В. Дольник - Непослушное дитя биосферы
Другой прием преувеличения размеров — выпрямить ноги, подтянуться, высоко поднять голову — всем хорошо знаком на собственном примере. Некоторые четвероногие животные при этом встают на задние ноги. Тот, кто оказался выше, получает психологическое превосходство над соперником. Та же программа сохранилась и у безногих змей: два самца, приподнявшись один перед другим, стараются как можно выше вытянуться вверх, пока один из них не потеряет равновесие и не унизит себя на глазах соперника падением. Преувеличивать себя можно за счет поднимающегося над головой гребня. Этот прием есть у всех — от рыб до птиц. Вожди и воины тоже его применяют, надевая на головы высокие шапки, шлемы, зачастую увенчанные гребнями, шишками, перьями, в сущности в бою неудобными. И сейчас офицеры прибегают к любым ухищрениям, чтобы сделать себе фуражку с тульей повыше. Программа срабатывает автоматически. Ведь разум прекрасно знает, где у военного в фуражке макушка, а все равно человек кажется выше и значительнее, чем есть на самом деле.
Самцы варана тоже преувеличивают себя, встав на задние ноги. Они борются, стараясь повергнуть соперника на землю. Неядовитые ящерицы в драке кусают за шею.
Наконец, преувеличение размеров достигается и занятием более высокой точки в пространстве. Программа так «глупа», что достаточно заставить соперника смотреть на себя снизу вверх, как она решает, что он больше тебя. Когда птицы садятся на дерево, доминанты занимают самые высокие ветви, а за верхушку часто происходит стычка. Постаменты, троны, трибуны и прочие возвышения — обязательный атрибут власти во все времена. Ни один царь или вождь не придумал в качестве места для своей персоны углубление.
Два конкурирующих за табун кобылиц жеребца медленно сошлись на вытянутых ногах и замерли ухом к уху, оценивая рост соперника.
Преувеличивая себя, оба жеребца встают на дыбы. Если дело дойдет до драки, они будут стараться уронить соперника. В драке жеребцы кусают друг друга за шею и за сухожилия задних ног. Кобылицы ждут исхода поединка, делая вид, что это их не касается.
Заставить подчиненных смотреть на тебя снизу вверх — простое и действенное средство дать им почувствовать свое превосходство. «Вознесся выше он главою непокорной Александрийского столпа». Все бьет в одну точку в подсознании.
У змей нет ног, но программа та же: померяться, кто выше вытянется. Неядовитые змеи при этом толкаются и обвивают друг друга, стараясь повалить соперника. Но ядовитые змеи, как эти два гремучника, состязаются честно. Их пасти нацелены в противника, но сомкнуты, потому что мораль запрещает им использовать смертоносное оружие против особей своего вида. Поединки ядовитых змей столь корректны, что ученые долгое время принимали их за брачные танцы.
Он низко пал
Заметьте, что во всех языках слова, связанные с доминированием, — прямая словесная калька с программы сравнения размеров. «Великий», «высокий», «превосходный», «верховный», «вознесшийся» и т.п. Слова же, связанные с потерей иерархического ранга, тоже из пространственного положения: «мелкий», «низкий», «ничтожный», «униженный», «павший», «повергнутый», «подонок». При агрессивной стычке так и чувствует себя то животное, которое оценило противника крупнее себя. Это уже психологическое поражение, и дальнейшей борьбы может не быть: один уступает другому.
Два тяжеловооруженных самца черной антилопы меряются силой строго по ритуалу, стоя на подогнутых передних конечностях.
У насекомых конвергентно возникли аналогичные ритуалы. Два самца жука-оленя бодаются, а самка делает вид, что ее это не касается.
Если же дело доходит до борьбы, то у очень многих видов цель ее — унизить противника в самом прямом смысле этого слова: повалить или бросить на землю. Падение может сопровождаться физическим ущербом, но может быть и совершено безболезненным, как у роняющих друг друга змей. Все равно это поражение, и проигравший уступает. У человека примерно тот же набор программ (вспомните, что маленькие дети больше борются, чем бьют друг друга), но они ритуализированы слабо. В спорте борьба воспроизводится по всем правилам, а обыденная драка двух мужчин происходит с нарушением врожденных запретов и выглядит по сравнению со спортивной борьбой или с поединками некоторых животных безобразно. Это потому, что человек в натуральном виде — слабо вооруженное животное и мораль у него соответственно слабая. Мы должны всегда это ясно понимать: человек напридумывал много страшных орудий убийства и стал необычайно вооруженным, оставшись в то же время по своим инстинктам тем, чем были его предки. Беда человека не в его агрессивности, а в его слабой моральной оснастке агрессивности.
