В. Дольник - Непослушное дитя биосферы
Самая первая любовь
У всех видов, заботящихся о потомстве, детеныши любят своих родителей. Не будь этой любви, за кем бы они следовали, кого слушались и у кого учились?
Природа использует любовь к родителям и еще для одной цели: их облик запечатлевается в детстве как образец будущего партнера по размножению. У некоторых видов сила запечатления так велика, что может пересилить врожденный облик вида. Например, если маленьких птенцов ткачиков одного вида подложить в гнездо птиц другого вида, они, став взрослыми, стремятся образовать пару с видом своих приемных родителей, а не со своим родным видом. Запечатление обнаружено и у обезьян, а это значит, что оно может быть и у человека. Чтобы оно сработало, естественный отбор «подмешал» в любовь к родителям малую толику сексуальной любви. Поэтому девочка не просто любит отца, но и немножко влюблена в него. Поэтому она немного ревнует его к своей матери. И поэтому же в некоторых ситуациях ее реакции на родителей оказываются неожиданными для нее самой и странными для родителей.
Правила знакомства
Вспомните, как знакомятся две уважающие себя собаки. Они не подбегают друг к другу как попало, а сходятся нос-в-нос. Затем переходят к обнюхиванию друг друга сзади. Они поступают так, поочередно применяя две инстинктивные программы знакомства — назо-назальную и назо-анальную. В инстинктивных программах содержатся и некоторые сведения о том, каков брачный партнер своего вида. Мы теперь живем почти что среди одних людей. Животные же живут среди массы других видов, зачастую очень похожих между собой (вспомните, как похожи разные виды пеночек или грызунов). Главное — не спутать. Программа, о которой идет речь, требует: научись узнавать видовые признаки, а кроме того, дополнительные, сообщающие о поле, возрасте и готовности размножаться. Есть виды, у которых главные признаки расположены на голове (у попугаев, например). И знакомятся они, конечно же, назо-назально. У других видов главные признаки сосредоточены на заду, и контакты у них назо-анальные. Приматы относятся к таким видам. Вспомните обезьян в зоопарке, какие у многих из них зады — огромные, голые, с нашлепками и к тому же ярко раскрашенные. Сзади же расположены и половые органы, и пахучие железы. Рассмотрев и обнюхав чужой зад, обезьяна узнает о его владельце все, что ей нужно. Предки человека когда-то перестали в обыденной жизни применять назо-анальные контакты. Мы знакомимся лицом к лицу (предполагают, что этого требовали прямохождение, возрастающее значение мимики и жестикуляции и огромная роль звукового общения). Назо-анальное знакомство сдано в архив. Но как атавизм эта программа себя проявляет в том, что мужчины подсознательно неравнодушны к заду незнакомой женщины. Им трудно на него не бросить хоть мимолетный взгляд. Принято считать, что это неприлично. Но женщины поощряют интерес походкой, облегающей юбкой или преувеличивающим объем бедер кринолином. Более того, у части людей назо-анальная программа срабатывает в полной форме при самых тесных половых контактах.
Знакомство и приветствие при встрече у животных строго ритуализированы. Чтобы познакомиться с ламой «по правилам вежливости», нужно, прежде всего прочего, обнюхать ее в пяти местах в последовательности, обозначенной номерами. Разумеется, и себя нужно одновременно подставлять для обнюхивания по той же программе. А она у каждого вида своя. Тот, кто не знает программы, — не «свой».
Тапиры знакомятся носом к носу (назо-назально).
Обезьяны знакомятся назо-анально.
