Владимир Водяницкий - Записки натуралиста
На завтраке мы встретились с известным немецким ихтиологом К. Коссвигом, вот уже в течение 18 лет являющимся профессором Стамбульского университета. Фактически он был основоположником названных выше турецких институтов, а большинство их сотрудников являлись его учениками. К. Коссвигу и другому немецкому ученому В. Нюманну, также длительное время работающему в Турции, принадлежит ряд очень важных работ по биологии промысловых рыб турецких вод.
Коссвиг держался с нами несколько напряженно и официально. Чувствовалось, что новое знакомство его беспокоит, и он быстро переключился на разговоры с другими делегатами. Напротив, Нюманн был очень приветлив. В беседе со мной он не без смущения заявил: «Я очень рад, что вы восстановили Севастопольскую станцию. Я знаком с ее работами и знаю ее здание, правда, уже в разрушенном виде. Я был солдатом во время войны и участвовал в осаде Севастополя».
На ассамблее я впервые встретился с Ж. М. Пересом, директором Марсельской морской станции, чрезвычайно энергичным организатором разнообразных гидробиологических исследований, крупнейшим средиземноморским специалистом по бентосу. Можно сказать, что мы взаимно стремились к знакомству: наши станции очень близки по общему направлению исследований. В дальнейшем нам пришлось иметь много общих дел и ряд встреч в Москве и Севастополе. Очень приятным оказалось также знакомство с директором французского Института рыбного хозяйства Ж. Фюрнестеном, который уделял очень много внимания членам нашей делегации.
Теплой и радостной была наша встреча с выдающимся итальянским зоологом профессором Падуанского университета Умберто Д’Анкона. Его можно считать одним из лучших знатоков советских черноморских исследований: с момента основания Средиземноморской комиссии он публиковал очень полные и дельные обзоры наших работ на Черном море. Огромное внимание проявил к нам генеральный секретарь комиссии профессор Парижского университета и директор биологических станций в Баньюльсе и Вилла-Франке Ж. Пети. Навсегда останутся в нашей памяти беседы и встречи с этим деятельным сторонником сближения Франции и СССР. Познакомились мы и с директором Стамбульского института гидробиологии профессором Эрмином. Мы условились о будущих встречах. Как ни странно, но он должен был предварительно согласовать вопрос о них с полицией.
До недавнего времени мы очень мало знали о последних черноморских исследованиях турецких ученых (безусловно меньше, чем они о наших). Между тем ряд важнейших вопросов биологии мигрирующих черноморских рыб затрагивают ту часть их жизни, которую они проводят у южных берегов Черного моря, в Босфоре, Мраморном и Эгейском морях. Лишь весной 1954 г., во время нашего посещения Болгарии, мы узнали о черноморских работах ряда турецких научных институтов. Поэтому знакомство с ними представляло для нас большой интерес. Забегая вперед, скажу, что турецкие специалисты отнеслись к нам доброжелательно, мы получили полный комплект их научных изданий за последние годы.
Советские делегаты сообщили генеральному секретарю комиссии, что готовы выступить с докладами, хотя и предварительно не заявленными. Профессор Ж. Пети тотчас согласовал этот вопрос с президентом комиссии У. Соли и на другой день сверх объявленной программы сессии было назначено специальное общее собрание для слушания наших докладов. Надо отдать должное замечательной оперативности сотрудников советского консульства, изготовивших в течение ночи 200 экземпляров наших докладов: мы смогли раздать их всем участникам.
День нашего выступления начался с заседаний секций. Особенно многочисленными на проходящей ассамблее оказались секции планктона и нектона (ихтиологии).
На секции планктона профессор Бернар зачитал обширный обзорный доклад председателя секции Г. С. Трегубова (заместителя директора Биологической станции в Вилла-Франке) об исследованиях планктона Средиземного моря за последние три года, а также свой доклад. Бернар призвал обратить серьезное внимание на изучение мельчайших жгутиковых, которые в огромных количествах населяют неосвещенные глубинные слои. Там жгутиконосцы, очевидно, усваивают растворенные органические вещества, служа в свою очередь пищей для планктонных животных. Таким образом, в пищевых цепях пелагиали создается очень важное промежуточное звено, до сих пор неучитываемое. Для нас доклад Бернара представил особенно большой интерес: исходя из тех же, что и он, предпосылок, мы уже поставили у себя вопрос об изучении этой группы фитопланктона.
