Марион Леннокс - Счастье с отсрочкой на год
«Довольно, остановитесь», – подумала Джинни. Но это преподобный Ангус, и она знала, что он не остановится.
– Мне было грустно видеть, сколько несчастий свалилось на нашу Джинни. Она была предана Рори с детства, была примерной женой, когда ее брак трагически прервался. У нас болело за нее сердце. Но она храбро попыталась начать сначала с Аланом, но и этот брак оказался испытанием для ее мужества и, смею сказать, испытанием и для мужества леди Эйлин. Смею утверждать, что нет ни одного островитянина в Данкерне, чье сердце не было с ней, когда она вернулась домой, пережив столько бед.
– Ангус, – в ужасе шептала Джинни, но тот снова засиял и продолжил свою речь:
– А теперь третья попытка. В третий раз должно повезти. Я слышал, на этот раз в дело вновь вмешалась леди Эйлин, заверив меня, что этот брак будет самым счастливым.
– Она так сказала? – недоверчиво спросил Аласдер.
– Она была хитрой, ваша бабушка. – Ангус засиял еще больше. – И вот результат этой хитрости. Островитяне, как никогда, рады за тебя, Джинни – детка. Пусть третий раз будет более удачным. Пусть третий брак будет навсегда.
Наконец они вышли из церкви. Солнце сияло. Рыбаки находились в море, но несколько небольших лодок стояли у хлипкого причала. Над головой летали чайки. Церковный двор зарос дикой жимолостью и розами, на фоне которых их попросили позировать фотографы из ежемесячного новостного листка.
– Улыбнитесь в камеру. Вы такая красивая пара.
Фото будет красоваться на обложке «Данкерн кроникл» под заголовком «Местная красотка ведет под венец наследника Данкерна».
«Отец сейчас в пабе, – подумала она, – и уже пьет в предвкушении прибыли, которую, как ему кажется, теперь получит».
– Так это ваш третий брак? – недоверчиво спросил Аласдер.
– И что? – Она стоически улыбнулась.
Он обнимал ее за талию, как и положено нормальному молодожену, но это было железное объятие. Ни капли теплоты.
– Я думал, Алан был единственным.
– Вы не спрашивали. Разве это имеет значение?
– Черт, конечно имеет. Вы получили деньги от первого мужа, да?
Довольно. Она сбросила его руку с талии, все еще улыбаясь, но улыбка быстро сменилась гримасой отвращения.
– Спасибо, Сьюзан, – поблагодарила она фотографа. – Мы закончили. Спасибо всем, что пришли. Нам нужно возвращаться в замок. Скоро приедут гости.
– А медовый месяц? Вы разве не поедете в какое-нибудь красивое место?
– Данкерн вполне красив.
– Она даже не закрыла замок для гостей на несколько дней, – вставила Мэгги, и Джинни кисло улыбнулась.
– Бизнес есть бизнес. Да и замуж я выхожу в третий раз. Как-то не до романтики. Пора возвращаться к работе.
Аласдер повез их в замок. Он купил дорогой внедорожник – модную марку. Машину доставили на пароме за неделю до его приезда. Сам он прилетел на вертолете сегодня утром, поэтому Джинни казалось, что события развиваются слишком быстро, все вышло из-под контроля. Она ездила на внедорожнике всю неделю, нервничая больше и больше.
Она не была «роскошной», как эта машина, и не годилась в жены мужчине, который прилетает на вертолете. Но она привыкнет! Хотя и пошла к алтарю с ощущением абсурдности происходящего.
– Щедро, – заявила Мэгги. – И он сказал, что ты можешь на нем ездить? Неслыханно.
– Моей старушке двадцать лет. Но я ею горжусь и еще буду гордиться.
– Ох, так и вижу, как ты сидишь рядом с мужем в этой машине. Леди до кончиков ногтей, – смеялась Мэгги.
Джинни сидела на переднем пассажирском сиденье и, аккуратно сложив руки на коленях, смотрела вперед. Рядом с ней находился ее муж.
– Третий раз.
Он впервые заговорил с ней в отсутствие гостей.
Малообещающе для начала семейной жизни.
– Гм. – Она не знала, что делать.
– Ты была замужем три раза. – Он, похоже, зациклился на этой мысли. И ему явно это не нравилось. – А эти коровы – настоящие хулиганки. Стоит чуть зазеваться, как получишь рогами в лобовое стекло.
– Ты не о коровах.
– Точно.
Она рискнула взглянуть ему в лицо. Маска смерти. Неужели это его так задело?
– Ладно, сознаюсь, на сегодня я замужем третий раз.
Он едва сдерживался, но она почувствовала нарастающее напряжение.
– А бабушка знала? – Его недоверие было как огонек запала на уже тикающей бомбе.
Но, осознав, что имеет право гневаться, он подумал – а вдруг она обманула Эйлин?
– Конечно, Эйлин знала обо мне все. Я любила ее.
Он бросил на нее презрительный взгляд. Она сцепила руки и отвернулась.
