Ирина Шумская - Шедевры нашей старины
Надо сказать, что великий князь был знаком с четой Гаштольдов, но на пышных балах в Вильне он поначалу не обратил на Барбару особого внимания. И только прибыв в Геранёны, Жигимонт Август был сражён наповал роковой красавицей, которую некоторые из современников именовали второй Еленой Троянской. Если верить тогдашним завистникам Барбары, она отнюдь не отличалась пуританским нравом и за 10 месяцев своего вдовства успела сменить 38 любовников, среди которых были не только окрестные шляхтичи, но и крестьяне, конюхи и даже монах местного монастыря.
Совместные поездки на охоту и прочие увеселения настолько сблизили Жигимонта с прекрасной вдовой, что даже после отъезда государя из Геранён они виделись практически регулярно. Барбара Радзивилл переехала к своей матери в Вильню. Геранёнская резиденция оказалась на время заброшенной, а отношения с Жигимонтом Августом получили бурное продолжение. Хотя князь был женат, но его страдавшая эпилепсией супруга Елизавета Австрийская не шла ни в какое сравнение с юной пылкой Барбарой. Поэтому сразу после смерти жены в 1545 году их отношения стали носить практически открытый характер, и через два года, несмотря на протесты панов и матери князя — Боны Сфорца, они поженились.
Барбара РадзивиллВ 1548 году умер отец Жигимонта, и великий князь добавил к своим титулам ещё и польскую корону. Но польская и белорусско-литовская аристократия не собиралась мириться с влиянием на молодого короля со стороны Радзивиллов и их сторонников. Оппозицию Барбаре возглавила сама королева-мать Бона. Как считают некоторые историки, именно с её «помощью» в 1551 году Барбара быстро угасла, отравленная сильным ядом. Вместе с тем ряд обстоятельств указывает на то, что причиной смерти могло стать и онкологическое заболевание.
Сходя с ума от горя и тоски по любимой, король обратился к алхимикам с просьбой вызвать ее душу. За такое деликатное поручение взялись реально существовавшие чернокнижники паны Твардовский и Мнишек[2]. Короля привели в полутемный зал, уставленный зеркалами, на одном из которых была во весь рост выгравирована Барбара в белой одежде. Ему даже хотели привязать руки к подлокотникам, чтобы он нечаянно не коснулся привидения, но тот отказался и дал слово, что будет вести себя спокойно. Однако когда призрак Барбары появился, Жигимонт всё же не сдержался и кинулся вперёд с криком «Басенька моя!». Раздался взрыв, по комнате пошёл резкий запах, а призрак растворился в темноте…
С тех пор душа Барбары обречена вечно скитаться между двух миров. Впрочем, для места обитания привидение избрало не Геранёнский, а Несвижский замок — родовое гнездо Радзивиллов. Появляется дух всегда только в черном одеянии в знак траура по своей загубленной жизни и любви. Считается, что таким образом дух предупреждает людей об опасностях — войнах или пожарах.
Фрагмент замковой стены в ГеранёнахПри новом короле Речи Посполитой Стефане Батории замок в Геранёнах перешёл в собственность магнатского рода Сапег. Именно при них внутри замчища, на месте старого деревянного жилого корпуса был выстроен двухэтажный каменный дворец с черепичной крышей. Согласно более поздним описаниям, он имел 12 широких оконных проёмов, выходивших в замковый двор. На первом этаже располагались хозяйственные помещения, на втором — большой парадный зал и несколько жилых комнат.
Кроме того, для ускорения экономического развития данной местности ей в середине XVIII века король Август III даровал Магдебургское право. Геранёнский герб — пронзённое мечом сердце на зелёном фоне — был выбран не случайно. Он напоминал о великих событиях прошлого (в том числе о «любви века», как называли современники и потомки захватывающий роман Жигимонта Августа и Барбары Радзивилл).
Однако даже после этих преобразований Геранёны не вполне соответствовали значительно возросшим потребностям белорусских аристократов, которые предпочитали жить уже не за мощными валами и стенами, а в просторных и уютных дворцово-парковых комплексах. При таком подходе замок стал рассматриваться как второстепенный транзитный пункт пребывания, и как следствие этого — часто менял хозяев, постепенно приходя в упадок. Но даже сегодня оставшиеся фрагменты каменных стен Геранёнского замка, костёл, оборонительный ров и старые деревья образуют интереснейший историко-архитектурный ансамбль. Он производят неизгладимое впечатление на каждого, кто приезжает сюда впервые.
