Титью Лекок - Три стервы
– Вовсе не ничего! Эма – журналистка, работает в “Суар”.
Антуан наставил нож на Фреда.
– Послушай, братишка, не советую тебе общаться с ней. Ты слишком внушаемый. Я очень люблю Эму, но у нее не все в порядке с головой. По моему мнению, эта история с нападением ее окончательно сломала. Достаточно вспомнить, как она себя вела на похоронах. То рыдала, то через секунду впадала в ярость. Она абсолютно неуравновешенная и существует внутри своего замкнутого мира, вдали от действительности. Однако… если вдуматься, зря я удивляюсь тому, что вы хорошо понимаете друг друга. Не слушай ее идиотских теорий насчет Шарлотты, просто не встречайся с ней, иначе на тебя свалятся проблемы. Я знаю, что выступаю сейчас как настоящий зануда, но, согласись, уж я-то хорошо ее знаю.
Этим вечером, положив голову на валик дивана, Фред мог вдоволь любоваться профилем Алексии, склонившейся над компьютером. Пока она в тридцатый раз просматривала свой Фейсбук, проверяла статистику страницы Parisiennes Not in Love на Майспейсе и отвечала на сообщения фанатов, Фред прилагал титанические усилия, чтобы оторвать взгляд от ее груди, виднеющейся из-под майки.
Он сделал попытку завязать разговор:
– Я сегодня встречался с братом.
К его огромному удивлению, она кивнула.
– Он убежден, что Шарлотта, ну, ты знаешь, наша лицейская подруга, которой не стало, была очень подавлена. Но у меня сложилось совсем другое впечатление. И чем больше я размышляю, тем больше соглашаюсь с Эмой.
На лице Алексии проступило подобие нежной улыбки.
– По-твоему, я зря так переживаю?
Она расхохоталась. Фред сначала тупо последовал ее примеру, а потом спросил:
– Слушай, а над чем ты смеешься?
– Да ни над чем. – Она захлебывалась от смеха. – Просто один фанат Parisiennes прислал мне такие дурацкие видео! Он ужасно прикольный!
– Фанат… так ты его знаешь?
– Ну, мы же френды. И потом, он бывает на концертах.
– А-а-а… Так вот, что касается Шарлотты…
Она наконец-то повернулась к нему, ее щеки порозовели от удовольствия.
– А это кто?
– Ладно. Проехали.
– Ага, знаю! Твоя лицейская подруга… Ну да, все это как-то мутно выглядит. Поговори еще раз с… э-э-э-э… Эмой. Так ее зовут? Обсудите, что можно сделать.
– Да ты что! И речи быть не может!
– Почему? Ты по-любому ничем не занят. Натуральный ноулайфер. Мог бы хоть раз принести пользу.
Все кончено. Даже девятнадцатилетняя девчонка в состоянии понять, что он никак не строит свою жизнь. Он делал ставку на ее благородство, доброту и сердечность, на ее наивность, и вот она грубо ткнула Фреда носом в его жалкое лузерство. Едва ли не единственное утешение, которое он извлек из этого ужасного разговора: она вроде не сердилась на него из-за недостатка амбиций; к тому же ему удалось хоть чуть-чуть заинтересовать ее тем, что не имеет отношения ни к Майспейсу, ни к Фейсбуку. Возможно даже, что в ее невинном восприятии эта мрачная история с самоубийством посредством огнестрельного оружия источала запах серы и приключений.
Огромный псевдодеревянный письменный стол Фреда стоял у входа на третий этаж одной из башен на Дефанс и был первым препятствием, о которое спотыкался взгляд каждого выходившего из лифта. К столу скотчем был прикреплен закатанный в пластик лист бумаги с номерами вызова сотрудников. На нем также имелись телефон, факс, компьютер, коробка со скрепками (их запас хранился и в закрытом на ключ ящике), три пары ножниц, карандашница с ручками, причем все они хорошо писали, четыре блока стикеров разных цветов (голубой, зеленый, желтый, красный), степлер, пять лотков для почты, поставленных друг на друга в порядке важности документов, а также ежедневники, где фиксировались встречи топ-менеджеров.
Придя на работу утром в понедельник и перебросив куртку через спинку эргономичного кресла, Фред прошел по коридору к кофейному автомату – утром в понедельник Фредовы коллеги всегда собирались там, чтобы пожаловаться друг другу на начинающуюся рабочую неделю, которая наверняка будет не лучше всех предыдущих. Несмотря на то что он говорил то же, что они, в глубине души Фред уважал постоянство рутины. Этим утром он встретил там Кристину, новую ассистентку шефа, и бухгалтера Жильбера. Они бурно обсуждали, есть ли молоко в какао, которое готовит машина, или нет. Фред проскользнул между ними, чтобы опустить монеты и заказать традиционный капучино. Кристина внимательно присмотрелась к содержимому своего стаканчика, после чего реши-тельно заявила:
– Нет, без вариантов, только вода с растворимым какао. Но это как все в жизни, остается только смириться. – Она тяжко вздохнула, а потом добавила: – Вот жуть какая – всего лишь понедельник, а я уже еле ползаю!
