Андрей Буровский - Человек третьего тысячелетия
Но тут же величайшие умы цивилизации объясняли, что есть народы исторические, а есть – неисторические. Георг Вильгельм Фридрих Гегель прямо говорил, что недопустим выход славянских народов из состава Австрийской империи. Ведь немцы – народ исторический, а славяне – неисторические. У них нет настоящей истории, нет выдающихся личностей; их удел – служить удобрением для жизни исторических народов.
Колониализм виделся неким естественным следствием того, что Европа цивилизованнее остального мира, но и миссией Европы. Бременем белого человека, если произнести эту фразу без иронии. Колонизаторы были убеждены, – индусы и африканцы должны «развиваться». Они считали свою работу на Востоке служением этой идее – улучшения совершенствования, развития.
Но эти же колонизаторы, в своем как будто благородном служении Прогрессу, культивировали расистские представления о «неполноценности» колониальных народов, обожали отвратительные анекдоты про «бесхвостых павианов» и черных дикарей. Даже «люди латинской расы», европейцы Мексики, выглядели для американцев как люди явно второсортные.
В этом были едины и самые консервативные, и самые «прогрессивные» европейцы: есть народы исторические и неисторические. Даже самые отъявленные политические радикалы не видели реальных путей достижения хоть какого-то равенства народов. Не только Георг Гегель, но и Константин Циолковский считал, что неисторические народы обречены вымереть за ненадобностью. Зачем они нужны? Только путаются под ногами.
Маркс полагал, что когда произойдет Мировая революция, тогда пролетариат и решит, что делать с этими самыми неисторическими народами. Истребить их он прямо не призывал, но и не исключал «окончательного решения».
Конец эпохи колониализма грянул вместе с Мировыми войнами: чтобы сохранять свои империи друг от друга, колонизаторам пришлось вооружить и обучить войне сотни тысяч, миллионы туземцев. Эти миллионы сикхов, гуджаратцев, сенегальцев, хауса, яванцев и малайцев получили не только опыт обращения с современным оружием, но и опыт применения его против белого человека. Сыну Сенегала трудно объяснить разницу между французом и немцем – при том, что они хоть в чем то внешне различаются. Еще труднее объяснить жителю Гуджарата разницу между немцем и англичанином – потому что они-то практически неотличимы.
Стоило вернуться домой туземным солдатам Второй мировой – и колониальная система развалилась. В 1960-е годы человечество вступило как множество независимых государств. И с установкой на политическое равенство любого народа.
Мировые войны поставили под сомнение всю систему ценностей эпохи Просвещения. Вера в прогресс и неуклонное совершенствование сменилась пессимизмом, на место жесткой иерархии ценностей и человеческих качеств встала странная установка «постмодернизма», по которой «все равны всем» и «всё равно всему», независимо от результативности.
Лидерство Европы? Но к чему нужно лидерство, чреватое мировой бойней, лагерями уничтожения и атомной бомбой? Стало хорошим тоном рассуждать о преимуществах Востока, и даже первобытного общества.
Уже почти сто лет, после Первой мировой войны, цивилизация сомневается и в самой себе, и в своей универсальности, и в праве навязывать себя всему человечеству.
XX век – продолжение взрыва
Значит ли это, что развитие цивилизации остановилось? Что достигнут некий предел и развития больше не будет?
Вовсе не значит, взрывообразное развитие цивилизации продолжается.
Во-первых, как раз в послеколониальную эпоху, во 2-й половине XX века цивилизация распространилась на большую часть территории Земли.
Богатые и бедные страны никуда не исчезли. За последние 30 лет разрыв между уровнем жизни Британии и Индии не сократился, он даже вырос. Если мы сравним благосостояние британца в 1900 году и в 2000 году, то оно возрастет даже заметнее, чем благосостояние индуса между 1900 и 2000 годами.
Но давайте сравним иначе: сравним уровень жизни индуса в 2000 году и уровень жизни британца в 1900 году… И что же мы увидим? Прошло сто лет, и индусы стали жить лучше, чем их завоеватели жили всего сто лет назад.
Если Британия 1900 года – цивилизованная страна, то и Индия 2000 года – тоже цивилизованная страна.
Конечно, в Индии до сих пор приносят в жертву людей, устраивают погромы, ведут религиозные войны. В Индии сохраняется кастовая система; индус с рождения кого-то «выше» или «ниже», принадлежит к общине «своих», и ему бывает очень трудно не учитывать этого. Индус легко может стать жертвой жестокости властей, и никому просто не приходит в голову, что рядовой житель страны тоже имеет какие-то человеческие права.
