Ян Коменский - Учитель учителей. Избранное
Простое также должно предшествовать сложному: оно изучается легче. Мальчик, например, скорее выучивается писать и произносить десять цифр, нежели различные соединения чисел до бесконечности. Также и двадцать пять букв изучаются легче, нежели составляемые из них многие тысячи слов. Так как при общем изучении языков, наук, искусств, знаний, мудрости, наконец, даже самого благочестия выступают известные простые вещи, из соединения и различного распределения которых происходит все разнообразие материала (почему они и называются началами или элементами тех знаний), то эти начала, если только они везде надлежащим образом предпосылаются, дают удивительно ясный, легкий и приятный метод обучения и изучения.
Святое правило метода – изучать более важное прежде менее важного.
Но этому методу придает мудрость и освещает его то золотое правило, чтобы преимущественным, более важным и занимались преимущественно. Счастлива та школа, которая учит ревностно изучать и делать хорошее, еще ревностнее – лучшее, всего ревностнее – наилучшее.
Наконец, метод будет сберегать труд через соединение параллельно идущих вещей, т. е., например, если параллельно будут изучаться и письмо и чтение, познание и их наименование, если, следовательно, будут совмещаться понимание, деятельность и правильное употребление речи. Таким образом, обучение надобно всегда вести по всем этим пунктам к следующей ближайшей ступени.
Порядок, касающийся лиц.
Порядок, касающийся лиц, водворится в школе от распределения учащихся в зависимости от возраста и успехов по отделениям или «классам». Класс, следовательно, есть не что иное, как соединение в одно целое одинаково успевающих учеников, для того, чтобы легче можно было вести вместе к одной и той же цели всех, кто занят одним и тем же и относится к обучению с одинаковым прилежанием.
Семь классов пансофической школы.
Чтобы исчерпать всю область познаваемого во всем объеме, мы организуем семь таких классов (предпослав им школу родного языка, где обучают начальному чтению. Три первых, низших, класса должны служить возбуждению внешних чувств; столько же классов должно служить усовершенствованию понимания вещей и, наконец, последний класс – возвышению умов к Богу. И так как точнейшее деление познаваемого обнаруживает в нем реальное, умственное и словесное бытие, то раннее детство в первых трех классах мы занимаем преимущественно словесным бытием, т. е. чувственным анализом языка, привлекая к этому поверхностное знание вещей. Четвертый класс мы назначаем для изучения реального бытия, объясняемого философией путем тщательного сопоставления и открытия законов всех вещей. Пятый класс исследует умственное бытие, проникая в тайны человеческого ума. Шестой класс извлекает из всех этих вещей пользу для разумного устроения им настоящей жизни. Наконец, седьмой класс полнее покажет путь к будущей жизни, а также путь для домогающихся блаженства.
Какими именами различать эти классы.
Для отличия друг от друга эти семь классов мы будем называть следующими именами:
● вестибулярный («преддверный»);
● януальный («входной» или «вступительный»);
● атриальный («зальный»);
● философский;
● логический;
● политический;
● богословский, или теософический.
Отсюда ясно, что я следую совету Альстеда, который рекомендовал установить три грамматических класса и столько же гуманитарных.
…Мы прибавляем еще седьмой класс – класс богословских занятий, чтобы мы образовывали не только сыновей мира сего, но и наследников неба.
Порядок, касающийся учебных пособий, книг.
Семиклассная школа должна иметь семь классных книг.
Порядок будет состоять в следующем:
● эта школа должна иметь семь книг, между которыми вся сумма того, что должно составить предмет мудрого изучения и обучения, изложена так, что ничего не придется искать в другом месте, но все необходимое можно будет найти в них. И это сделано для той цели, чтобы каждый прошедший все классы этой школы и исчерпавший назначенные для всех этих классов книги мог выйти универсально ученым и не находиться во вредном неведении относительно всего, что необходимо;
● каждая из упомянутых книг должна содержать в себе курс соответствующего класса – так чтобы каждый ученик был уверен, что он все свое носит с собой и что никто не лишит его этого достояния;
● все книги должны быть записаны по плавно текущему методу. Все эти книги должны быть так составлены, чтобы учителям и ученикам не приходилось блуждать в них, как в лабиринте, но чтобы они находили в них такое удовольствие, какое находят в привлекательном саду.