А я маленький такой
Что делает проигравший? Прежде всего он «складывает оружие» – шипы, хохлы, когти, зубы, рога; все это по возможности следует спрятать, чтобы они не пугали победителя. Самому следует приуменьшить свои размеры с той же целью. Маленький, безоружный противник не страшен. Страх покидает победителя, а с ним кончается и агрессивность. Многие животные падают и переворачиваются брюхом вверх — унижают себя как можно сильнее. Человек выражает разные степени покорности, опуская голову, кланяясь, падая на колени, падая ниц и, наконец, валяясь в ногах.
Если проигрыш стычки ясен заранее, животное может при встрече с более сильным противником сразу принять позу подчинения. В таком виде оно не страшно, и у противника не возникает агрессии. Если она, конечно, не накопилась в избытке от долгого неприменения.
На этом рисунке можно увидеть все варианты позы покорности и добровольного подчинения. Так эламиты приветствуют своего будущего царька, назначенного на эту должность могущественным царем Ассирии. Позу назначаемого (левая фигура) этологи называют мозаичной: с одной стороны, он хочет принять перед подданными позу превосходства, а с другой — позу подчинения перед ассирийским военным вельможей, который выше его и стоит в позе превосходства.
Равновесие между вооружением и моралью
Есть много видов, вооружение которых так сокрушительно, а приемы применения столь молниеносны, что настоящая боевая стычка между соперниками закончилась бы смертью одного из них, а то и обоих. Вспомните хотя бы ядовитых насекомых и змей. Поэтому неудивительно, что естественный отбор вырабатывает у подобных видов запрет применять оружие во внутривидовых стычках. Мы уже знаем, что систему инстинктивных запретов, ограничивающих поведение животных, этологи называют естественной моралью. Она тем сильнее, чем мощнее от природы вооружено животное. При территориальной стычке ядовитые змеи преувеличивают себя, вытягиваясь, кто выше встанет, раскачиваются, толкают друг друга, но никогда не только не кусают, но даже не демонстрируют смертоносное оружие. Некоторые виды даже угрожают друг другу, отвернув головы. Недаром не только обычные люди, но и многие зоологи принимали турнирные сражения змей за брачные танцы. У слабо вооруженных животных зачастую мораль слабая, ведь они не могут причинить друг другу непоправимый ущерб. Мы должны неустанно повторять, что человек в своем естественном состоянии — очень слабо вооруженное животное. Инстинктивная мораль человека соответствует этому состоянию: она слабая. Начав создавать с помощью разума оружие, совершенствуя его, человек стал самым вооруженным видом на Земле. Мораль же почти не изменилась. Потому что оружие мы совершенствуем с помощью разума, который способен прогрессировать стремительно, а врожденные запреты совершенствует естественный отбор, работающий неизмеримо медленнее. Еще раз приходится повторить: беда человека не в его высокой агрессивности, а в его недостаточной изначальной моральности.
Человек при агрессивных контактах может нарушить моральные запреты. Египетский офицер бьет пленного кетта, невзирая на позу подчинения.
Турнирная таблица
В группе животных, например в стае голубей, после того как отношения между ними выяснились в стычках, быстро устанавливаются отношения доминирования-подчинения, и число и ярость стычек снижаются. Сначала голуби проводят нечто вроде спортивного состязания, снова и снова пробуя выиграть стычки у каждого противника. Победное соотношение побед и поражений они ощущают как свое превосходство над другим голубем, а проигрышное соотношение — как превосходство соответствующего голубя над собой. Положение птиц в таблице не остается постоянным, ведь спонтанно возникающая в каждом пернатом агрессия побуждает его время от времени кого-нибудь клюнуть или отразить чужой клевок. Обычно объективная разница в силе между наиболее агрессивными голубями незначительна, но субъективно для них она очень важна. Точно так же разницу в силе игры между шахматистами Каспаровым и Карповым специалисты по шахматам оценивают как минимальную, но психологический отрыв в доминировании у того, который занял первое место в турнире, от отставшего на очко субдоминанта огромный.
