Иосиф Халифман - Пчелы
Глубочайшие изменения производит он с личинкой, ведь матка отличается от рабочих пчел не только внешне, но еще больше по роду деятельности. Она не посещает ни одного цветка, не собирает ни миллиграмма нектара, ни пылинки цветня. Способная прожить три-четыре и даже пять лет – чуть ли не в пятьдесят раз дольше, чем рабочая пчела летних поколений, – почти безвыходно (точнее сказать – безвылетно) проводит она жизнь в вечных сумерках улья, где день и ночь, весной и летом бродит по сотам, откладывая яйца.
И все же есть немало доказательств точу, что превращение рядовой личинки в матку произведено в конечном счете только переменой корма.
Когда пчелиная семья почему-либо вынуждена выводить себе матку не из молодой личинки, а из личинки более взрослой, так сказать, перезрелой, которой вот-вот предстояло уже перейти полностью на «общую» пищу – смесь меда с пергой, то из таких личинок матки вырастают неполноценные, мелковатые, почти неотличимые по размеру от рабочих пчел; кроме того, они недолговечны.
Среди них встречаются даже матки с меньшим количеством яйцевых трубочек в яичниках, с восковыми зеркальцами, с корзиночками для обножки на задних ножках, как у рабочей пчелы. Эти промежуточные формы -рабочих пчел с признаками матки и маток с признаками рабочей пчелы – выводятся и в опытах, преднамеренно.
Итак, у медоносных пчел из яиц, отложенных маткой в одинаковые ячейки, вылупляются личинки, которые соответственно получаемому корму и уходу вырастают или практически бесплодными рабочими пчелами, или плодовитыми самками-матками.
Нормальная семья пчел живет, как правило, только при одной матке.
Забота рабочих пчел о единственной полноценной самке колонии проявляется ими так последовательно и настойчиво, что это бросается в глаза каждому, кто наблюдает жизнь улья.
Еще не рожденную матку, зреющую в своей восковой колыбели, рабочие пчелы семьи окружают неотступным вниманием. Пока маточная ячейка открыта, у входа в нее, постоянно толпясь, дежурят пчелы, из которых то одна, то другая ныряет в ячейку для кормления. Когда маточник запечатан, новые пчелы облепляют его со всех сторон своими телами. Стоит температуре чуть-чуть понизиться, как эти пчелы, быстро переминаясь с ножек на ножки, перебирая крыльями и непрерывно вздрагивая, как в ознобе, начинают обогревать собой маточник.
О том, как пчелы ухаживают за маткой, кладущей яйца, уже говорилось.
Если случилась беда и семья гибнет от голода, матка продолжает получать корм до тех пор, пока в гнезде есть хоть одна живая пчела, способная двигаться. Последняя капля меда последним движением последней пчелы, которая сама умирает от голода, отдается матке.
Летом пчелы скармливают матке, кладущей яйца, только выделения своих желез. Значит, как бы ни была разнообразна пища, собранная пчелами, она доходит до матки уже коренным образом переработанной, преобразованной.
Пчелы-кормилицы, снабжающие матку молочком, образуют – такова их природа – как бы живой фильтр, которым охраняется действующий жизненный центр пчелиной семьи. Этот фильтр весьма эффективен.
Если скормить пчелам подкрашенный безвредной краской мед, кормовая медо-перговая кашица, складываемая в ячейки взрослых личинок, оказывается тоже окрашенной. Молочко же и в этом случае остается чистым. Белизна его всегда безупречна и наглядно подтверждает тот факт, что через пчел-кормилиц семья профильтровывает воздействия внешних условий, так или иначе отраженные в качественных различиях собранного пчелами корма.
Сами кормилицы, питающие матку и личинок, в свою очередь, тоже бдительно оберегаются природой семьи. Пчелиная семья устроена так, что пчелы-кормилицы предохранены от прямого воздействия внешних условий, которые могли бы слишком грубо и резко сказаться на количестве и качестве корма, производимого ими для питания личинок.
Всем этим пчелы наглядно и зримо демонстрируют ряд скрытых вообще процессов, которые делают наследственность устойчивой, консервативной.
Несколько иначе обстоит дело с личинками рабочей пчелы и трутня.
В первые три дня их жизни, на самых ранних этапах развития, пока они более всего податливы к изменениям внешних условий,, которые могут дойти до них с пищей, они, как и личинка матки, содержатся под усиленной охраной, в многослойной блокаде. С четвертого дня одно кольцо блокирующих личинку фильтров снимается, и личинка рабочей пчелы начинает получать корм более грубый и более коротким путем доставленный извне.
