Жизнь животных. Рыбы и амфибии - Брем Альфред Эдмунд
В наших местах лягушки могут очень надоесть главным образом тем, что концерт их очень продолжителен; в других частях света они становятся в тягость своими чрезвычайно громкими голосами. Таким образом, в то время, как виды, живущие у нас, совершенно справедливо следует причислить к полезным животным, лишь в исключительных случаях приносящих незначительный вред, исполинские сородичи того же семейства, живущие в Америке и Индии, нередко посягают на собственность человека, делая жертвами своего хищничества даже утят и гусят. Несмотря на это, лягушки нигде не встречают врагов; ни один народ не смотрит на них с отвращением, которое возбуждает родственные им жабы, так как жизнь и поведение лягушек забавляют многих людей, что, например, так красиво изложено в нижеследующих стихах Ролленгагена, о которых вспомнил Чуди.
Одним словом, человек охотно дружит с ними даже и там, где смотрит на них как на дичь, которую преследует для приготовления вкусного блюда к своему столу.
Что касается размножения, то в существенных его чертах эти лягушки напоминают квакш, с той только разницей, что для откладывания икры они обыкновенно отыскивают настоящие водные бассейны и, следовательно, никогда не довольствуются для своего пребывания незначительным скоплением воды, как это известно про квакш. По этой же причине распространение отдельных видов далеко не одинаково, например серая лягушка доходит в горах до высоты около 2000 м, другие виды, живущие в Гималаях, — до 2850 м и выше, тогда как наша зеленая лягушка свойственна больше долинам. Большинство откладывает яйца просто в воду и более о них не заботится. К описанию развития молоди, к которому также относится все уже сказанное, следует 460 прибавить, что в холодных и высоко лежащих водных бассейнах превращение замедляется, т. е. личиночное состояние длится в два раза дольше того времени, каковое затрачивается особями того же вида, но живущими в более благоприятных условиях. То же самое случается, когда головастиков помещают в небольшой водоем и не доставляют им в достаточном количестве необходимой пищи.
Только в недавнее время страсть содержать животных в клетках простерлась и на лягушек. До тех пор лягушки семейств, живущих у нас, использовались только в опытах ученых, которые, как правило, заканчивались их смертью [374]; в настоящее время тропические формы этих земноводных содержат в особо устроенных клетках. Спустя короткое время эти лягушки, при хорошем уходе, привыкают к хозяину и таким образом становятся такими же домашними друзьями, как и настоящие древесницы.
В настоящее время известно около 140 видов настоящих лягушек (Rana), похожих на нашу прудовую лягушку [375]. Все эти лягушки имеют поперечно расположенный овальный зрачок, язык, приросший только впереди, свободный назади, на конце глубоко вырезанный и развилистый, зубы, по крайней мере на сошнике, и обыкновенно заметную, свободно лежащую барабанную перепонку.
За исключением Южной Америки, Австралии и Новой Зеландии, настоящие лягушки распространены по всему свету. Большинство образом жизни сходно с нашей прудовой лягушкой, которая никогда не отдаляется от воды, и с нашей травяной лягушкой, живущей преимущественно на суше; но существуют и роющие формы настоящих лягушек и даже до известной степени лазающие. Роющие виды узнаются легко, по их сильно развитому ступневому выросту, часто лопатовидно удлиняющемуся и заостренному по краю; этот выступ представляет собой, по-видимому, прекрасное орудие для рытья. Все лягушки, снабженные таким лопатовидным придатком, при помощи которого они могут зарываться по крайней мере на полметра, имеют в то же самое время короткие, плотные, сильные задние ноги, почему и по наружному виду похожи на жаб. Принадлежащие к этому роду лазающие лягушки, все без исключения, на конце пальцев имеют диски, служащие для прикрепления, однако не все настоящие лягушки, снабженные разнообразно развитыми прицепными кружочками, в силу этого оказываются древесными формами. В то время как большинство настоящих лягушек головастиками живут в воде, вид Descodeles opisthodon с Соломоновых островов, по исследованиям Буланже, претерпевает более кратковременное превращение и развитие его протекает в большом яйце, величиной 6–10 мм. Лягушонок этого вида после вылупления не имеет и следа хвоста, лишен наружных жабр, но с каждой стороны брюха снабжен несколькими, обыкновенно поперечными складками, которые могут быть рассматриваемы как остатки наружных органов дыхания. На конце рыла он, как многие пресмыкающиеся, имеет конический зубок, предназначенный, очевидно, для просверливания яйцевой оболочки.
Все пять западноевропейских форм лягушек делятся на две, резко отличающиеся друг от друга группы, «зеленых» и «бурых» лягушек [376], причем может случиться, что многие зеленые имеют бурую окраску, тогда как обратного явления не случается, по крайней мере я его еще не наблюдал. Съедобными являются бедра всех наших лягушек, но наиболее вкусны только лапки травяной лягушки, следовательно одной из группы «бурых».
У представительницы «зеленых», съедобной лягушки (Rana esculenta), и ее разновидности, озерной лягушки (Rana ridibunda) [377], задние части щек, без исключения, всегда имеют мраморный рисунок черного цвета со светлым, желтым или белым, напротив, у представительниц «бурых» — серой, или травяной, лягушки (Rana temporaria), остромордой лягушки (Rana arvalis) и прыткой лягушки (Rana agilis) — задние части щек никогда не имеют темного мраморного рисунка.
Наряду с этими главными характерными признаками существует еще целый ряд других, весьма важных отличий в строении тела. Прибавим еще к этому, что самец возле и под нижней челюстью снабжен тянущейся вдоль нее щелью, из которой, с помощью пинцета, легко вытянуть часть пузыря-резонатора; тогда в наших руках мы будем иметь признаки, которые всегда разрешат наши сомнения о том, к какой группе принадлежит данная неизвестная лягушка. Ни один представитель «бурых» лягушек не имеет никакого наружного отверстия пузыря-резонатора.
Брекеке! — брекеке брекеке! — коакс туу! — брекеке бреке-ке! — брекеке кварр брекеке туу! — брекеке брекеке брекеке! — брекеке брекеке брекеке! — брекеке брекеке брекеке брекеке! — коакс коакс! туу туу! — брекеке туу! — брекеке брекеке!
Кого не умилит эта картина, кто возненавидит этих забавных животных?! Правда, Окен говорит, что, находясь вблизи пруда с лягушками, можно подумать, что находишься поблизости от сумасшедшего дома, однако мое мнение, что голоса и кваканье лягушек столь же идут к весенней ночи, как и песнь соловья. В этих концертах, как ни грубы составляющие их отдельные звуки, слышится безграничная радость и действительное единодушие. Стоит только запевале начать свое «брекеке», как остальные лягушки, прослушав молча несколько звуков, присоединяются все на глухом «кварр» и продолжают уже обычным образом квакать далее. С наступлением сумерек начинается общее кваканье. Оно продолжается настойчивее всякой другой ночной песни, и только под утро на пруду становится тише, хотя все-таки нет-нет то один, то другой издает полусдавленные «кварр», словно в виде приятного воспоминания о только что выказанном мастерстве.
