Сокровенные Культы - фон Юнтц Эмиль
Итак, возвращаясь к моим поискам, скажу следующее: мне удалось узнать, что мальгаши тайно поклоняются Дагону, изображая его на таких же досках из чёрного дерева, как и те, что используются для изготовления образа Ктулу, в виде некоего существа с рыбьей головой, змеиными хвостами вместо ног, облачённого в доспехи и с чем-то вроде топора или секиры в одной руке, что очень похоже на рисунок Иаг у Аббата Бартоломью. Впрочем, если это не может вполне служить доказательством теории Гофа, хотя Ратаг Мульфасите и рассказывал мне о наличие некоего грота на Юго-Восточном побережье, в котором установлена пятнадцатиметровая статуя Бога Рыб из сине-зелёного камня, обработанного таким образом, что, судя по всему, ни одна современная цивилизация не в силах этого сделать.
Там, среди пирамид, я наткнулся на серый прямоугольный обелиск, гордо возвышающийся над излучиной безымянной реки на добрые двадцать пять ярдов. На его стене находился тот самый барельеф, рисунок которого я привожу в моей книге. «Кто это?» — спросил я вождя.
«Акманни, властитель старого мира. Эта земля некогда была частью большой земли» и великие колдуны обитали на ней, Их убил Кенну и проклял большую землю. Тогда она утонула, но та её часть осталась, где были могилы колдунов, убитых Кенну — те, которые ты видел. Акманни пришёл сюда и потревожил их покой. Он хотел добыть силу, но колдуны разгневались и погубили его вместе с его народом, Я не знаю, его воздвиг этот камень, ко это было очень давно, и немного времени успело пройти с тех пор, как старый мир погиб, когда его поставили здесь. Река освободила его от земли.» Как вам нравится это сходство имён и столь чёткое изложение Летописи из уст дикаря?
Мы возвращались под вечер, и тьма застала нас на окраине священных мест. Я ощутил нечто странное и обернулся. Там, где должны были, по моим приблизительным расчётам, находится пирамиды, которые мы оставили за спиной, в небо вонзались ярко-синие лучи.
ГЛАВА 5
Первые обитатели Юкатана — разумеется, Тнабс, поселившиеся здесь незадолго до страшной трагедии Авароха. Их Богами были Божества всех цивилизованных народов той эпохи (исключение составляет Жёлтая раса, перенявшая от Восточных ариев в эпоху непродолжительных дружественных отношений с ними почитание демонов и князей Тьмы и сочетающая его с культом призраков и неумерших) — Звёздная Владычица Шуб-Ниггурат, Великий Ктулху, Таинственный Котх и другие Сущности Внешнего Круга.
Точно такой же убор мы видели в коллекции нашего проводника дона Сильвио Айеши, сделанный из неизвестного сплава, лишь по цвету напоминающего золото. Знаки, выгравированные в поверхность таким образом, что составляли с ней единое целое, нанесены не идентифицированным нами чёрным блестящим красителем. Архитектура городов Тнабс (отдельные зарисовки сохранились в архивах Ватикана, их происхождение неясно, но они воспроизводят первозданный облик того, что предстало перед моими глазами, будучи руинами и развалинами) может дать некоторое представление об архитектуре древних атлантов. Обилие строений пирамидальной и кубической формы, высоких башен с прямоугольным, сужающимся кверху периметром, сферические купола (последние можно встретить крайне редко) — таковы общие черты градостроительства у всех цивилизаций Нуктемерона. Столица колонии Тнабс именовалась Шешен Ицхет.
Ритуальная диадема. Вид спереди и полная развёртка поверхности. Рисунок из сочинений Ибн Шахаба.
Затем сюда пришли дети Нимрода, о чем мы уже рассказали в главе 3, но так и не смогли постичь смысл и значение практик Тёмного Времени. Здесь они столкнулись со страшными бедами, одной из которых явилось неизвестное существо — несколько раз в год показывалось из пещеры в горе, наречённой ими горой Йаданхг и одним своим взглядом обращало людей в камень.
Относительно неплохие жизненные условия примирили желтолицых воинов с необходимостью приносить человеческие жертвы незваному гостю, чтобы отвлечь его от наиболее крупных поселений. Гостя называли именем Йхэг, а также Гхатанотоа — «обращающий в камень». Так продолжалось до тех пор, пока потомок одного колдуна, пришедшего сюда с воинским отрядом, преследовавшим арийцев, не провёл ночь в одном из святилищ Шешен Ицхета и не обрёл секретные ключи, т.е. слова и символы, позволяющие призывать не много, ни мало, сами отражения Альяха. Ему удалось заставить чудовище навсегда вернуться под землю, но жертвоприношения не были отменены — на всякий случай, если можно так выразиться. Я готов безжалостно высмеивать тех, кто отождествляет вооружённых белых людей, приплывших на больших кораблях — героев древнейшего индейского эпоса «Валаам Олум», с англичанами или французами. Дело в том, что эпос был создан во времена, когда войска Гензериха только подступали к стенам Рима, и не было ещё ни крестовых походов, ни отважных экзерсисов Колумба в мореплавании на дальние расстояния, и уж тем более никаких англичан и французов ни в Северной, ни в Южной Америке.
Что касается ассирийских колонизаторов, они действительно явились на огромных судах из чёрного дерева, вооружены были в основном жезлами, изрыгающими огонь — обычным оружием чернокнижников, и народ полуострова принял их с распростёртыми объятиями и безоговорочно капитулировал перед всемогущей империей.
