Юджин Д'Аквили - Тайна Бога и наука о мозге. Нейробиология веры и религиозного опыта
В обоих случаях ритмические действия могут привести к возникновению состояния единства путем торможения притока нервных стимулов к зоне ориентации. Интенсивность такого состояния зависит от того, насколько интенсивно такое торможение. Поскольку его сила может постепенно увеличиваться (хотя бы теоретически) вплоть до полной блокады поступающих импульсов, здесь возможен широкий спектр интенсивности переживаний единства. Мы называем этот спектр континуумом единства. Сюда входят и самые глубокие переживания мистиков, и самые незаметные состояния трансцендентного, которые большинство из нас испытывает ежедневно; с точки же зрения нейробиологии первые отличаются от вторых только степенью выражения.
Самая знакомая точка в этом континууме есть исходное состояние ума, в котором мы по большей части находимся в повседневной жизни. Мы едим, спим, работаем, взаимодействуем с людьми и, сознавая, что мы каким-то образом связаны с окружающим миром (чувствуя себя частью семьи, сообщества соседей, нации и так далее), мы однозначно воспринимаем этот мир как нечто постороннее.
Двигаясь дальше по этому континууму, мы видим, что эта отделенность становится все менее и менее отчетливой. Мы можем увидеть здесь такие состояния ума, когда он неглубоко поглощен – искусством, музыкой или прогулкой по осеннему лесу. Более глубокие состояния единства возникают в процессе интенсивного сосредоточения внимания или на фоне преображающего жизнь опьянения романтической любовью.
Все эти чувства, как и те трансцендентные состояния, что они порождают, формально никак нельзя назвать религиозными, но с точки зрения нейробиологии они подобны тем разнообразным переживаниям единства, которые сопутствуют религиозным действиям. Такие религиозные переживания принадлежат к тому же неврологическому континууму, и, как и в случае недуховных состояний единства, их интенсивность определяется тем, в какой мере блокируется приток нервных импульсов к зоне ориентации.
Более глубокие состояния единства возникают в процессе интенсивного сосредоточения внимания
Если это слабое торможение, возникают слабые переживания единства, как это бывает у молящихся на богослужении, когда они ощущают братскую любовь и общность стремлений. Двигаясь далее по континууму, мы увидим, что интенсивность переживаний единства растет, так что им свойственны духовный трепет и чувство восторга. Продолжительные и суровые ритуалы могут порождать состояния транса, незабываемые моменты экстаза и яркие видения. На самом дальнем конце континуума, где деафферентация достигает особой силы, мы найдем состояния глубинного духовного единства, описанные мистиками.
Как мы уже объясняли, эти глубинные переживания единства обычно нельзя вызвать ритуалом с чисто материальными действиями. Тело человека, как правило, не в состоянии достаточно долго поддерживать нужный уровень интенсивности ритуала так, чтобы это вызвало крайне сильную деафферентацию. Мистики всех традиций это интуитивно понимали и потому учились, используя неистощимую силу медитации, сосредоточивать внимание, чтобы оно помогало достичь более глубинных состояний единства с божеством.
В различных мистических традициях техники медитации имеют разные формы и выполняют разные функции. Некоторые мистики при медитации фокусируют ум на жестко ограниченной точке, другие, медитируя, пытаются достичь состояния расфокусировки ума и избавиться от всех мыслей. Одни занимаются молитвенными размышлениями – они созерцают священные тайны или обдумывают какие-то строчки из священных текстов. Молитвы других более пассивны, они просто открывают свой ум для потенциального присутствия Бога. А кто-то, занимаясь духовным поиском, использует различные сочетания этих техник. Однако какие бы конкретные методы любой мистической традиции ни применялись, цель их всегда остается одной и той же: добиться молчания сознательного ума и освободить сознание ума от ограничений Я.
При научном изучении этих предметов нас изумляет тот факт, что буквально все эти интуитивно разработанные мистические техники направлены на то, чтобы кроме воздействия на другие функции мозга запустить процесс деафферентации и довести его до такого уровня, которого невозможно достичь только с помощью ритуалов.