От венеры до вазы
Наш видовой врожденный образ женщины имеет форму торса. Поэтому все, что напоминает торс, приятно для глаз. Гончары могут придавать своим изделиям самые разные формы, но вазы всех времен и народов чаще всего имеют форму торса. Врожденная модель подсознательно воздействует на художника, а его творение находит понимание в нашем подсознании. И самое древнее произведение искусства человека времен позднего палеолита — это бесконечные «палеолитические венеры» — женские торсы с сильно преувеличенными задом и грудью. Этнографы, озадаченные невероятной пышностью фигур палеолитических красоток, стыдливо называют их богинями плодородия. Но без всякого культа богинь плодородия и в наши дни какие-то люди покрывают точно такими же «наскальными рисунками» стены туалетов, лифтов, электричек. А снежные бабы, которым тоже придают пышные формы? Этологи давно установили: чем избыточнее выражены у модели те признаки, которые закодированы в программе узнавания, тем сильнее она действует. Палеолитическую венеру называют высоким искусством, современный плакат с голой девицей — эротикой, а сортирную «венеру» — порнографией. Тут все верно. Но верно и то, что, с точки зрения этолога, это все одна и та же подсознательная потребность мужчин как-то выразить свое влечение и восхищение. Исследования в США и Японии показали: если дома, на работе, в общественных местах есть художественные изображения обнаженных женщин, это подсознательно поднимает настроение у мужчин, а женщины держат себя более подтянуто.
Характерные особенности торса женщины легко передаются несколькими плавно сопряженными кривыми. Так может быть закодирован врожденный образ половозрелой женщины.
Фигурки «палеолитических венер» из камня и кости в массе находят на всем пространстве от Пиренеев до Восточной Сибири. Этим первым произведениям искусства до 20 тыс. лет. Древние охотники создавали их, конечно, не с натуры, а подчиняясь влиянию ничем не обуздываемого эротического воображения.
Контуры «палеолитических венер» на предыдущем рисунке не могут передать своеобразной прелести этих фигурок. Вот как выглядит знаменитая «Венера Виллендорфская».
А это Венера Милосская (Древняя Греция, II век до н.э.). Эротизм и эстетика уравновешены очень точно.
На этой картине не изображена всем известная «Венера Сортирная». Ее рисуют в бесчисленном количестве «неизвестные художники» от древности до наших дней.
Среди отходов, образовавшихся при изготовлении наконечников, многим приданы силуэты женского торса, после чего они тут же брошены в кучу осколков камня. И это тоже богини плодородия, уважаемые этнографы?
В поисках изящной формы для своих изделий гончары всех времен и народов по-всякому варьируют очертания женской фигуры.
Мужчины лепят для детей «снеговиков». Но для собственного развлечения они лепят «Снежных Баб». Сколько их растаяло за время от ледникового периода до наших дней?!
Этнографы говорят, что на этом наскальном рисунке первобытных охотников изображена пляска в честь богини плодородия. А я думаю, что это парни слепили двух снежных баб и резвятся. Их большие размеры выражают их важность в данный момент.
Подглядывание
Со взрослыми все ясно. Но некоторые боятся, что на детей изображения голых людей влияют дурно. Оказывается, это далеко не так. Дело в том, что ребенок по своим врожденным программам — ребенок голого человека. И ему необходимо знать, как выглядит взрослый голый человек. Если он такую информацию получил, его интерес к ней снижается. В странах, где «сексуальная революция» произошла несколько десятилетий назад, дети теперь совершенно равнодушны и к эротике, и к порнографии. Более того: там, где с помощью муляжей и фильмов их еще в первых классах школы знакомят со строением половых органов, интерес к этой области утрачивается на несколько самых «опасных» лет.
А если ребенок лишен такой информации? Он отнюдь не растет непорочным, просто он всячески стремится ее добыть. Подглядывает за родителями, за купающимися, за сверстниками. Поскольку он знает, что подглядывать нехорошо, его могут мучить угрызения совести. Но могут быть и страшные последствия: стремясь добыть недоступную информацию, подростки ловят девочку и насильно ее раздевают. Девочкам полезно знать об этом, так как криминалисты говорят, что подобные преступления зачастую провоцируются неверным поведением самих девочек.
Человек — очень любопытное существо, и старается удовлетворить свое любопытство, подглядывая за чужой жизнью как прямо, так и косвенно, с помощью искусства: сначала живопись, скульптура, романы о семейной жизни, театр, а позднее и кино, телевидение с профессиональными актерами, косвенно удовлетворяют любопытство с одной стороны, а с другой — позволяют пережить вместо своей индивидуальной, реальной судьбы несколько чужих суррогатных жизней.