Эти подробности очень важны для понимания биологии пчелиной семьи, ее природы, всей ее организации и отчасти также для понимания того, почему отбор человека не создал до сих пор культурных пород пчел.
Продолжение рода – самый важный процесс в жизни растительного и животного организмов, и пчелы всячески охраняют и берегут матку, пока она, выполняя свое назначение, исправно кладет яйца.
Многократно описаны картины суматохи и смятения, охватывающих семью после исчезновения матки.
Каждый пасечник знает, что в этих случаях пчелы начинают «встревоженно и растерянно» ползать по прилетной доске и по наружным стенам улья.
Внутри улья признаки тревоги еще более явственны. Здесь долго не прекращается безостановочный бег обгоняющих одна другую пчел. Слизываемое с хитиновых покровов тела матки вещество представляет продукт, очень важный для жизнедеятельности всей семьи. Едва это выделение перестало поступать в поток обмена веществ, протекающий в семье, поведение множества пчел резко изменяется. Через некоторое время после того, как матка изъята, бег отдельных пчел сливается в настоящий поток. Сотни насекомых уже не бегут, а как бы скользят по сотам вкруговую, подгоняя себя легкими взмахами трепещущих крыльев.
Если в гнезде не осталось яиц или молодой червы, из которых может быть выведена новая матка, потеря старой способна привести к окончательной гибели такую «осиротевшую» семью. Но если только матка исчезла, оставив в сотах яйца и молодых личинок, пчелы обезматочившей семьи, расчистив на сотах место вокруг облюбованных ячеек, быстро начинают перестраивать и вытягивать их, превращая каждую такую ячейку в просторную мисочку – основу аварийного (свищевого) маточника.
После того как первые ячейки начали перестраиваться в мисочки, волнение в семье утихает, но жизнь все же не входит в обычную колею: пока новая матка не родилась, пчелы менее усердны в сборе корма, не строят сотов и так раздражительны, что к улью лучше без нужды не подходить.
Зато, едва матка вышла из маточника, иной раз уже и по движению у летка становится заметно, что порядок в семье восстановлен. Пчелы в улье, похоже, даже жужжат веселее.
Непросто дается пчелиной семье выведение новой, молодой матки. И все же чужих маток, воспитанных в других семьях, пчелы принимают крайне недружелюбно, а часто и вовсе отказываются принимать. Подсадка чужой матки в семью всегда может окончиться неудачей. Считают, что пчелы отличают чужую матку по запаху, но дело, видимо, не только в этом. Применяется бесчисленное множество хитростей, имеющих целью обмануть бдительность пчел, однако ни один прием не может еще считаться вполне надежным. Пчелы, бывает, загрызают даже чужие запечатанные маточники, которые пасечник пробует подставить им в гнездо.
Все эти широко известные факты говорят о том, что пчелиная семья испытывает потребность только в своей матке, чужую она решительно отторгает.
И, как многие растения, у которых удаление верхушечной ростовой почки приводит к пробуждению и закладке новых почек в разных местах, семья пчел, потерявшая матку, закладывает обязательно несколько маточников.
Некоторые, заранее предназначенные для роли свищевых маток, но воспитываемые вообще только про запас, на всякий случай, молодые личинки рабочих с этого момента начинают получать питание, положенное маткам. В остальном жизнь семьи течет по-прежнему, без каких-нибудь заметных изменений.
Бывает и так: матка перестает почему-либо удовлетворять семью (в ряде случаев это, бесспорно, связано с тем, что выделений, слизываемых с ее хитинового тела, не хватает на всю семью), и пчелы закладывают новые мисочки, строят новые маточники, в которых будут выращены новые самки. Одна из них сменит старую.
В свете описанных и других подобных фактов очевидной становится вся ошибочность старых взглядов, согласно которым матка, окруженная всеобщим «почитанием», «поклонением», «почестями» со стороны рабочих пчел, является если не «царицей», то «главой колонии» или, наоборот, «слугой общины».
Если уж требуются аналогии, то они могут быть, пожалуй, такими: пчелиная матка – это живой центр семьи, к которому устремлены потоки питательного молочка и от которого исходят встречные потоки сплачивающего семью маточного вещества, и вместе с тем это точка роста и одновременно «узел кущения» семьи, ее ростовая и плодовая почка.
