Антропология. Секреты счастливых обезьян - Шляхов Андрей Левонович

– Ну как же, Холмс! Странно, что вы этого не понимаете. Много мужей – это привилегия, недоступная большинству женщин. Вот послушайте, что пишет сэр Генри Старк, член Королевского научного общества: «Чем больше в семье тода мужчин, тем богаче семья. Мужчины заняты трудным и опасным делом – они пасут скот в суровых отрогах Голубых гор, а женщины занимаются домашним хозяйством, собирают плоды, делают из молока сыр и масло…»

– Благодарю вас, Ватсон, достаточно! – перебил Холмс. – Ваше первое доказательство само себя опровергло. О каких привилегиях может идти речь, если женщине приходится делать все то, что вы прочли? В такой ситуации лишний муж – не благо, а наказание, лишние хлопоты по хозяйству. И неужели вы не видите противоречия? Если бы эти отношения были бы следствием власти женщин, то один или двое мужей оставались бы дома и делали всю женскую работу. В таком случае еще можно было бы говорить об этом вашем матриархате, основанном на власти женщин! «Один – ноль» в мою пользу, не так ли?

– Хорошо, пусть так, – поджал губы Ватсон. – Но следующее доказательство вам отвести не удастся. Сэр Генри Старк приводит перечень преданий, распространенных у разных народов от Тасмании до Центральной Африки. Согласно этим преданиям, когда-то миром правили женщины, а мужчины им подчинялись.

– А в Камелоте когда-то правил король Артур! – рассмеялся Холмс. – Но никто на основании этой легенды не осмелится включить Артура в перечень британских королей, не так ли? Я чувствую, что у вас, Ватсон, очень плохо с доказательствами, иначе бы вы не обратились к сказкам. Сам я вижу в преданиях такого рода рассказ о установлении правильного порядка вместо неправильного, только и всего. «Два – ноль», вы согласны?

– Я не согласен, Холмс, но пусть будет так, – Ватсон пожал плечами. – Я намеренно оставил самое веское доказательство напоследок. Послушайте, что я вам скажу. Согласны ли вы с тем, что в первобытных общинах, когда любой мужчина имел доступ к любой женщине, дети могли знать только своих матерей, но не отцов?

– Допустим.

– Как в таком случае должны были передаваться имущество и власть? От матерей к дочерям, не так ли?

– Нет, с этим я категорически не согласен! – нахмурился Холмс. – Вы говорите о первобытном обществе, в котором не было ни права, ни норм морали, и вообще не было того, что мы называем цивилизованностью. В таком обществе власть и вообще все блага распределялись по правилу силы, так как это делается в животных стаях и преступных шайках. Если главарь шайки погибнет, его место займет не его сын, а самый жестокий и сильный из бандитов. О каком праве можно вообще говорить применительно к первобытному обществу? Логические предположения, друг мой, нужно строить на крепком фундаменте логики, а не на зыбком песке домыслов и предположений. Покажите мне хотя бы одно племя дикарей, в котором власть принадлежит женщинам, и я признаю, что матриархат мог иметь место у наших древних предков. Есть у вас такой пример? Если нет, то дайте мне честно выигранный соверен.

Диалог Холмса с Ватсоном на этом закончен. К сказанному можно добавить лишь одно. На сегодняшний день, несмотря на все этнографические исследования, не удалось найти ни одного племени, в котором было бы доминирование женского пола над мужским. Даже в тех обществах, где счет родства ведется по материнской линии (по-научному такие общества называются матрилинейными) власть принадлежит мужчинам, а не женщинам. Мужчины сильнее женщин, и потому они обладают более высоким статусом, иначе в первобытном обществе и быть не может.

Правда, с недавних пор у сторонников теории существования матриархата появился еще один условный козырь. Выяснилось, что карликовых шимпанзе [41], называемых бонобо, в стаях могут доминировать не только самцы, как это происходит у обычных шимпанзе, но и самки. И это при том, что самцы бонобо немного крупнее самок. Иначе говоря, доминирование самок бывает обусловлено не их физическим превосходством, а другими причинами. Ученые считают, что статус определяется количеством сторонников среди членов общины.