Но это уже вопрос того, что делают с цивилизацией те, кому цивилизация… если угодно – подарена, а если угодно – навязана. Главное – она уже есть, в том числе в Индии, Нигерии, Марокко. На острове Гаити и в Папуа-Новой Гвинее она тоже есть, и что с ней делать – уже решать жителям этих стран. Они могут цивилизацией воспользоваться, а могут ее отрицать, выращивая причудливые идеи марксизма, маоизма, чучхе, истинно боливийского социализма, негритянского национал-социализма – убунти или индусского религиозного шовинизма партии «Джан Сангх». Развлекаться можно как угодно.
Но ведь точно так же «развлекались» и европейцы в конце XIX века, «изобретая» марксизм, национал-социализм, религиозный фундаментализм и прочую мерзость. И точно так же в «стране победившего социализма», невзирая на любые идеологические заклинания, цивилизация продолжала свое победное шествие.
Профессор Л. Б. Алаев хорошо показывает, что сама «теория разных цивилизаций» довольно сомнительна. Разные-то они разные, но идеи, родившиеся в Европе в век Просвещения, в них все равно побеждают.[10]
Золотой миллиард
В 1990-е годы начали говорить о «золотом миллиарде» – о жителях самых экономически развитых государств. Всего на Земле живет порядка 7 миллиардов человек. Один из этих миллиардов – в золотых условиях, при товарном изобилии и прочих радостях жизни. Это люди, на которых хватает денег, которые зарабатывает все население Земли.
Иногда мир разделяют на богатый Север и нищий слаборазвитый Юг.
Север и Юг
Разделение это очень условно; часть стран Юга лежит севернее некоторых стран Севера. Южная Корея – это Север. Северная Корея – это Юг.
Почти вся территория Японии лежит в субтропическом климате, но это – тоже Север. А вот Гренландия с ее ледниками – это Юг.
Север – это не страны, населенные потомками выходцев из Европы. Гватемала и Бразилия – это Юг, хотя там говорят по-испански. Сингапур – тропики, населенные монголоидными жителями Южной и Восточной Азии, но это – Север. Сингапур гораздо богаче и современнее, чем Гватемала.
Разделение на Север и Юг не очень строгое. Ирландия, Иран, Тайвань, Аргентина… Север это или Юг? Не однозначно. Многие страны – Север по сравнению с одними и Юг – с другими.
Польша – это богатый Север для Украины и Белоруссии, но это Юг по сравнению с Германией.
Про Россию часто говорят, что страна страшно обнищала, что она почти целиком – Юг. Но даже в бедные городки Средней полосы России едут работники из Киргизии и Узбекистана. Псков и Владимир – Север для Азербайджана и Таджикистана.
Конечно, множатся разнообразнейшие идеи, как преодолеть отставание большей части человечества. Сложность в том, что в середине XX века стала очевидной нелицеприятная истина: для цивилизации нужны огромные природные ресурсы. Их попросту не хватит на то, чтобы все стали такими же богатыми, как страны Севера, государства Золотого миллиарда. Причем не хватит даже не металла и нефти, не хватить может кислорода и чистой воды. Когда над территорией США ежегодно сжигается 40 % всего кислорода, который вырабатывают растения всего земного шара, возникает вопрос – а что будет, если и другие регионы Земли достигнут того же уровня экономического развития?
Конференция ООН по окружающей среде и развитию 3–14 июня 1992 года в Рио-де-Жанейро показала совершенно чудовищные противоречия между требованиями развития экономики и экологией. Итогом стала странная половинчатая концепция «устойчивого развития»: чтобы и развиваться, но каким-то загадочным образом делать это «устойчиво».
Значит ли это, что большая часть человечества никогда не станет цивилизованной? Нет, не значит. Это значит ровно то, что цивилизация на большей части земного шара невозможна именно при существующей экономической модели. Очень может быть, при другой экономической модели цивилизация возможна и на всем земном шаре.
Во-вторых, вот еще более важное явление: параллельно с распространением цивилизации на весь земной шар во 2-й половине XX века цивилизация стремительно развивалась вглубь. Та часть мира, которая уже была цивилизованной, стала еще более цивилизованной, причем взрывообразно.