Молчание. Молчание, молчание и еще раз молчание. «Может быть, новый брак таким и будет, – холодно подумала она. – Чужие люди под одной крышей». Молчание с затаенной ненавистью? Именно так. Похоже, мужчина, сидящий рядом, ненавидит ее.
– Он тоже был богатым?
Это уже слишком.
– Остановитесь.
– Что?
– Остановите машину немедленно.
– Почему?
Они делали крутой поворот, Аласдеру пришлось притормозить. Джинни отстегнула ремень и открыла дверцу.
– Остановите, иначе я выскочу на ходу. Три, два…
Он нажал на тормоз, и она вышла из машины, не дожидаясь полной остановки.
Он вышел за ней.
– Что?
– Пойду пешком. Я не приготовила обед для гостей. Если ты живешь в замке, приходится управлять и кухней. А вы делайте что хотите. Счастливого брака, Аласдер Макбрайд. Я вам не нравлюсь, и нам стоит держаться друг от друга насколько возможно дальше. Можно начать практиковаться прямо сейчас.
И зашагала прочь по дороге.
Здесь всего три мили, а за эти годы она научилась ходить по холмам. Джинни любила эти места, их дикость, наслаждалась красотами природы. Знала каждую расщелину и каждую бухточку на острове, знала диких животных, весь скот в горах чуть ли не по именам, поэтому овцы не боялись ее приближения.
Но сейчас на ней широкое платье и каблуки. Не шпильки, слава богу, но все равно, невысокие каблуки, а она не привыкла к ним.
Может быть, когда Аласдер скроется из вида, она их снимет и пойдет босиком.
Ох.
Тем не менее у девушки должна быть гордость. Она сама заварила эту кашу и будет сама ее расхлебывать. И ходить пешком.
Она и шла. Позади не было слышно шума мотора, да она и не оглядывалась.
И тут на ее плечо опустилась рука. Джинни чуть не закричала. Чуть. У девушки должна быть гордость.
– Уберите руку, – едва вымолвила она и пошла дальше. Но потом, не сдержавшись, спросила: – Где вы научились ходить, как кот?
– На фотоохоте, еще ребенком. Дед подарил мне фотоаппарат, когда мне исполнилось восемь лет.
– Хотите сказать, в вашей квартире в Эдинбурге не висят оленьи рога разного калибра?
– Никаких рогов, Джинни.
– Для вас – миссис Макбрайд.
– Леди Джин.
Она встала как вкопанная и закрыла глаза. Леди Джин.
Ее отец будет прыгать, как ребенок. Уже, наверное, напился и хвастает перед всеми, что его девочка теперь леди и владелица острова.
Его девочка.
Рори. Она никогда не была папенькиной дочкой, но Рори именно так называл ее раньше.
– Моя девочка. Моя сладенькая островитяночка, моя очаровашка, любовь всей моей жизни.
Да, этот мужчина вполне мог решить, что она вышла замуж из-за денег.
– Уходите. Оставьте меня, заберите свой титул и свои дурацкие подозрения себе.
И она снова отправилась в путь. И разозлилась, почувствовав, что он идет за ней.
– Уходите.
– Нам нужно поговорить.
– Ваша машина на слепом повороте.
– Это моя земля.
– Ваша земля?
На мгновение снова стало тихо. Она не останавливалась.
– Ладно, ваша земля. Дорога к графскому титулу. Благодаря свадьбе, начиная с сегодняшнего дня, она ваша.
– А вы получаете компанию «Данкерн». Разве не больше, чем я?
– Думаю, да. Но у меня ясные мотивы. Сколько денег Алана у вас осталось?
От этого вопроса у нее перехватило дыхание. Она действительно задыхалась.
Время семейных откровений? Она не хотела вызывать симпатию.
– Вы должны быть уверены, что все знаете о вашей предполагаемой невесте. Это бизнес. Если что-то покупаете, Аласдер Макбрайд, надо проверять товар до совершения сделки.
– Да, наверное. – Он подошел к ней. Что он делает? Бросил машину и идет пешком в замок?
– Гости должны приехать к четырем, – прошипела она. – По этой дороге. Ваша машина помешает им.
– Вы хотите сказать, что я мешаю вашему бизнесу?
Бизнес. Она замерла и закрыла глаза. Досчитала до десяти, еще раз до десяти. Попыталась сделать несколько глубоких вдохов. Сжала и разжала кулаки.
Ничего не помогало. Она открыла глаза: он все еще смотрел на нее, словно она просроченный товар с дурным запахом. Он женился на женщине, которая была ему отвратительна.
На той, которая вышла замуж за деньги. Ее можно обвинить во многом, но в этом…
Она дала ему пощечину.
Джинни никогда не била мужчин по лицу. И вообще никогда никого не била. Она из тех, кто мухи не обидит. Относила пойманных мышей на полмили от дома и выпускала на свободу. Была уверена, что они опять вернутся в замок, но все равно продолжала выпускать. Ловила пауков и отпускала на волю. Разрешала собакам ложиться на свою кровать, ведь они выглядели такими грустными, когда она запускала их в спальню.