Если такое возможно у наших ближайших родственников шимпанзе, говорят сторонники матриархата, то почему этого не могло быть у первобытного человека?

На самом деле никакой это не козырь, то есть не довод, а некорректно притянутое за уши подтверждение существования матриархата. В примере с бонобо речь идет не о матриархической власти самок над самцами, а о том, что в определенных случаях, при определенных условиях лидерами групп могут быть самки. Это первое. И второе – вообще нельзя в качестве доводов приводить примеры, относящиеся к другому биологическому виду. Так ведь можно дойти и до самок богомола, которые после совокупления съедают самцов. Вот уж доминирование так доминирование – использовала и сожрала! Но где богомолы и где люди?

Что же касается культа Великой Богини-праматери, которая у многих народов выступала в роли верховного божества, то этот культ был обусловлен не властью женщин, а женским таинством рождения, таинством появления новой жизни «из ничего». Было бы странно и даже противоестественно, если бы люди придумывали себе богов мужского пола, порождавших все живое. Давайте не будем превращать олицетворение женского плодоносящего начала в олицетворение женской власти.

Не было никогда никакого матриархата, и простите автору, если он кого-то огорчил.

Глава девятая

Культура – наше все!

Человек – существо разумное, и это преимущество ко многому обязывает. Разум рождает такое качество, как социальность – способность жить в обществе и взаимодействовать с другими людьми. Социальность не падает с неба в подставленные руки, это качество, приобретаемое каждым человеком в индивидуальном порядке, создавалось и совершенствовалось в процессе эволюции.

Эволюция человека, как и эволюция любого другого биологического вида, представляет собой бесконечную цепь приспособления к постоянно изменяющимся условиям окружающей среды. Но у нас есть одна привилегия перед другими видами или, если хотите, то не привилегия, а бремя – помимо приспособления к физической среде нам приходится приспосабливаться и к среде социальной.

В наше просвещенное интернетом время находятся люди, которые не верят в существование коронавирусов или же считают прививки вредным делом. Казалось бы – ну как так можно? А вот же… Точно так же можно отрицать социальную природу человека, считая ее выдумкой ученых, а социальную или культурную антропологию презрительно называть «болтологическими» [42] науками. Более того – от некоторых ученых, занимающихся физической антропологией, можно услышать, что только они и являются «настоящими антропологами», а все эти «социальные культуристы» не имеют права называться антропологами.

Можно тысячу раз сказать «халва», но во рту от этого слаще не станет. Давайте сразу же перейдем к примерам и возьмем то, что нам ближе всего – недавний переход нашей страны и многих сопредельных стран от социалистического уклада к капиталистическому.

На всех уровнях материального и духовного существования людей произошел перелом, резкое изменение социальных условий, принципов жизнеустройства. У многих читателей найдутся родственники или знакомые, которые не смогли приспособиться к изменившимся условиям и в результате переживали какие-то крупные проблемы. Были и такие люди, которые кончали жизнь самоубийством, потому что не могли существовать в изменившемся обществе.

С биологической точки зрения 26 декабря 1991 года, когда Советский Союз официально прекратил свое существование, ничего не изменилось. Климат остался тем же, человеческие поселения остались на своих местах и т. д. Изменился только социальный уклад, а вместе с ним изменился уклад жизни каждого отдельного человека, изменилось восприятие окружающего мира и самого себя в этом мире, изменился образ мышления, изменились оценки – многое запретное стало доступным, то, что прежде считалось предосудительным, начало расцениваться как достоинство, старые идеалы заменились новыми. И ко всем изменившимся условиям приходилось приспосабливаться, приспосабливаться, приспосабливаться… Когда доцент покидает кафедру, на которой он проработал двадцать лет, и начинает зарабатывать деньги извозом – это есть не что иное, как приспособление к изменившимся условиям социальной среды. Социальная среда, или лучше сказать – культура, обусловливает поведение людей в любой сфере жизни, начиная с экономической и заканчивая семейной. Социальная среда, если уж на то пошло, нередко имеет для нас более важное значение, чем среда биологическая. Так что никакие это не выдумки, а самая что ни на есть реальная реальность.