Порядок, касающийся места.
Относительно помещений обязателен такой порядок: во-первых, сколько классов, столько учебных комнат; иначе учащие и учащиеся не будут в состоянии беспрепятственно делать свое дело; им будут постоянно мешать вид и голоса тех, кто занимается чем-либо другим. Чтобы, следовательно, все, занимаясь одним и тем же делом, исполняли его с полным вниманием, они должны быть ограждены от постороннего шума: классы должны быть отделены один от другого.
Во-вторых, в каждой учебной комнате необходимо еще дальнейшее разделение, особенно, если число учеников велико. Их следует поделить на десятки и каждому такому отделению указать особое помещение, равно как во главе его поставить декуриона (десятского), дав ему титул «инспектора», «руководителя», или «педагога» и выбрав его из учеников, выдающихся своим возрастом, способностями или прилежанием, или же из числа тех, кто уже прошел этот класс и уже сведущ в том, чем тут занимаются, чтобы он тем легче мог помогать классному учителю.
Обязанности декуриона («педагога»).
Его обязанностью будет: замечать, все ли своевременно приходят в класс и на своих ли местах сидят; наблюдать, чтобы каждый занимался тем, чем ему следует заниматься, и в случае, если он заметит, что кто-нибудь более слаб или медлителен и потому не в состоянии поспевать за другими, помочь такому или указать на него учителю. Словом, он должен оберегать свой десяток как вверенное ему стадо, идти во главе его, подавая хороший пример в прилежании и добродетелях, и во всем остальном держать себя как добросовестный заместитель учителя и ревностный соперник других десятских (декурионов). Если он не исполняет тщательно своих обязанностей, то его следует устранить от декурионата, и притом публично, чтобы это послужило предостережением для других.
Ученики должны постоянно видеть учителя.
Haконец, следует еще отметить то, что учитель должен занимать надлежащее место, откуда бы он мог всех видеть и где сам был бы у всех на виду. Я не могу допустить, чтобы учитель стоял где-нибудь в углу или в стороне, в толпе или чтобы он, прохаживаясь, подходил то к одному, то к другому ученику, диктовал или объяснял что-нибудь отдельно кому-либо из учеников (или нескольким, но не всем). Учитель должен, как солнце всего мира, стоять на высоте, откуда бы он мог одновременно на всех распространять лучи учения, притом сразу одни и те же и равномерно освещать всех. Кафедра поэтому должна стоять выше, нежели скамьи, – на стороне, противоположной окнам, и так, чтобы, если учитель что-нибудь рисует на доске, все это видели ясно и отчетливо.
Порядок, касающийся времени.
Если где-либо нужно мудрое распределение времени, то больше всего оно нужно, несомненно, там, где прилагают старание к приобретению мудрости: чтобы и частичка ее не пропадала без пользы и не оставляла умы неоплодотворенными, а также, с другой стороны, чтобы время, отмеренное нам Богом, правда, в достаточном количестве, но слишком суживаемое нашей скупостью, не вызывало бы насилия над умами. В пансофической школе время должно быть так распределено, чтобы отдельные годы, месяцы, дни и часы имели свои определенные задания, которые должны быть разрешены в свое время. Но как это сделать?
Для каждого класса должен быть назначен такой приспособленный к средним способностям годовой курс, чтобы его можно было легко усвоить в продолжение одного года, но так, чтобы и с быстро и с медленно работающим умом было возможно пройти его в одинаковый промежуток времени. Это принесет существенную пользу: на слишком быстрые способности следует наложить путы, для того чтобы они не были обессилены раньше времени; слишком же слабые головы следует возбуждать примером и участием, приводить в движение и поддерживать, чтобы они, по крайней мере, не отставали.
В одновременном начале и окончании занятий в классах.
