Антропология. Секреты счастливых обезьян - Шляхов Андрей Левонович

Что такое общество?

«Официальное» определение гласит, что обществом называется совокупность людей, объединенных способом производства материальных благ на определенной ступени исторического развития, определенными производственными отношениями.

Вроде бы и предельно конкретно, но в то же время крайне расплывчато.

Проще всего, конечно, разделять общества по государствам. Тут, как говорится, «париться не придется». С государствами все четко – единая власть, единый язык или набор языков, одни и те же законы… Но на самом деле нельзя «натягивать» понятие «общество» на понятие «государство». Даже в Республике Сан-Марино, в которой на площади в 60 кв. км живет около 30 тысяч человек, существует определенное количество локальных обществ, «разбитых» хотя бы по населенным пунктам – республика состоит из девяти городов-коммун, каждый из которых делится на несколько приходов. А если взять такое государство, как Индия, то в локальных обществах там просто можно утонуть, настолько их много. Нет, нет и нет! Государство – это не общество или же общество в условно-обобщенном смысле. Опять же, не надо забывать и о том, что во многих государствах существуют регионы или просто группы граждан, которые не считают себя принадлежащими к этому государству и сознательно дистанцируются от него, а следовательно, и от других граждан. Взять, к примеру, Синьцзян-Уйгурский автономный район, расположенный на северо-западе Китая. В этом районе проживает около 10 000 000 тюркоязычных уйгуров, большинство которых относится к китайскому государству, китайской администрации и к китайцам вообще довольно недружелюбно (и это еще очень мягко сказано). Можно ли рассматривать уйгуров как часть китайского общества? Однозначно – нельзя.

Даже при отсутствии трений между разными этническими или религиозными группами, живущими в пределах одного и того же государства, эти группы могут быть обособлены настолько, что их придется рассматривать как отдельные общества. В качестве примера можно привести живущих в Армении молокан, представители одного из течений христианства, возникшего в XVIII веке [68]. Молокане живут обособленно от местного населения, все отношения с которым сводятся к торговле. Они никак не участвуют в жизни государства, общаются только между собой и заключают браки только в своем круг. За полтора века жизни среди армян молокане нисколько не смешались с местным населением. Максим Горький, побывавший в Армении в 1928 году, писал о молоканах так: «На берегу озера большая русская деревня, в ней живут крупные, дородные бабы, большие, бородатые мужики, хорошо упитанные русоволосые дети. Очень здоровый народ, но глаза большинства – странно прозрачные и сонные, такие глаза я замечал у пастухов в горах Швейцарии, и мне подумалось, что это – глаза людей, живущих вне времени, вне действительности». Разумеется, ни один антрополог не станет рассматривать молокан как часть армянского государственного общества, это было бы неверно.

Можно было бы начать с другого конца и рассматривать общества, начиная с самых малых, но редко где в наше время встречаются такие идеально изолированные общества, как молоканские деревни в Армении. Одну отдельно взятую армянскую деревню уже нельзя рассматривать, как общество, потому что ее жители активно общаются с жителями соседних населенных пунктов, посещают столицу и другие города, уезжают в другие места для работы или учебы, заключают браки не только в пределах своей деревни и т. п. Где в таком случае прикажете проводить границы между обществами? Если вдуматься, да как следует, то ответ будет таким – «по государственным границам». Но мы уже знаем, что делить общества по государствам неправильно. Можно попробовать разрубить этот гордиев узел, сказав, что никаких обществ в современном мире не существует, интеграция, мол, уничтожила это понятие. Возможно, что когда-нибудь так оно и станет, но пока еще до всеобщей тотальной интеграции дело не дошло, процесс только-только начинается.

Ладно, давайте пока оставим в покое границы и поговорим об обществе вообще.

Древнегреческие философы, например – Аристотель и Эпикур, называли обществом совокупность людей, объединившихся для удовлетворения своих социальных потребностей. Эта правильная идея получила развитие в западноевропейской философии как идея общественного договора – договора между людьми, свободными в своих действиях, обладающими суверенными правами. Такая трактовка противоречила религиозной, согласно которой общества создавались не людьми, а высшей волей. Карл Маркс рассматривал общество как исторически развивающуюся совокупность отношений между людьми, складывающихся в процессе их совместной деятельности. Иными словами, Маркс выдвигал на первый план общий труд, а не общий договор. По Марксу общественные отношения, формировались производственными отношениями; каждую форму общественного устройства порождает определенная стадия развития производственных сил, от воли людей форма общественного устройства не зависит.

Вполне возможно, что в школе вы изучали общество «по Марксу». В таком случае можете забыть то, чему вас учили (если еще не забыли). Правы были древние греки, а не Маркс – обществом называется объединение, созданное людьми для удовлетворения своих потребностей. Потребности первичны! Они доминируют над всем. Что бы человек ни делал, он делает это для удовлетворения той или иной потребности.

Основатель социологии права и юридической антропологии Генри Мэн разделял общества на статусные и контрактные (договорные). В статусном обществе отношения между людьми обусловлены их происхождением – каждый занимает полагающееся ему место в общественной иерархии и выстраивает отношения с другими людьми согласно своему статусу. В контрактных обществах людей объединяют договоренности – добровольные соглашения, а место в иерархии определяется только личными качествами индивида, происхождение значения не имеет. Статусные общества имеют простую организацию, а контрактные – сложную.

Немецкий социолог Фердинанд Теннис поделил социумы на общины и общества. Общинами он называл небольшие локальные социумы, в которых люди объединены общим опытом и личным знакомством. Общество же представляет собой крупный социум, объединяющую роль в котором играют институты власти. Государство по Теннису являлось обществом, а деревня – общиной.

Классификации Тенниса и Мэна были выдвинуты во второй половине XIX века, но даже тогда они не удовлетворяли ученых, поскольку были слишком уж простыми. К тому же проведение различий между обществами только по механизмам их образования не позволяло устанавливать более-менее четкие границы между ними.

Вот мы и вернулись к тому, от чего недавно ушли…

В наше время никто не различает общества по Теннису или по Мэну, потому что различия между обществами нельзя уложить в прокрустово «двухтиповое» ложе. Все гораздо сложнее, механизмов формирования обществ существует много, а разновидностей они образуют еще больше.

Социальная деятельность людей многогранна, и сложно выделить из множества механизмов, организующих людей в общества, приоритетные, ключевые.

Так, например, Аристотель, считавший человека «политическим животным», выдвигал на первое место государственное устройство. По его мнению, людей объединял в общества политический фактор, единая государственная власть. Все прочие факторы имели второстепенное значение. Такая концепция называется концепцией политического детерминизма [69].

Концепция культурного детерминизма считает главным «обществообразующим» фактором общепринятые ценности и нормы, соблюдение которых обеспечивает устойчивость и уникальность данного общества. Культура определяет все, и культурные различия выражаются во всем, начиная с поведения людей и заканчивая выбором формы политической организации.

Концепция технологического детерминизма отдает приоритет материальному производству – характеру труда и технологиям. Труд создает все, в том числе и общества.