В секции нектона председательствовал директор Биологической станции в Алжире профессор Дьюцейд. Он сделал обзорное сообщение по ихтиологии и продемонстрировал макет цветного атласа рыб Алжирского сектора Средиземного моря. Были заслушаны также доклады по биологии тунцов, кефалей, мерланга, сардины.
В середине дня состоялось общее собрание. Председательствовал У. Д’Анкона. Он объявил о выступлениях В. А. Водяницкого («Новейшие результаты изучения Черного моря, его жизни и промысловых ресурсов») и А. В. Кротова («Результаты советских исследований биологии промысловых рыб Черного моря»), В заключение своего доклада я заявил о предполагаемой серии экспедиционных работ в Средиземное море (имелись в виду главным образом сравнительные исследования количественного развития жизни и биологической продуктивности в разных морях Средиземноморского бассейна).
Наши доклады встретили такой горячий прием, какого мы и не ожидали. Особенно высоко оценили их итальянцы и французы. У. Соли предложил при вступлении СССР в состав комиссии образовать специальную подкомиссию по Черному морю.
Ж. Пети призвал присутствующих на сессии ученых к изучению русского языка, на котором публикуются важные исследования. Он сказал, что многие французские ученые уже сейчас учат русский язык. У. Д.’Анкона в заключительном слове выразил надежду, что Советский Союз вступит в число членов комиссии. Он отметил, что работы советских гидробиологов представляют большой интерес для исследователей Средиземного моря: советские ученые достигли уже определенных успехов в ряде вопросов, которые их зарубежные коллеги, работающие на Средиземном море, только начинают разрабатывать.
Реконструированный ход изменения солености Черного моря после прорыва Босфора (по В. А. Водяницкому) А — глубинные воды, В — поверхностные воды
На следующий день состоялся доклад турецкого гидролога Пекташа, изучавшего водообмен через Босфор. Я не имел возможности предварительно познакомиться подробно с его докладом (тезисы были очень краткие). Но он поразил меня своими парадоксальными выводами. Пекташ утверждал, что средиземноморская вода вовсе не поступает в Черное море, так как глубинное босфорское течение при выходе в Черное море наталкивается на возвышение дна (порог) и поворачивает обратно, вливаясь в поверхностное течение из Черного моря. Докладчик поддержал аналогичные выводы Эллиота и Илгаца (данные работ этих ученых были нам известны из американского географического журнала; полностью они были напечатаны в «Трудах Стамбульского университета»). Результаты классических исследований Босфора С. О. Макарова, впервые рассчитавшего количество черноморской воды, уходящей с поверхностным босфорским течением, и количество мраморноморской воды, вливающейся в Черное море, Пекташ объявил ошибочными, основанными, по его словам, на недостаточном числе наблюдений.
Сразу после доклада председатель заседания обратился ко мне с просьбой высказаться по данному вопросу. Сделать это было нетрудно, тем более что на заседании присутствовал переводчик — молодой человек, в совершенстве владеющий пятью языками и молниеносно переводящий с любого на любой из них каждое выступление. Его называли графом Толстым. Он действительно оказался внучатым племянником Льва Николаевича.
Я сказал, что если докладчик признает уход значительного количества поверхностной черноморской воды через Босфор, то неизбежно нужно признать и приток соответствующего количества более соленой воды к глубинам Черного моря. Если бы этого не происходило, то за те 60 лет, в течение которых ведутся регулярные гидрологические наблюдения на Черном море, произошло бы опреснение поверхностных слоев моря примерно на две промилле, чего в действительности нет. Поэтому задача исследователей детально изучить гидрологические процессы в Босфоре и прибосфорском районе Черного моря, что мы и выполним в ближайшие годы. Думаю, что при этом будет обнаружено присутствие соленых вод за пределами порога и, по всей вероятности, подтверждено, что соленая струя распространяется от устья Босфора на северо-восток, о чем свидетельствует распределение донных животных.
Пекташ учтиво выслушал меня, но не сказал ни слова.