В общих чертах техники медитации делятся на две большие категории. Это, во-первых, пассивные подходы, которые помогают очистить ум от всех сознательных мыслей, и, во-вторых, активные подходы, цель которых – добиться полной фокусировки ума на каком-то объекте, таком, например, как мантра, или какой-то символ, или стих священного текста[139]. Чтобы показать, каким образом медитация может запустить неврологический процесс мистического выхода за пределы Я и вызвать сильное переживание единения, мы сначала представим модель функционирования мозга, основанную на описанных нами нейробиологических механизмах, для случая пассивного подхода к медитации в его самой элементарной форме.
Пассивный подход
Духовность мистиков во всех случаях начинается с волевого акта. В рамках нашей модели пассивная медитация, которую практикуют различные буддийские ордена, начинается с осознанного намерения очистить ум от всех мыслей, эмоций и перцепций. Это сознательное намерение вводит в действие правая ассоциативная зона внимания – первичный источник волевых действий, – и оно заключается в стремлении оградить ум от поступления сенсорных, а также когнитивных импульсов[140]. Для этого зона внимания через таламус воздействует на лимбическую структуру, называемую гиппокамп, важный центр обмена информацией между различными частями мозга, чтобы снизить приток поступающих нервных импульсов. Такое торможение влияет на работу многих частей мозга, включая ассоциативную зону ориентации, которая получает все меньше информации (то есть подвергается деафферентации).[141]
В начальный момент медитации возникает лишь легкая деафферентация, но, как мы полагаем, по мере того, как углубляется медитативное состояние, а зона внимания все интенсивнее стремится очистить ум от мыслей, эта зона в сотрудничестве с гиппокампом все сильнее и сильнее тормозит приток нервных импульсов. Когда такое торможение продолжается достаточно долго, нервные импульсы резко и все энергичнее начинают из заблокированной зоны ориентации поступать по лимбической системе к древней нервной структуре, которая носит название гипоталамус. Эта структура связывает высшую мозговую деятельность с базовыми функциями автономной нервной системы и контролирует способность автономной системы возбуждать или тормозить ощущения.[142]
Импульсы, поступающие теперь к гипоталамусу, оказывают интенсивное воздействие на часть данной структуры, которая вызывает ощущение полного умиротворения. Это становится причиной выброса нервных импульсов по лимбической системе, которые в итоге снова поступают к ассоциативной зоне внимания. Зона внимания оценивает эти успокоительные импульсы и отпускает их по цепи, так что они совершают еще один круг. Таким образом возникает реверберирующая нервная замкнутая цепь в мозге, так что поток нервных импульсов набирает силу и резонирует по мере того, как снова и снова совершает путь по нервным путям, способствуя установлению все более и более глубокого покоя медитации при каждом прохождении по кругу.
В то же время настойчивое намерение медитирующего очистить ум от мыслей вызывает постепенное усиление нервной энергии, которая поддерживает еще более агрессивное стремление уменьшить приток сенсорных стимулов к зоне ориентации. Это все значительно повышает уровень деафферентации, в результате чего все больше импульсов поступает по лимбической системе к гипоталамусу. Такая непрерывная бомбардировка нервными импульсами вскоре вынуждает гипоталамус оказывать успокоительное действие с предельной силой.
Обычно такие высокие уровни умиротворяющего воздействия вызывают соответствующее снижение возбуждающего действия. Однако, как мы уже говорили, в некоторых случаях происходит неврологический «срыв», когда предельная активизация успокаивающей системы порождает мгновенную мощную реакцию возбуждения.
Коль скоро одновременно действуют и умиротворяющая, и возбуждающая системы, ум перегружен потоком стимулов, которые одновременно отражают реакции успокоения и возбуждения. В результате нервная активность внезапно приобретает лихорадочный характер, и волна активности из гипоталамуса через лимбическую систему возвращается к ассоциативной зоне внимания, которая при таком внезапном всплеске вынуждена действовать на пределе возможностей. В ответ зона внимания подвергает деафферентации зону ориентации, которая мгновенно начисто лишается поступающих нервных импульсов.
