Джордж Констэбл - Неандертальцы
Чтобы сделать жизнь в сырой пещере более приятной, неандертальцы научились сооружать простые укрытия из тонких жердей и шкур. Следы от столбов, сохранившиеся в одной из пещер на юге Франции, показывают, что убежище это несколько напоминало палатку. Вверху два неандертальца прилаживают жерди из тонких стволов к горизонтальной перекладине, укрепленной на двух вкопанных в землю столбах. Затем они покрывают каркас шкурами, привязывая их к жердям полосками кожи или просто зацепляя за сучки. И наконец, придавливают камнями нижние шкуры, чтобы придать устойчивость сооружению и предохранить себя от сквозняков
Неандерталец, удовлетворяя свое пристрастие к жареному мясу, готовил его несколькими способами - изображенный на рисунке знаком любому туристу. Эти рисунки подсказаны находкой в Пеш-де-Лазе на юге Франции, где археологи обнаружили остатки большого очага, плоские камни которого несут следы многочисленных нагреваний. По-видимому, это был древний противень: 50 тысяч лет назад его накаляли, разводя на нем большой костер. Затем длинной палкой, несколько похожей с виду на весло, горящие дрова сдвигались в сторону. На раскаленные камни выкладывались куски мяса. В результате поджаривания мясо становилось не только вкуснее, но и мягче, а потому его можно было съесть быстрее, что высвобождало лишнее время для других занятий
Неандерталец, удовлетворяя свое пристрастие к жареному мясу, готовил его несколькими способами - изображенный на рисунке знаком любому туристу. Эти рисунки подсказаны находкой в Пеш-де-Лазе на юге Франции, где археологи обнаружили остатки большого очага, плоские камни которого несут следы многочисленных нагреваний. По-видимому, это был древний противень: 50 тысяч лет назад его накаляли, разводя на нем большой костер. Затем длинной палкой, несколько похожей с виду на весло, горящие дрова сдвигались в сторону. На раскаленные камни выкладывались куски мяса. В результате поджаривания мясо становилось не только вкуснее, но и мягче, а потому его можно было съесть быстрее, что высвобождало лишнее время для других занятий
Неандерталец, удовлетворяя свое пристрастие к жареному мясу, готовил его несколькими способами - изображенный на рисунке знаком любому туристу. Эти рисунки подсказаны находкой в Пеш-де-Лазе на юге Франции, где археологи обнаружили остатки большого очага, плоские камни которого несут следы многочисленных нагреваний. По-видимому, это был древний противень: 50 тысяч лет назад его накаляли, разводя на нем большой костер. Затем длинной палкой, несколько похожей с виду на весло, горящие дрова сдвигались в сторону. На раскаленные камни выкладывались куски мяса. В результате поджаривания мясо становилось не только вкуснее, но и мягче, а потому его можно было съесть быстрее, что высвобождало лишнее время для других занятий
Внезапно безмолвие охоты прерывается негромким пощелкиванием: это старший мужчина ударил камнем о камень. Его спутник замирает. Новое постукивание - и он осторожно крадется туда, где старший мужчина остановился чуть ниже гребня холма и на что-то указывает. Вытянув шею, он заглядывает за гребень и видит стадо северных оленей на льду замерзшего озерка. Животные отдыхают, неторопливо пережевывая жвачку. Это здесь привычное зрелище: олени предпочитают открытые пространства, где можно издалека заметить приближение волков или других хищников. Ближе к вечеру они выйдут на лесистый берег и будут бродить там в поисках ягеля, обнюхивая снежный наст и разрывая его сильными передними ногами, чтобы добраться до своего излюбленного корма. Но охотникам незачем ждать. Северный олень прекрасно бегает и в лесу, а не только на открытой равнине, развивая скорость до 50 километров в час, и потому нет смысла откладывать начало охоты - она все равно будет трудной.
Люди крадучись спускаются с холма и подбираются к оленям как можно ближе, а затем, когда кажется, что чуткие животные вот-вот их заметят, стремглав бросаются вперед. Олени мгновенно вскакивают, мчатся по занесенному снегом льду к противоположному берегу и исчезают между деревьями. Но один самец с головой, украшенной тяжелыми рогами, вскочил чуть медленнее и не сразу бросился вслед за стадом. Охотники заметили и заминку и легкую неловкость его бега, означающую, что у него либо повреждена нога, либо воспалено копыто. Вот этого оленя им, пожалуй, удастся добыть.
