозможно. «Забавный запасный выход, – подумал Петя. – Интересно, открывают ли они эту решетку, когда приходит пожарник с проверкой?»
– Не пустили? – весело поинтересовался один из страховщиков, когда Петя, возвращаясь наверх, снова прошел мимо соседей по зданию.
– У них учет, – буркнул в ответ Пит.
Выходило, что лучшим местом для тайного звонка Сереге является лестница, ведущая на пятый этаж. Все-таки близость незнакомых, да к тому же беседующих между собой людей пугала его куда меньше возможности быть услышанным коллегами.
Серега откликнулся сразу. Петя поведал ему о своих «успехах» и поделился сомнениями по поводу наращивания убыточной позиции.
– Тут ты прав, – хохотнул Серега, – усреднение цены бумаг погубило евреев больше, чем Холокост. Но в данном случае, я думаю, можно попробовать выскочить с наименьшими потерями. Сильно увязнуть ты еще не успел, позиция у тебя незначительная, так что будем усредняться и вытаскивать тебя из этого болота. Насколько я понимаю, сегодня взлета уже не будет. Когда народ это поймет, все кинутся фиксировать прибыль последних дней, и на рынке начнется откат. Так что советую тебе даже не удвоиться, а сразу учетвериться. Но обязательно закрывайся, как только цена снова пойдет вверх, слышишь? Даже если не успеешь отбить весь убыток, все равно выпрыгивай из позиции. Не питай иллюзий, позиция у тебя – говно, рынок настроен на рост, так что о прибыли на своем шорте даже не думай. Молодец, что позвонил. Кстати, ты чем на выходных планируешь заняться? Может, закатимся куда-нибудь, давно не виделись.
– Договорились и спасибо за совет! – Петя, шагая через ступеньку, поспешил вернуться в зал.
***Если верить классикам и жизненному опыту, события никогда не развиваются по намеченному плану, но действовать по формированному алгоритму всегда легче – даже если результат оказывается еще плачевнее, чем при спонтанно принятом решении. Вернувшись на рабочее место, Пит изучил котировки. Пока он совершал свою экскурсию, рынок успешно открылся и цены большинства бумаг уже успели снова подрасти. Акции «Ростелекома» покупали сейчас по 56,60, а значит, убытки по его шорт-позиции еще более увеличились. Но сейчас Пита это не расстраивало, поскольку он собирался продавать, и продавать много. В полном соответствии с тем парадоксом, что озвучил Серега в первый день посвящения Пети в трейдеры, в нынешней «медвежьей» позиции ему был выгоден этот рост, ведь, продав дополнительное количество акций как можно дороже, он получал больше шансов на последующее извлечение прибыли. Эти акции росли уже слишком долго, покупателям просто необходима передышка. По законам физики любое импульсное движение имеет период максимального ускорения и период, когда уже после окончания действия главной движущей силы тело (Пит усмехнулся получившемуся каламбуру[6]) еще продолжает двигаться по инерции в заданном направлении. «Вот на излете и будем бить», – Пит кровожадно потер руки.
Для начала он выставил фиксированную заявку на продажу восьми тысяч акций по 56,69. Однако продать по этой цене не удалось, более того, с нижней строчки продаж в «стакане» его заявку тут же оттеснили другие, менее жадные предложения. Он снизил цену до 56,64. Кто-то «откусил» от его заявки две тысячи акций, но на оставшиеся шесть тысяч желающих не находилось. Подождав еще немного, Пит решил начать продавать по рынку, то есть по лучшей на данный момент цене покупки – 56,60 рубля. По закону подлости, стоило ему решиться на этот шаг, как бид, на который он нацелился, был удовлетворен другими продавцами. Ближайший покупатель готов был платить за акции «Ростелекома» уже 56,55. Чертыхнувшись, Пит начал продавать по новой цене, но успел отдать лишь две тысячи акций. Цена ускользала. Несколько минут назад он имел возможность продать весь объем по 56,60, но стал выгадывать, и вот теперь уже рад был зацепить более низкую цену. Еще четыре тысячи акций он распродал частями по 56,51-56,50. Таким образом, первые восемь из намеченных к продаже шестнадцати тысяч акций были реализованы по средней цене 56,55. Средняя цена акции для всей позиции, включавшей и те бумаги, что были проданы вчера, составила 55,65 рубля, то есть, доведя объем позиции до шестнадцати тысяч акций, Петя смог поднять среднюю стоимость своих продаж почти на рубль, но на величину убытка это пока никак не влияло.
Пит вписал в форму заявки еще восемь тысяч акций, цену продажи – 56,50 и… отдернул руку от «мышки», указывающей своим курсором на кнопку «Продать». Он увидел, что цена покупки одним прыжком снова вернулась на уровень 56,60. Какой-то хитрый покупатель дал цене припасть, скупил те объемы, что ему поднесли на блюдечке Пит и другие продавцы, и теперь снова вернулся на исходную позицию. Похоже, этот покупатель, как и Пит, еще не выполнил свой торговый план. Питу надо продать еще восемь тысяч бумаг, но кто знает, сколько еще акций собирается купить его противник? И главное, по какой цене? Пойдет ли он выше, если желающих продавать на этом уровне больше не будет? Совершенно ясно и то, что пока этот покупатель не будет «накормлен», цена не уйдет вниз на сколько-нибудь значительную величину. Налицо обычная для периода бокового движения рынка позиционная война нервов.
Вот таков он, фондовый рынок. Еще не прошло и часа, а Пит уже успел: пожадничать, отказываясь отдавать бумаги по 56,60 и предлагая цену 56,69; затем погоняться за уходящей вниз ценой, проклиная свою жадность и радуясь, что урвал из пасти конкурентов сделку по 56,51; и, наконец, разрываться между жадностью и страхом перед вновь обретенной возможностью продать по 56,60. «К черту эти копейки», – он решительно щелкнул по кнопке «Продать». Объем чужой заявки на покупку по 56,60 уменьшился на восемь тысяч акций и стал равен двадцати двум тысячам. «Покупатель благодарно проглотил брошенный ему кусок и снова распахнул свою жадную пасть», – образно прокомментировал ситуацию внутренний голос.