Чуть севернее, всего в двух километрах от белорусско-литовской границы, находится деревня Гайтюнишки, известная по письменным источникам с XVI века. Местное поселение, располагавшее жилыми домами, конюшнями, постройками хозяйственного назначения и огородами принадлежало роду Римшей. Затем в Гайтюнишках обосновался голландский эмигрант Пётр (Петер) Нонхарт, который укрылся от религиозных гонений на белорусских землях, славившихся веротерпимостью. Ведь еще в 1563 году правовое равенство протестантов с католиками и православными утвердил тогдашний местный аналог парламента, и эта норма была закреплена в Третьем Статуте Великого Княжества Литовского в 1588 году.
Нонхарт был одарённым инженером-архитектором, курировавшим ключевые вопросы зодчества в Вильне. Мало того, что голландец являлся толковым организатором, он был еще и весьма педантичным человеком. Сохранился отчет об использовании средств на строительство, в котором до мелочей расписаны все статьи доходов и расходов. Четко прослеживается и позиция руководителя — за более опасные или трудоемкие работы он платил весьма щедро, при этом обмануть себя на мелочах не позволял. В общем, за талант и оригинальный подход к реконструкции Виленского замка его даже называли «королевским будовничим».
А в Гайтюнишках Пётр Нонхарт при помощи форсификатора Ван Дадена спроектировал собственную резиденцию в виде замка, который не только выполнял функции жилого дома, но и надёжно охранял от вторжения незваных гостей.
Этот единственный сохранившийся в Беларуси дом-крепость, возведённый в 1613 году, издалека напоминает сказочный замок: белого цвета, окружённый величественными соснами и дубами, фланкированный четырьмя башнями с небольшими бойницами по углам, с флюгером на центральной башне, фамильным гербом над входом, сводчатым крыльцом… Под домом располагались подвалы, где для автономного водоснабжения был сделан колодец. На первом этаже размещался гарнизон в составе нескольких человек, а на втором и третьем этажах встроенной башни, имеющей отдельную лестницу, проживал сам владелец с семьей. По внешнему и внутреннему пространственному решению сооружение следовало традициям строительства усадебных домов в ВКЛ и Речи Посполитой XIV–XVI веков. Вместе с тем угловые эркеры, «суровость» экстерьера и отсутствие декора вполне соответствуют нидерландским правилам домостроения.
Несмотря на небольшие размеры (15 х 34 м), своей архитектурой дом Нонхарта ни в чём не уступает классическому замку и относится к постройкам оборонительного типа. Толщина стен в угловых башнях достигает 1,5 метра. Ранее дом окружали наполненный водой ров и вал, немного дальше находилась система искусственных прудов с плотинами. В настоящее время ров зарос мхом и старыми деревьями. Кое-где можно усмотреть отдельные элементы укреплений в виде остатков былого обводнения.
Вообще, в Средние века и даже в начальный период Нового времени ров и широкие водоемы считались неотъемлемой частью укреплений. Они не позволяли подвезти на близкое расстояние к крепости осадные пушки противника и затрудняли проход войск непосредственно к стенам крепости. Возможно, благодаря столь грамотно продуманной обороне, гайтюнишский дом-крепость в начале XVIII века, во время Северной войны, успешно выдержал осаду саксонцев, союзников Петра I, пытавшихся выбить оттуда оборонявшихся шведов Карла XII.
Со временем дом-крепость потерял оборонительное назначение и использовался только под хозяйственные нужды, а вот внешний вид изменился мало. Он по сей день представляет собой симметричное прямоугольное двухэтажное строение. Углы здания оформлены в виде круглых башен, накрытых шатрами. При входе возвышается центральная трехъярусная башня-ризолит. Фасады лишены украшений, а декоративное обрамление имеет лишь центральный вход (рустовка дверного проема и две лепные консоли по обе стороны от входа).
Дом-крепость в Гайтюнишках на рисунке Наполеона ОрдыПомимо основного здания — «каменицы мурованой с покоями верхними, нижними, столовой избой, пивницами», в имении Нонхарта находились еще и другие здания. Справа от постройки стоял сохранившийся до сих пор «домик новозбудованный», состоявший из сеней, «избы белой», двух комор и пекарни. Слева от дома имелась кухня и броварня (помещение, в котором варили пиво). Вокруг «каменицы» рос фруктовый сад, рядом находились два небольших огорода. Все деревья в саду ограждали деревянные резные заборчики. На реке Жижма, что протекает неподалеку, стояла корчма, а на плотине одного из прудов — мельница. Поблизости располагались конюшни. Действовали кузница, маслосыродельня, было развито ткацкое производство.