Жильбер непринужденно прислонился к автомату и прихлебывал свой чай с лимоном. Он слышал, что лимон очень хорош для горла, и пил такой чай литрами, однако это ему не помогало. Жильбер страдал несмыканием голосовых связок. В конце любой чуть более длинной фразы он обязательно давал петуха, как подросток, когда ломается голос. Поэтому ему приходилось разбивать все предложения на фрагменты, и создавалось впечатление, будто у него язык заплетается.
– Ты устала… Наверное, ты слишком. Активно веселилась на выходных. От отдыха тоже устаешь, разве нет?
– Да нет! – Она пожала плечами. – Поужинала с друзьями, вот и все. Наверное, я устаю от погоды. Она все меняется и меняется – то светит солнце, то через минуту льет дождь. С ума сойти, ночью было плюс пять, а ведь уже апрель.
– Это да, – согласился Фред. – Было много исследований, доказывающих влияние погоды на настроение. Даже стали продавать лампы, имитирующие солнечное освещение, чтобы бороться с депрессией.
– Правда? Я так и думала, что дело в этом!
Жильбер напрягся.
– Я. В субботу днем. Смотрел документальное кино. О том, что с Гольфстримом все не так. И в ближайшее время лучше не станет.
– Это как?
Заметив обеспокоенный взгляд ассистентки, Жильбер успокаивающе покивал. Потом сделал глоток чая и продолжил:
– Это из-за Гольфстрима. Все из-за него. Немного сложно. Объяснить тебе, но. Запомни, что. Будет становиться все теплее и теплее. Скоро тебе придется надевать. Бикини, чтобы идти на работу.
Фред переминался с ноги на ногу, не зная, стоит ли вмешиваться. Но он не мог допустить распространения такой бредятины.
– Э-э-э… Извини, Жильбер, но я в это не верю. На самом деле климат теплеет из-за парникового эффекта. Поэтому ледники тают и смешиваются с океаном. Это пресная вода. Тогда как Гольфстрим – морское течение, которое движется благодаря соли, содержащейся в Атлантическом океане. Если ее концентрация снизится, Гольфстрим может окончательно остановиться, и в результате наступит не потепление, а похолодание. В этом случае, следовательно, придется надевать не бикини, а шубу. Но ничего страшного… в ближайшее время это все равно не случится.
– Сколько же ты всего знаешь, с ума сойти, – захихикала Кристина и помахала указательным пальцем перед носом Фреда. – Я уже не первый раз это замечаю. Уверена, ты мог бы учиться в серьезном заведении.
Фред смущенно улыбнулся. Чтобы его взяли на работу, он удалил из своего резюме все дипломы. Что, кстати, принесло ему некоторое облегчение.
– Да ладно. Достаточно быть внимательным и иметь хорошую память.
– Нну-нну… – выдавил Жильбер. – Коль мы заговорили о памяти. Не забудь отправить. Факсом последние счета. В пятницу ты этого не сделал.
– Да, я как раз хотел поговорить с тобой до отправки. Я позволил себе заглянуть в них, и там, по-моему, есть ошибка. Дело в том, что, в связи с новыми изменениями в начислении НДС, счета надо выставлять по-другому.
Не успел он закончить фразу, как с ужасом увидел, что лицо Жильбера исказила гримаса боли, за которой последовал вопль, достойный напуганного индюка.
– Ты это делаешь специально! – заорал он визгливым голосом.
Жильбер изо всех сил смял стаканчик в кулаке и с яростью швырнул его в урну, после чего удалился едва не бегом.
Фреду пришло в голову, что изменение климата действительно влечет за собой самые неожиданные последствия.
Он поставил капучино на стол и, как обычно, почувствовал удовольствие от возвращения в стабильное, постоянное, неизменное окружение. На самом деле у Фреда на выполнение всей его работы уходило три часа. Еще нужно было несколько раз позвонить или ответить на звонки, но все равно оставалось, таким образом, почти пять часов, чтобы потихоньку читать или вести поиски в интернете. Той зимой он употребил свободное время на совершенствование программы для головоломки. Но сейчас он главным образом играл в сети. Утро было спокойным. Послеобеденное время тянулось медленно, и он смог пройти несколько квестов и собрать достаточно талисманов, чтобы купить волшебный щит, на который нацелился еще несколько недель назад. Было почти пять вечера, и значит, сотрудники вот-вот начнут слоняться по коридору, чтобы убить время. Поэтому он решил отвлечься от игры и проверить почту. Он ждал, пока загрузится страница, как вдруг на его столе возник стаканчик с капучино. Он поднял глаза – напротив него стоял Жильбер с примирительной улыбкой на губах.