Преследование длится около получаса. Хотя охотники бегут, не останавливаясь для передышки, они далеко отстают от намеченной жертвы. Следы копыт описывают широкий полукруг и ведут их в сторону пещеры. Когда до нее остается менее двух километров, охотники вновь видят своего оленя.
Он перебирается через сугроб в лощине, фыркая и взметывая облака снежной пыли. Охотники подбегают ближе и вонзают в него копья. Последним отчаянным усилием олень выбирается из сугроба, и охотник еле успевает увернуться от удара острых рогов и копыт, но из боков оленя торчат два копья и на снегу алеют капли крови.
Погоня близка к завершению. Зигзаги кровавых пятен ведут в густую поросль, и там охотники вновь видят оленя - он упал на колени и мотает головой. Бегущий впереди охотник заносит над ним дубину и опускает ее с такой силой, что одного удара оказывается достаточно.
Второй охотник тут же бежит к пещере, чтобы принести орудия для разделки туши и позвать женщин - вдвоем им всего мяса не унести. Если бы они добили оленя вдали от пещеры, орудия пришлось бы изготовить там же на месте из камней, которые удалось бы отыскать поблизости. И скорее всего они провели бы всю ночь, скорчившись в снегу возле туши, чтобы защитить ее от посягательств ночных хищников. Но на этот раз такого бдения не потребуется.
Солнце почти касается горизонта, когда радостная процессия неандертальцев возвращается в пещеру, таща куски разрубленной туши. Самое большое лакомство - печень и жир, однако с не меньшим аппетитом будут съедены мозг, почки, сердце и легкие. Кости будут разбиты, чтобы извлечь из них костный мозг, крепкие зубы разжуют и головки суставов. Даже содержимое двух желудков оленя не пропадает втуне - вонючую растительную массу неандертальцы сдобрять кровью и тоже съедят.
После еды, когда уже совсем стемнело, члены группы устраиваются у костра, тесно прижавшись друг к другу. Крепко спит младенец на руках у матери и кто-то из мужчин уже клюет носом. А снаружи продолжается борьба за жизнь - когти, клыки, хищные клювы и могучие мышцы не знают устали всю ночь.
Год жизни неандертальской группы в значительной мере слагается из подобных дней, хотя охотничье счастье очень непостоянно. В середине зимы, когда сугробы покрывает твердая снежная корка, мешая травоядным добираться до корма, охотники за две недели убили десятки животных, ослабленных голодом и болезнями. А бывает, что мужчины отсутствуют по нескольку суток, ночуя в расселинах между валунами, и, несмотря на всю свою сноровку, возвращаются в пещеру с пустыми руками.
Весна приближается медленно. Погода остается холодной и пасмурной, недолгие оттепели снова сменяются морозами. До пещеры время от времени доносится оглушительный грохот - это трескается лед на соседнем озере. Сугробы оседают все больше, и наконец весна полностью вступает в свои права, одевая деревья молодой зеленью. Всюду тучами вьется мошкара, и стада травоядных начинают откочевывать в открытую тундру. Для охотников это самая благодатная пора: северные олени уходят в тундру привычными путями и на них нетрудно устроить засаду. Животных загоняют в трясину или в маленькие озерки и приканчивают дубинами, не заботясь о том, что такое количество мяса невозможно ни съесть, ни сохранить.
Но вот наступает майская ночь, когда группа тоже уходит на север. Почти все каменные орудия брошены в пещере - ведь изготовить новые несложно. Неся младенцев, оружие, запасы мяса и шкуры животных для будущих укрытий, мужчины и женщины неторопливо идут по берегу реки. На закате они устраиваются на ночлег: сооружают нехитрые шалаши и зажигают костры от тлеющих углей, которые несут с собой в чаше, вылепленной из комка глины - обжигать сосуды они не умеют.
По мере того как наши неандертальцы продвигаются все дальше на север, деревья понемногу редеют и вскоре перелески сменяются отдельными елями и порослью карликовых ив и берез. Через неделю группа добирается до своих летних владений. Прошлой осенью, когда неандертальцы уходили из тундры, она была бурой с редкими красными и желтыми пятнами. Но теперь она вновь ярко зеленеет - травы налились соком, низкий кустарник покрылся густой листвой, ноги тонут в ковре из мхов и лишайников. В лучах солнца весело блестят ручьи, озера и просто лужи. Всюду пестреют мелкие, но яркие цветы.