Новую провинцию ассирийцы нарекли Мот, что на демоническом диалекте означает «покинутая», «забытая», к тому времени, особенно захватив Северную и Центральную Африку, они великолепно знали как историю Тнабс, так и свою собственную.
Но не прошло и десяти тысячелетий — в масштабах истории земли срок ничтожный, как ассирийцы заключили взаимовыгодный союз с покорёнными племенами, обмениваясь знаниями. Демонолатрия и чернокнижие, господствующие в то время в Ассирии и её провинциях, уступили место старым культам Звёздной Богини и Спящего Божества. Совместными усилиями были добыты сведения о наиболее чудовищных сторонах практики Альяха — имена Йогг-Сотота. Цатоггуа и Азаг-Тота вновь зазвучали в ночные часы, и, казалось, плоскогорья полуострова содрогаются, услышав их. Белая кровь была разбавлена жёлтой, и возникла, пожалуй, наиболее нечестивая и дьявольская раса на свете. Разумеется, они не подписывали никакой Декларации Независимости, но когда в волнах Атлантического океана, называемого ассирийцами «море Хамоша», показались корабли сборщиков дани — отсюда в метрополию вывозили золото и человеческий материал для жертвоприношений — жрецы страны Мот встретили их бронзовыми шестами с водружёнными на них кварцевыми сферами, посылающими Лучи Смерти, в Летописи названные также Лучами Хумбабы, и потопили весь флот, пришедший к берегам полуострова. Все военные экспедиции, в дальнейшем направляемые Ассирийскими царями в страну Мот, возвращались ни с чем, либо исчезали бесследно. Вскоре властители бывшей провинции подвели под свою тяжёлую карающую руку племена Северной Америки и захватили множество имперских колоний. Запрет, наложенный Ассуром, не был пустым звуком, и нарушение его стало началом конца последней великой державы Древнейшего Мира, ибо Владыки Мот спровоцировали серию мятежей и восстаний на территории Африки, превратив её в поле боевых действий на следующие десять тысяч лет, в результате чего мощь Ассирии была подорвана, и неумолимо приближался день, о котором её правители не задумывались — день, когда пали стены Кенеба, а Меродах — наследник династии, утверждённой Зверем, внушающей трепет не только всему миру и не только человеческим существам, вынужден был спасаться бегством.
Для тех, кто не знает, могу сообщить, что джунгли близ Гондурасского залива — самое глухое и отвратительное место в западном полушарии. Они заболочены до такой степени, что ходульные корни деревьев стоят прямо в зловонной воде и сухих участков здесь почти нет. В воздухе висит пелена конденсированной влаги. Осклизлые стволы сверху донизу заросли эпифитами, а на ветвях находят приют ядовитые змеи и полчища пиявок. Местные жители имеют злобный нелюдимый нрав, лица их с зеленоватым оттенком, а белки глаз отливают желтизной, поскольку все они заражены различными лихорадками. Духовые ружья, выпускающие стрелы, отравленные ядом Кураре, в их руках представляют серьёзную опасность для жизни чужаков. Что же привело меня в эти края? И почему этот омерзительный, оскорбляющий вкус цивилизованного человека пейзаж, не вызывал у меня никаких неприятных чувств? Я пришёл сюда, чтобы увидеть и познать, ибо вера моя в чудеса, лежащие за пределами разумного, давно окрепла и помогала мне с успехом делать то, что я делал. Я уже знал, что здесь, в мире слившейся воедино жизни и смерти, цветения и тлена, в этих душных дебрях, сокрыты капища Дагона, содержащие идолов, изготовленных из невесть откуда доставленного нефрита. Я знал о ритуальных сборищах в честь Йхэга, Повелителя Змей, проводившихся в заброшенном городе, который мне дозволено было видеть издалека, ибо чужеземцев, проникших туда, индейцы подвергают смерти, но мне были слышны заклятья шамана и отзвуки дикой, необузданной оргии. Я услышал легенду о чудовище, спустившемся со звёзд в незапамятные времена и избравшем своей обителью пещеру под городом, спящем сегодня, но в будущем долженствующем проснуться, истребить человеческий род и полностью изменить действующие законы мироздания, и уверовал в это. И вот однажды, в жаркий и влажный день, для меня настал момент истины. Я пробирался сквозь дебри, окончательно сбившись с заранее избранной дороги. Мне казалось, что солнце охвачено туманными кругами -видно, то была просто игра света во влажной дымке. Но все же я буквально физически ощущал эти круги, как петлю на моей шее, не позволяющую мне свободно дышать. Внезапно, как это может быть только в тропических лесах, я вышел к небольшому строению в форме ступенчатой четырехугольной пирамиды, сложенной из мертвенно — серых базальтовых кирпичей, высотой не более четырёх пяти — ярдов. Оказавшись как раз напротив узкого квадратного лаза, я втиснулся в него не задумываясь, и проник в восьмиугольное помещение, стены и потолок которого были покрыты различными барельефами, изображающими людей, оседлавших неведомых птиц и парящих вокруг солнца, луны и планет, обозначенных символами, весьма сходными со знаками классической западной астрологии. В середине комнаты, слабо освящённой солнечным светом, исходящим из единственного отверстия, послужившего мне входом, находился объект, являющийся ничем иным, как идеально круглой каменной крышкой люка с приделанным к ней массивным бронзовым кольцом.
